Он горько улыбнулся.

 - Возможно. Я не могу поверить, что это происходит в нашей стране, я старею. Я родился и вырос в США.

- Сэм, я чувствую себя виноватой. Некоторые вещи произошли из-за меня. Брошенная зажигательная смесь... Сандра не сделала бы этого, если бы меня там не было. И драка. Может быть мне лучше уволиться. Я могла бы работать в другом месте.

- Ты этого хочешь?

Я не могла понять выражения его лица, но по крайней мере на нем не было облегчения.

- Нет, конечно же нет.

- Тогда у тебя есть работа. Мы продлеваем сделку.

Он улыбнулся, обычно его голубые глаза загорались, когда он улыбался, но не сегодня. Тем не менее, он имел ввиду именно то, что сказал. Перевёртыш или нет, ясен ли его разум или нет, я могла это сказать с определённостью.

- Спасибо Сэм. Но я лучше пойду посмотрю, чего хочет от меня моя половинка.

- Независимо от того, что хочет от тебя Эрик, он не твоя половинка.

Я остановилась у двери, и не могла придумать что на это ответить. Поэтому я просто ушла.

Эрик ждал меня с нетерпением. Он взял моё лицо в свои большие руки и внимательно изучал его в резком свете ночных фонарей. Через заднюю дверь вышла Индия, бросила на нас испуганный взгляд, села в свою машину и уехала. Сэм остался в трейлере.

- Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, - сказал Эрик. - Ты можешь остановиться в одной из спален наверху, если хочешь. В той, которую мы обычно используем. Ты не должна оставаться внизу в темноте со мной. Я не хочу, чтобы ты была одна. Я не хочу почувствовать твой страх ещё раз. Это сводит меня с ума, знать, что кто-то может напасть на тебя, а меня нет рядом.

У нас вошло в привычку заниматься любовью в большой спальне наверху. (Просыпаясь внизу в комнате без окон я ощущала нервную дрожь.)

Сейчас Эрик предлагал мне комнату навсегда. Я знала, что это большой шаг для Эрика, важное событие. И для меня тоже. Но такое решение нужно принимать в спокойной обстановке, на свежую голову. Я же сейчас была сама не своя.

- Нам нужно поговорить, - сказала я. - У тебя есть время?

- Сегодня, я найду время, - сказал он. - Фейри в доме?

Я набрала Клода на сотовом. Когда он ответил, я услышала на заднем фоне шум 'Хулиганов'.

 - Я просто проверяю где ты, прежде чем мы с Эриком приедем домой. - сказала я.

- Мы останемся в клубе на ночь, - ответил Клод. - Хорошо провести тебе время с твоим красавчиком вампиром, сестричка.

Эрик зашел в дом следом за мной. Он приехал на машине, потому что он знал как то, что мне грозит опасность, так и то, что опасность миновала и у него достаточно времени, чтобы доехать на машине.

Я налила себе бокал вина, что было нехарактерно для меня, и поставила в микроволновку бутылку крови для Эрика. Мы сели в гостиной. Я забралась с ногами на диван и прислонилась к подлокотнику так, чтобы видеть лицо Эрика, который расположился на противоположной стороне дивана.

- Эрик, я знаю, тебе не легко просить людей остаться в твоём доме. Поэтому я хочу чтобы ты знал, как... я тронута и польщена, что ты пригласил меня.

Я сразу поняла, что сказала не то. Это прозвучало слишком безлично.

Голубые глаза Эрика сузились.

 - О, не стоит, - сказал он холодно.

- Я не это хотела сказать. - Я глубоко вздохнула. - Послушай, я люблю тебя. Я... рада что ты хочешь, чтобы мы жили вместе. - Он немного расслабился.

- Но прежде, чем я решусь на это, нам нужно прямо поговорить о некоторых вещах.

- О некоторых вещах?

- Ты женился на мне, чтобы защитить меня. Ты подчинил себе Терри Бельфлера, чтобы заставить его шпионить за мной.

- Это случилось до того, как я узнал тебя, Сьюки.

- Да, я знаю это. Но такое давление не применимо к людям с уже шаткой психикой. Это как наша женитьба, я не знала что я делаю.

- Иначе ты не сделала бы этого, - сказал Эрик. Как всегда, практично и по существу.

- Ты прав, не сделала бы, - сказала я, пытаясь улыбнуться ему. Но это было не легко. - И Терри не стал бы рассказывать обо мне, если бы ему предложили деньги. Я знаю, ты выбрал эффективный способ ведения дела и я знаю многие люди согласились бы с твоим решением.

Эрик пытался следить за ходом моих мыслей, но он не понимал меня. Я продолжала плыть против течения.

 - Мы оба живем с этой связью. Я уверена, что иногда ты предпочел бы, чтобы я не знала, что ты чувствуешь. Ты бы хотел чтобы я жила с тобой, если бы между нами не было этой связи? Если бы ты не чувствовал каждый раз, что я в опасности? Или сердита? Или боюсь?

- Что за странные вещи ты говоришь, любовь моя. - Эрик сделал несколько глотков своего напитка и поставил его обратно на старый журнальный столик. - Ты хочешь сказать, что если бы я не знал, что нужен тебе, ты была бы не нужна мне?

Разве это то что я сказала?

 - Я не это имею ввиду. Я пытаюсь сказать, что не думаю, что ты хотел бы, чтобы я жила с тобой, если бы ты не чувствовал, что мне угрожает опасность. - Разве это тоже самое? Боже мой, ненавижу подобные разговоры. Не то, чтобы мне доводилось вести их раньше.

- Ну и в чём разница? - сказал он с возрастающим нетерпением в голосе. - Если я хочу, чтобы ты была рядом, значит хочу. Обстоятельства не имеют значения.

- Но они имеют значение. И мы такие разные.

- То есть?

- Ну, есть так много вещей, что ты считаешь само собой разумеющимеся, в отличие от меня.

Эрик закатил глаза. Настоящий парень.

 - Например?

- Ну, например секс Аппиуса с Алексеем. Это не имело значения для тебя, хотя Алексею было тринадцать лет.

 Создатель Эрика, Аппиус Ливиус Оцелла, стал вампиром во времена, когда римляне правили большей частью мира.

- Сьюки, это было то, что ты называешь сделанным делом, прежде чем я даже узнал что у меня есть брат. Во времена Оцеллы, люди считались практически взрослыми в тринадцать. Они даже женились в таком возрасте. Оцелла никогда не понимал некоторых изменений в обществе, произошедших с веками. И Алексей, и Оцелла мертвы. - Эрик пожал плечами. - У этой монеты была другая сторона, помнишь? Алексей использовал свою юность, свой наивный вид, чтобы обезоруживать вампиров и людей вокруг. Даже Пэм не хотела уничтожать его, хотя знала, что он безумен и несёт с собой разрушение. А она самый безжалостный вампир, которого я знаю. Он был для всех нас черной дырой, поглощавшей нашу волю и энергию.

Этим неожиданно поэтическим предложением Эрик закончил разговор об Алексее и Оцелле. Его лицо превратилось в каменную маску. Я вспомнила свой главный вопрос: наши несовместимые различия.

 - А что насчёт того, что ты переживёшь меня, на вечность?

- Это достаточно легко решить.

Я молча уставилась на него.

- Что? - спросил Эрик, почти искренне удивленный. - Ты не хочешь жить вечно? Со мной?

- Я не знаю, - наконец сказала я. Я пыталась представить себе это. Ночь, навсегда. Бесконечно. Но с Эриком!

Я сказала:

 - Ты знаешь Эрик, я не могу... - И я остановилась. Я почти непростительно его оскорбила. Я знаю он почувствовал волну сомнения, идущую от меня.

Я чуть не сказала: 'Я просто не могу представить тебя рядом, после того как начну стареть.'