— Оннок.

По морщинистой морде пробежал испуг.

— Бывший, — сквозь зубы процедил Заг.

Водитель замахал руками, будто его атаковал рой пчел.

— Залезайте и поехали. — Одноглазый захлопнул дверь.

Чтобы осужденный не задерживал, двое конвоиров подхватили его под мышки и втащили в кузов.

«Сильные, — подумал бывший оннок. — Но меня боятся».

Когда все пятеро забрались, грузовик фыркнул, пустил в небо две черные струи и сорвался с места.

Из-под колес вырывалась пыль. Ее тут же грабастал ветер и рассыпал по каменистой земле вдоль дороги. Встающее солнце обагряло брюха облаков, утюжащих розовеющие небеса. Фыркающий грузовик мчал к подножию горы, где виднелось большое здание из бурого камня.

— Как ты думаешь, сколько он выдержит? — спросил один конвоир у другого.

Тот поморщился и буркнул:

— Месяц.

— Это вряд ли, — не согласился третий. — Тут с ним цацкаться не будут. Недели две.

Заг нахмурился.

На ухабе грузовик подкинуло. У бывшего оннока клацнули зубы.

Четвертый конвоир потер ладони и предложил:

— Пари. Ставлю на то, что этот парень проживет не больше трех дней.

— Чего? — вытаращились коллеги.

— Три сотни фарлонгов. Могу и золотом.

Троица конвоиров призадумалась не на шутку.

Загу было невесело.

— Почему ты так уверен, Анд? — спросил один из конвоиров.

— Вы забываете, за что его сюда сослали. Он, можно сказать, лишил жизни одного из Прарожденных.

— И что с того? Тут Прарожденных не жалуют.

— Зато деньги любят. — Анд растянул губы в улыбке. — Уверен, «малиновые» уже заказали парня.

Осужденный сглотнул. Анд продолжал:

— То, что этому парню оставили жизнь, — серьезный удар по репутации «малиновых». И они этого не простят. Никогда…

Бывший оннок задумался.

«А конвоир башковитый…»

Дальше дорога была совсем разбитая. Грузовик подкидывало, водило из стороны в сторону.

— Они что, не могут сделать, чтоб мы садились у тюрьмы? — возмутился один из конвоиров.

— Нужно соблюдать правила, — напомнил Анд.

— Да кому они нужны?

— Или хоть бы дорогу выровняли, — присоединился еще один конвоир.

— Без толку деньги тратить, — заметил Анд. — Тут часто землю трясет. — Он поглядел на осужденного и покачал головой: — Жалко мне тебя.

Заг поморщился и отвернулся.

— Долго не протянешь, — предсказал Анд.

Бывший оннок заявил:

— Быстро удеру.

Конвоиры переглянулись и дружно загоготали.

— От Отца Лио еще никто не удирал, — сказал Анд.

— И кто такой этот Лио? — пренебрежительно спросил осужденный.

— Не знаешь? Так это же начальник здешней тюрьмы.

— Ага, — кивнул другой конвоир. — Отец Лио — серьезный дядька. Он здесь — все. Царь и бог.

Заг вновь поморщился.

— Я в бога тоже не верю, — признался Анд. — Но Отец Лио… С ним лучше не шути.

Бывший оннок решил промолчать. Ну что толку болтать с ними? Ведь ничего важного не скажут.

Перед трещиной, рассекающей дорогу, водитель притормозил. Но грузовик все равно вильнул задом, как придорожная шлюха.

— Потише ты там! — заорал конвоир.

— Не доски везешь! — взъярился другой.

Осужденный подумал: «Если не одолеют Жажду, то одноглазый живым до тюрьмы не доедет».

— Так что — пари? — Анд посмотрел на товарищей. Они отводили взоры. — Что, не хотите? Всего-то три дня?

— Ставьте на меня. — В голосе Зага прозвенела сталь. Конвоиры вздрогнули. — Ставьте.

Фыркали трубы грузовика. Под колесами шуршали камни. В кузове не было слышно ни слова. Бывший оннок сплюнул и уставился вперед. Выложенная из бурого камня тюрьма приближалась.

Шесть лет алмазных шахт.

«Ну уж нет, — сказал себе осужденный. — Не для того я родился, чтобы пахать на вас».

Вспоминались судьи. Их больше всего интересовали гигабол, набитое брюхо и девица под боком. Заг до боли переплел пальцы. Как ни старалась Жажда, ей не удавалось помутить сознание молодого крайта.

Растрескавшаяся дорога привела к высоким металлическим воротам. На окнах унылой трехэтажной тюрьмы были крепкие решетки. Заг покусал губу и хмыкнул. Будет нелегко убежать. Но ведь и он не так прост.

Водитель посигналил и вдобавок обругал некого Старика-Старьевщика.

Скрипучие ворота открылись. Грузовик въехал во двор. У закрывшихся ворот бывший оннок увидел двоих тюремщиков в темно-синем. На плечах ружья. Да хоть весь арсенал Звездного Флота. Его, Зага, тут не удержать.

Грузовик проколесил по дуге и остановился возле двери. Конвоиры живо подхватили осужденного под руки и стащили на землю.

Стоило Анду постучать в дверь, как она распахнулась. Никого. Бывший оннок хмыкнул.

— Вперед. — Один из конвоиров стукнул Зага прикладом в позвоночник.

Двое впереди, двое сзади. Заг шел по узкому коридору и чувствовал, как глаза конвоиров буравят его спину.

Где-то наверху затрещало и зазвучал женский голос:

— Вы находитесь в тюрьме шестнадцать — восемьдесят пять, известной как Алмазный Дегуристан. Тюрьма действует на основании законов Хлок-Ту-Риина в последней, шестой, редакции. Исправительное учреждение рассчитано на двести восемьдесят осужденных. В настоящий момент здесь пребывает сто двадцать восемь. Любые противозаконные действия арестантов будут караться согласно со статьями. Использование любых веществ, приравненных к наркотикам, влечет за собой изолятор.

Пока Заг не знал, что такое «вещества, приравненные к наркотикам». Наверное, скоро узнает.

Коридор расширился. Справа, у стены, за столом сидел старый крайт. Прямо, у двери, караулил рослый тюремщик с ружьем.

Пожилой крайт поглядел на прибывшего осужденного и поприветствовал:

— Ну здравствуй, сто двадцать девятый.

«Интересно, это и есть Отец Лио?» — спросил себя бывший оннок.

— Давай побыстрее, — поторопил старика один из конвоиров. — Не хотим мы тут задерживаться.

— А я тут уже тридцать с лишком лет, и нормально мне.

— Давай бумаги оформляй, — потребовал Анд.