как тяжко, огромно,сопя, разворачивается «Аврора»,как прут на Зимний орущие тысячи...Глядит пирамида все так же скептически:«Я вижу: мерцают в струенье дождяштыки - с холодной непримиримостью,но справедливость, к власти придя,становится несправедливостью.Людей существо - оно таково...Кто-то из древних молвил:чтобы понять человека, егонадо представить мертвым. Тут возразить нельзя ничего. Согласна, но лишь отчасти.Чтобы понять человека, егонадо представить у власти».Но Братская ГЭС в свечении брызггрохочет потоком вспененным:«А ты в историю снова всмотрись.Тебе я отвечу Лениным!»
ИДУТ ХОДОКИ К ЛЕНИНУ
Проселками и селеньями с горестями, боленьями идут ходоки к Ленину,идут ходоки к Ленину.Метели вокруг свищут.Голодные волки рыщут.Но правду крестьяне ищут,столетьями правду ищут.Столькие их поколения,емелек и стенек видевшие, шли, как они, к Ленину,но не дошли, не выдюжили.Идут ходоки, зальделые,все, что наказано, шепчут. Шаг за себя делают.Шаг - за всех недошедших.А где-то в Москве Ленин,пришедший с разинской Волги, на телеграфной ленте их видит сквозь все сводки.Он видит: лица опухли.Он слышит хрипучий кашель. Он знает: просят обувкинесуществующей каши. Воет метель, завывает.Мороз ходоков корежит, и Ленин себя забывает - о них он забыть не может.Он знает, что все идеи - только пустые «измы», если забыты на деле русские слезные избы....Кони по ленте скачут.Дети и женщины плачут.Хлеб кулаки прячут.Тиф и холера маячат.И, ветром ревущим накрениваемые, по снегу, строги и суровы,идут ходоки
