только поговорить с мисс Херст.

Девушка вскинула подбородок:

— Не думаю, что нам есть что сказать друг другу.

Хью окинул ее взглядом, от которого она таяла, когда он держал ее в объятиях. Он бросил равнодушный взгляд на ее тетку.

— Мадам, я хочу просить вас оставить нас на одну минуту наедине с вашей племянницей.

Тетя Лавиния смущенно зашевелилась на своем стуле:

— Я не уверена, что должна вас послушать.

Кейтлин схватила тетку за руку и заставила подняться на ноги:

— Конечно, мы предоставим лорду Хью возможность поговорить с Трионой.

Кейтлин, взяв под руку тетку, направилась с ней к двери.

— Я не могу оставить их одних. Это было бы неприлично!

— Чепуха. Репутация Трионы уже погублена. Что изменит один разговор?

Кейтлин потащила тетку еще дальше — в холл.

— Но твой дядя Бедфорд…

— Он очень скоро прервет их беседу. — Кейтлин обернулась и сказала, глядя в лицо гостю: — Я могу предоставить вам всего несколько минут. Как только дядя Бедфорд узнает, что вы здесь…

— Благодарю вас, — сказал Маклейн продолжая смотреть на Триону.

Кейтлин кивнула:

— Сделаю что смогу, чтобы задержать его.

Она закрыла дверь и повысила голос, убеждая тетю Лавинию, что позволить лорду Хью поговорить с Трионой без свидетелей вполне пристойно, раз его намерения не вызывают сомнения.

Триону же в это время посетила удивительная мысль. За последние годы она привыкла находиться в тени признанной красавицы Кейтлин, и лишь немногие мужчины обращали на нее внимание, словно ее и не было в природе. Но как ни странно, яркая внешность Кейтлин не производила ни малейшего впечатления на Хью Маклейна. В обществе он почему-то был больше расположен смотреть на нее, чем на ее сестру.

Трионе это было приятно, и сознание, что она наконец-то оказалась предметом внимания мужчины, согревало ее душу. Пусть он содержал кучу незаконнорожденных детей и мог в силу родового проклятия вызвать бурю, но по крайней мере замечал ее, Триону, а это уже было кое-что.

Хью скрестил руки на груди:

— Я предпочел бы побеседовать с вами наедине, прежде чем события начнут развиваться по единственно возможному сценарию.

— Наверное, это было бы разумно.

Его губы дрогнули:

— Похоже, ваш дядя не успокоится, пока не увидит нас за завтраком беседующими как жених с невестой.

— Уверена, что стечением времени никто и не вспомнит об этом глупом происшествии. Не опережаем ли мы события?

Хью вытащил из кармана сложенный в несколько раз листок и передал Трионе:

— Это «Морнинг пост».

Сердце ее упало, когда она развернула газету.

«Похищение с целью брака или грязная игра? Прошлой ночью мисс X., племянница лорда и леди Г. и сестра мисс К.Х., покинула Лондон в обществе лорда X. Макл.

Курсируют слухи о похищении, особенно после того как лорд и леди Г. опрометью помчались спасать своевольную племянницу…»

— Боже милосердный! — воскликнула Триона слабым голосом, снова опускаясь на диван. — Об этом знает уже весь город.

Хью смущенно кивнул:

— В клубе «Уайтс» уже держат пари, и это зафиксировано в его книгах.

Триона прижала дрожащую руку ко лбу. Она ощущала на своем лице мрачный взгляд зеленых глаз Хью Маклейна, и ей захотелось хоть немного ободрить его.

— Надеюсь, по крайней мере это пари положительное?

— Десять к одному, что я женюсь на вас. — Его губы сложились в горькую улыбку: — Думаю, мне следует радоваться, что меня считают таким порядочным и ответственным.

Сердце Трионы болезненно сжалось. Ей с трудом удалось заставить раскрыться непослушные губы:

— Нет и речи о том, чтобы спасти мою репутацию. Но ведь это я совершила ошибку и не хочу, чтобы вы за нее расплачивались.

— Мисс Херст, как я уже говорил, мы оба допустили промах. Вы оказались в карете из самых чистых побуждений, хотя это выглядело наивно. Я там появился, главным образом чтобы защитить брата, но также и для того, чтобы проучить вашу сестру за то, что она заставила весь город говорить о пари. И из нас двоих я виноват больше.

Триона прижала ладони к щекам.

— Милорд, надо что-то придумать. Брак… настолько необратимое явление.

Хью усмехнулся, и она посмотрела на него с удивлением. Его зеленые глаза искрились подлинным весельем, а лицо теперь казалось совершенно спокойным — впервые с того момента, как она с ним познакомилась. «До чего красивый мужчина! На удивление! — Она с трудом отвела от него глаза. — Осторожнее! Я должна ясно мыслить. Красивый он или нет, пока я не знаю о нем ничего, кроме сплетен».

У нее промелькнула мысль о том, что, наверное, неплохо быть замужем за таким потрясающим мужчиной, видеть его каждое утро за завтраком и проводить весь день, гуляя рука об руку, возвращаться домой обедать. А потом оказаться рядом в спальне…

— Мисс Херст, я должен задать вам вопрос.

Его лицо все еще оставалось расслабленным, а взгляд казался добродушным и ободряющим. Тело девушки невольно окатило приятной теплой волной.

— И что это за вопрос? — спросила она, почти не дыша.

Маклейн подошел к ней и остановился. Колени его чуть не касались ее юбок, и он смотрел на нее сверху вниз.

— Вы в кого-нибудь влюблены?

Бешено бьющееся сердце Трионы подпрыгнуло к горлу, и она запрокинула голову, чтобы видеть его лицо.

— Нет. А вы?

Его губы дрогнули в полуулыбке, одновременно чувственной и чарующей.

— Нет. Я тоже не влюблен.

Она и не предполагала, что эти слова окажутся для нее такими важными, дарующими облегчение. «По крайней мере, с соперницей не придется иметь дело».

Он сел на стул рядом с ней. Движения его были мягкими и плавными, как у льва, а по контрасту с широкими плечами стул показался маленьким и хрупким.

— Мисс Херст, позвольте мне быть откровенным. Я не верю в любовь. И никогда не верил.

Ее щеки вспыхнули румянцем, когда она осознала, что не сводит глаз с его мускулистых ног, обтянутых облегающими бриджами. За всю жизнь она не встречала такого привлекательного человека. Господи, ей следовало остановиться. Что он сказал? О да!

— Увы, тут наши мнения расходятся. Я верю в любовь. Мои родители очень сильно любят друг друга. Их пример для меня убедителен.

Она с трудом заставила себя посмотреть ему прямо в лицо.

— Я не вполне точно выразился. Разумеется, я верю, что некоторые люди способны любить, но я не из их числа.

— Почему же?

— У меня не настолько горячая кровь, чтобы испытывать столь высокие чувства.

— Ну по крайней мере вы были откровенны. К сожалению, я всегда хотела выйти замуж по любви. Это еще одна причина, почему мы не можем позволить себе быть вместе.

Он нахмурился:

— Боюсь, вы не осознаете всей серьезности вашего положения. Хотя это неудивительно, принимая во внимание то, что вам могут давать советы только ваша тетя, дядя и сестра.

Она замерла:

— Что вы имеете в виду?

— Как ни хороши и благородны намерения вашей тети, я не уверен, что она способна трезво оценивать ситуацию.

Трионе трудно было не согласиться. Даже мать называла свою сестру глупышкой.

— При всех недостатках у моей тети доброе сердце. Более того, едва ли можно счесть пустоголовыми моего дядю и сестру.

— Ваш дядя — самодовольный осел. Он вряд ли возьмет на себя труд раскрыть вам глаза на происходящее.

Нынче утром Триона не видела дядю, потому что он укрылся в библиотеке в ожидании лорда Хью. И при этом не счел нужным сказать ей хоть словечко. Это было досадно, но она не собиралась посвящать в свои размышления Маклейна.

— Мнение дяди вам известно, — ответила она равнодушно.

Хью скептически поднял бровь.

— И ваша сестра не выказала здравого смысла. А ведь ей известны светские нравы.

— Обычно Кейтлин не поступает столь безрассудно. Но вам следует благодарить ее за порыв вашего брата. Он побился об заклад, что ей не удастся заставить его сделать ей предложение.

Брови Хью сошлись над переносицей:

— Неужели?

Это не было вопросом, скорее недоуменным замечанием.

— Я тоже была удивлена и не могла понять, почему он так поступил, сознавая, каковы могут быть последствия. А моя сестра не могла не ответить на вызов, и, отбросив всякую осмотрительность, объявила во всеуслышание то, что думала.

Хью мог заметить по выражению лица, что эти слова только подтверждают его мнение о ее сестре как о девушке, презревшей светские правила. Глаза Трионы за стеклами очков потемнели, полные губы скривились.

Хью ответил скептической улыбкой.

— Давайте пока не будем обсуждать сопутствующие обстоятельства. Если бы у меня был способ каким-то образом разрядить ситуацию, я бы прибег к нему. Но такого способа я не вижу.

Прошлой ночью вместо блаженного отдыха, в котором он отчаянно нуждался, Хью почти не спал, пытаясь придумать приемлемый и лучший выход. Но с рассветом вместе с газетой «Морнинг пост» пришло горькое разочарование: выхода нет.

И тогда он позволил себе поспать пару часов и проснулся с тяжелой головой и полным отсутствием аппетита — его желудок отказывался принимать пищу, что было вполне нормально после обильного возлияния накануне. Это явилось также расплатой за его способность совладать с ветром. Только раз много лет назад он попытался справиться с проклятием, после того как оно проявилось в полной мере, но это чуть не убило его.

И он поклялся никогда больше не повторять этого.

К тому же когда-то Хью дал слово никогда не