Вульф нахмурился. Он не ожидал неповиновения от Рейны, хотя мог бы и догадаться, что оно неизбежно. Но после того как она страстно отвечала на его ласки ночью, он подумал, что их отношения будет развиваться. Да что же случилось за прошедшие несколько часов?

– Я был бы рад, если бы ты хотела разделить со мной постель, – вполне спокойно сказал он. – Но если ты и дальше будешь сопротивляться, я очень расстроюсь. – Он раздвинул перед ней занавеску. – Пойдем поедим вместе, а этот вопрос обсудим позже. Я умираю от голода.

И хотя Рейна сомневалась, что Вульф с такой легкостью принял ее отказ, она скользнула мимо него в зал. В этом доме не только Вульф испытывал голод.

Утром Рейна долго и мучительно размышляла над тем, почему ночью ее охватила страсть. Прежде всего, ее поразило то, что она охотно переспала с мужчиной, который продал ее ради выгоды. Она предположила, что не совладала с чувствами, обрадовавшись, что не Вульф взял ее силой на голой земле в день набега.

Но проснувшись утром, Рейна осознала, что Вульф вовсе не невинная овечка. За прошедшие два лета с ней произошло много ужасного. Вульф возглавил набег на ее хутор и, насколько она знала, убил всех членов ее семьи, кроме братьев, находившихся в плавании по торговым делам. И вину за эти смерти она возлагала на Вульфа.

Рейна потеряла еще не всю гордость, и эта гордость призывала ее не добавлять к старым оскорблениям новые.

Сжимая Рейну за локоть, Вульф подвел ее к столу. Она села на скамью, пытаясь не обращать внимания на сердитые взгляды Умы, которые та искоса бросала на нее. Когда Ума буквально швырнула на стол блюда с яичницей, ветчиной и толстыми кусками поджаренного хлеба, Рейна стала есть, игнорируя очевидную ненависть невольницы.

– Налей мне пива, а Рейне – пахты, – приказал Вульф, накладывая еду в тарелку.

Пиво и пахта появились почти мгновенно.

– Не желаете ли чего-нибудь еще, хозяин? – с ноткой сарказма в голосе поинтересовалась Ума.

– Не сейчас, – коротко ответил Вульф. – Думаю, тебе следовало бы сменить тон. Мне он не нравится. Мама, Ольга и сестры планируют сегодня коптить мясо и рыбу. Разрешаю тебе присоединиться к ним. Можешь идти прямо сейчас.

Ума сорвалась с места, схватила плащ, висевший на крючке у двери, и вылетела из дома, с грохотом захлопнув за собой дверь.

– Ума сегодня не в духе, – заметила Рейна.

– Точно, – согласился с ней Вульф. – Причин для ревности у нее нет, но она ненавидит тебя за то, что я уделяю тебе столько внимания. Надо ее поскорее продать кому-нибудь.

Рейна продолжила поглощать еду. Хоть она и не должна была переживать по поводу судьбы Умы, она не смогла остаться спокойной. Они обе оказались в схожей ситуации: стали невольницами, зависимыми от капризов хозяина.

Рейна проглотила пищу и прочистила горло.

– Надеюсь, ты не станешь продавать ее жестокому человеку.

– Забудь об Уме. Она не заслуживает того, чтобы ты о ней беспокоилась. Она была жестока с тобой с первого же дня твоего появления здесь. Я бы предпочел поговорить с тобой о твоих обязанностях по отношению к хозяину.

Рейна отодвинула пустую тарелку.

– Не все достаточно богаты, чтобы пользоваться глиняной посудой, – заявила она, резко меняя тему.

– Мы сейчас говорим не о посуде, – прорычал Вульф. – Мы обсуждали твое неповиновение.

– Это ты его обсуждал, а не я. Если позволишь, я пойду: я обещала леди Торе помочь ей. Столько всего нужно сделать, чтобы хорошенько подготовиться к долгим зимним месяцам!

Рейна отодвинула стул и поднялась. Выражение лица Вульфа ей не понравилось: он напоминал ребенка, у которого неожиданно отобрали любимую игрушку. Но ее надежды на удачное бегство испарились, когда он схватил ее за руку и резко притянул к себе.

– Так легко тебе от меня не уйти!

Рейна увидела, как вспыхнули и зажглись серебряным пламенем его глаза, когда он наклонился и впился губами в ее рот, жадно утоляя свой голод. Язык его безжалостно прижимался к ее губам, заставляя их открыться. Он искал ее язык, нашел его и всосал его в свой рот. Рейна ощутила, как внутри у нее все тает, как жар проникает в ее кости.

Она напряглась, пытаясь бороться с реакцией своего тела на чувственное нападение Вульфа. Тело самым подлым образом предавало ее, но она поклялась устоять. Когда руки Вульфа с безошибочной точностью легли на ее груди, Рейна поняла, что должна прекратить это немедленно, – или она вскоре окажется в его постели и будет получать удовольствие от каждой его ласки.

Скрепя сердце, Рейна укусила Вульфа за кончик языка, заставив его отстраниться и заорать от боли. Он поднял голову и сердито уставился на нее.

– Зачем ты это сделала?

– Я знаю, чем закончатся твои поцелуи. Однажды тебе удалось соблазнить меня, Вульф, но больше это не повторится. Доброе отношение ко мне твоих родственников вовсе не означает, что я простила тебя за то, что ты причинил мне и моей семье. На какое-то время границы между добром и злом размылись, но после того как приехал Раннульф и у меня появилось время подумать, я поняла, что по-прежнему считаю тебя виновным – ты разрушил мою жизнь. Я не знаю, есть ли у меня еще отец и мать и существует ли мой хутор. Я стала рабыней безжалостного викинга, и у меня нет шансов обрести свободу или бежать. – Она гордо вскинула подбородок. – Ты можешь приказать мне возлечь с тобой, но тебе придется применить силу, чтобы затащить меня на свою кровать.