многом были отождествлены высшие, то есть каузальный, буддхиальный и атманический. Вместе с крушением атманической религиозности, в XVIII–XIX веках в Европе и Америке возник тип культурного человека, исповедующего атеизм или верующего ментально, то есть пристраивающего Бога на подобающее Ему место в ментальной картине мира, но никак не в атманической и еще менее того — в буддхиальной или каузальной. Вера без дел мертва — с этим указанием апостола Павла никто не спорил (да, собственно, и веры-то никакой уже не было), — однако дела и без веры казались весьма живыми, иногда даже слишком. Планетарный демон торжествовал: казалось ему удалось вывернуть организм человечества наизнанку и представить его в таком виде: сверху, на месте атманического тела — ментальное, далее каузальное, затем буддхиальное, а следом оставшиеся три в таком порядке: физическое, эфирное, астральное. (Атманическому телу и понятию миссии места вовсе не нашлось, ибо человек — хозяин своей судьбы!) Этому расположению тел соответствовала определенная философия, вклад в которую внесли многие, начиная от иезуитов и кончая научными социалистами и позитивистами ХХ века. Основные положения и иерархия планов в этой философии вкратце выглядят так.
Ментальный план. Человеческий разум — высшее достижение эволюции, ее окончательная управляющая инстанция, которой подчинен весь остальной мир. Мир и эволюция управляются рациональными законами, которые человек может постепенно постичь и научиться их использовать, преследуя свои цели; никаких ограничений на характер этих целей не существует.
Каузальный план. События подчинены рациональным законам, которые в главном можно изучить и направить происходящее в желаемое русло. Победа над стихийными бедствиями, болезнями и даже смертью — вопрос исключительно времени и умственных усилий.
Буддхиальный план. Человеческие ценности суть не что иное, как субъективное отражение объективно происходящих с ним и вокруг него процессов. (Все любят деньги — я тоже к ним стремлюсь). Ценность есть крупная накопленная стоимость. Процессами созидания ценностей можно произвольно управлять с помощью умственной энергии, воздействуя ею на послушный каузальный поток.
Физический план является материальной основой всей жизни, подчиняется своим собственным законам, изучаемым физикой, и не имеющим никакого отношения к более тонким планам. Эти законы можно открыть и научиться использовать с максимальной выгодой для себя.
Эфирный план есть косвенное следствие физического: физические энергетические поля создаются массами. Общее здоровье, жизненный тонус и иммунитет человека определяются состоянием его физического тела.
Астральный план подчинен эфирному: например, залогом радостного настроения является ощущение свежести и хорошее самочувствие. Но вообще эмоции это нечто низшее и свойственно людям неразвитым и асоциальным (воры, проститутки, наркоманы) или ментально неполноценным (мечтатели, поэты, музыканты, философы).
Описанная картина мира существует в общественном подсознании и проецируется на любого человека, хочет он того или нет, независимо от того, разделяет он ее сознательно или не разделяет, то есть согласен с ней полностью, частично или не согласен вовсе. Это ведет к смазыванию индивидуальных и групповых миссий, к наивному волюнтаризму, способному держаться только на грубой, чисто атманической энергетике, то есть фанатизме. Другими словами, человек в современном обществе как правило не может тихо-спокойно найти и исполнить свою миссию — по дороге он в том или ином виде обязательно столкнется с плохо понятными ему препятствиями, связанными с тем, что его собственный организм отчасти искажен вследствие влияния на него описанного выше архетипического квазиорганизма из шести тел с ментальным наверху и астральным внизу. Этот уродец обладает колоссальной энергией и стремится переделать на свой манер организмы всех людей и коллективов, причем избавиться от его влияния очень трудно.
Какое свое тело включает человек, столкнувшись с тяжелой проблемой? Что делает совет директоров крупной компании на своих заседаниях? Они в первую очередь
Недооценка образного мышления также ведет к очень тяжелым последствиям: думать только логично и последовательно не более удобно, чем ходить, используя только одну ногу, а на самом деле и просто невозможно.
Существуют два представления, свойственные нашему времени и совершенно не соответствующие действительности. Первое из них заключается в том, что по-настоящему научное мышление логично, последовательно и точно контролируется рассудком, наподобие доказательств теорем школьной геометрии.
Второе заключается в том, что ассоциативно-образное мышление менее ясно, надежно и вообще 'научно', чем логически-дискурсивное, опирающееся на четкие символы конкретной знаковой системы и заранее определенные правила их сочетания. В действительности и настоящая наука, и хорошая поэзия в равной степени пользуются как лево — так и правополушарным мышлением и отделить одно от другого в реальной медитации довольно трудно; однако важно понимать, что ценность удачно найденного образа потенциально нисколько не ниже ценности 'объясняющего' или 'доказывающего' что-либо рассуждения. Успехи любой науки определяются в первую очередь силой и возможностями ее языка, то есть символической системы, которой она пользуется для моделирования своих объектов, и качественно новые идеи, двигающие ее вперед, как правило, требуют сильного расширения имеющейся символической системы или замены ее целиком.
Разницу между силой действия образа и 'рассуждения' знает любой человек, занимающийся психотерапией, психологическим консультированием, да и вообще сколько-нибудь серьезно взаимодействующий с другими людьми. Чем длиннее логическая аргументация, тем меньше шансов, что она покажется клиенту внутренне убедительной, хотя он и будет согласно кивать — в то время как точно найденный образ, сравнение или метафора могут произвести гораздо большее впечатление, если он почувствует, что они близки к истине, то есть хотя и символически, но точно описывают его ситуацию. Конечно, психотерапевту во многих случаях легче идти по пути логических рассуждений, но даже и в этом случае первичная информация от клиента часто идет в форме образов, которые поневоле активизируют ассоциативное мышление. Эффект от образа подобен воздействию картины, рассуждение же влияет как прозаическое произведение; синтез того и другого представлен в поэзии, являющей собой высшую форму психотерапии — в том смысле, что разговор мастера-психолога с клиентом, независимо от характера обсуждаемых проблем, всегда есть истинная поэма.
Тема (или проблема) взаимопонимания между людьми и целыми коллективами обсуждается очень давно и кажется безнадежной; нужно, однако, отличать чисто ментальный аспект от астрального, каузального и буддхиального, что делается не всегда и, кстати говоря, не всегда возможно. Мир един, и связи между различными тонкими планами настолько тесны, что не удается создать символическую систему для данного плана: на практике она всегда получает коннотации (дополнительные значения) на планах, соседних с данными, а часто и на следующих за ними. Более того, мощная символическая система настолько редко встречающийся объект, что человек или группа людей, ее создающие, часто не ведают, что творят: ориентируя ее, как им кажется, на один план, они часто ведомы другим, более тонким, к которому на самом деле и относятся значения разрабатываемых символов. Самая сильная символическая система — естественный язык — обслуживает одновременно все планы, но рассчитана преимущественно на средние пять: от буддхиального до эфирного. Поэтому каждый текст, даже сознательно ориентированный автором на один из этих планов, может быть прочитан на любом из остальных четырех, причем его содержание от этого сильно изменится. Аналогичными естественному языку свойствами обладает и любая символическая система, созданная на его основе, хотя авторы могут долго трудиться над тем, чтобы конкретизировать значения слов, привязывая их к необходимому плану и суживая в его пределах до одного-единственного точно определенного значения — которое, увы, воспринимается разными людьми все равно по- разному.
Это связано с двумя различными причинами. Во-первых, каждый новый символ, даже чисто
