грядущей науки.

Математика. В основе современной математики лежит теоретико-множественная концепция Георга Кантора, которая кардинально противоречит голографическим представлениям.

Под множеством в математике понимается набор (совокупность) определенных объектов, называемых его элементами, относительно которых предполагается, что они однозначно идентифицированы (то есть четко различаются друг от друга) и как- либо отграничены от всего остального мыслимого мира, то есть имеется некоторое правило, позволяющее определенно сказать, является любой объект элементом данного множества или нет.

Это определение предполагает нечто вроде тюремного порядка: имеется тюрьма (множество) и набор заключенных (элементы), рассаженных по одиночным камерам (идентификация). Голографический подход требует, чтобы сама тюрьма была символически представлена у каждого из узников: например, у него должен быть ее план, на котором на всех камерах указаны имена узников, и кроме того, звездочкой отмечена его собственная камера. Тогда множество А, состоящее из элементов а, б, в, что на языке теории множеств обозначается так: А={а, б, в}, выглядело бы гораздо богаче: А={ а/ {а*, б, в}, б/{а, б*, в}, в/{а, б, в*} } — (косая черта символизирует план множества, имеющийся у элемента).

Далее в теории вводятся понятия объединения и пересечения множеств — объединением двух множеств называется множество, состоящее из элементов, принадлежащих хотя бы одному из этих множеств, а пересечением — множество состоящее из элементов, принадлежащих обоим этим множествам — и молчаливо предполагается, что эти операции всегда корректны, то есть любые два множества можно 'объединить' и 'пересечь'. Интересно, как отреагирует директор школы на предложение учителя объединить второй и десятый классы и провести у них общий урок по родной речи и химии? Очевидно, должны быть какие-то основания для проведения этих операций, вытекающие из существа дела. Свойства объединения не могут целиком вытекать из свойств объединяемых множеств, но всегда должны содержать нечто новое, отражая понятия синтеза и медитации; пересечение же должно помнить о породивших его множествах, то есть множество {а, б}? {а, в} по Кантору состоящее из одного элемента {а}, должно, тем не менее, сохранять память о своих 'родителях' {а, б} и {а, в}, и при ближайшем рассмотрении выглядеть, скажем, так: {а/ {а, б}? {а, в} } (здесь косая черта символизирует предысторию).

Итак, можно выделить следующие основные принципы, которым должны подчиняться ментальные концепции и теории:

а) Принцип санкционированности: на любое действие следует иметь специальное разрешение;

б) Принцип памяти: каждое действие сохраняет в своем результате память о всех операциях (то есть членах операции);

в) Принцип люфта: результат действия никогда не определен однозначно, и может несколько меняться в зависимости от обстоятельств; этот же принцип в несколько иной формулировке звучит так:

г) Принцип побочного эффекта: всякое действие всегда имеет неожиданные следствия, которые могут оказаться незамеченными, но именно они представляют максимальный интерес для исследователя;

д) Принцип последовательной развертки: в части всегда содержится информация о целом, но извлечь ее можно лишь в несколько этапов, потратив на каждом из них определенное количество ментальной энергии.

Если концепция не обладает указанными пятью свойствами, ее объектами трудно моделировать каузальные потоки; с этим, в частности, связан кризис теоретической физики нашего века, которая никак не решится расстаться с детерминизмом в широком понимании этого слова, в частности, в своем фундаменте, то есть в математике и логике.

Арифметика натуральных чисел (1, 2, 3. и т. д.) как будто не обладает качествами б) — д); например, 1+1=2 и никакого 'люфта' (скажем, иногда 2.01, а иногда 1.97) здесь нет, поскольку числа целые. Однако здесь мы сталкиваемся с качественно иной ситуацией: ментальным моделированием не каузального, а буддхиального и атманического планов, когда люфты и побочные эффекты возникают на фазах перехода с плана на план.

Как сказал один великий математик, Бог создал человека и натуральные числа, а все остальное — дело рук человеческих. В переводе на язык данного трактата это можно проинтерпретировать так. Натуральные числа 1, 2, 3… суть естественные символы атманического плана, а различные арифметические формулы, скажем, 1+2+3=6 символизируют атманические же сюжеты, то есть генеральные программы развития мира (и человека). В этом смысле оккультная арифметика — Божественная, и числам и формулам указанного вида можно поклоняться как идеалам (естественно, у каждого человека должна быть своя формула, постепенно уточняющаяся по ходу его жизни). Опускаясь на ментальный план, те же формулы приобретают совсем другое значение и числа моделируют счет однотипных предметов и измерения, где возникают также и дроби. Ментальное 'заземление' (спуск на три тела вниз) символизируется размерностью в случае счета однотипных предметов и приближенностью в случае измерений; от этих 'довесков' возникают и люфты. Таким образом, формулы 1 апельсин + 2 апельсина = 3 апельсина и 1.019 + 2.031 = 3.05 являются ментальными аналогами-вариациями Великого Равенства 1 + 2 = 3 атманического плана.

Атманический план сам по себе не может служить объектом ментальных манипуляций; его можно в трепете созерцать, подыскивая более или менее подходящие, но всегда заведомо грубые и несовершенные рациональные представления для его элементов и сюжетов. Тогда в ментально-атманическом теле возникают ментальные образы атманических объектов, и из первых можно пытаться строить различные конструкции, но законы ментального плана все же сильно отличаются от атманических, поэтому рациональным умом высшие законы бытия постигаются плохо (это примерно так же трудно, как выразить сложную мысль жестикуляцией, то есть движениями физического тела). Каждый план хорошо соотносить с соседними — а несанкционированные прыжки через этаж, а тем более через две, всегда рискованны и малоэффективны, так как сопровождаются сильными искажениями.

Физика. Как известно, физика это наука о свойствах косной (неживой) материи, каковое понятие в голографической парадигме отсутствует: если есть хоть одно живое существо, то и весь мир, и любой его объект имеют в себе некоторую 'жизнь' — которая, впрочем, может быть глубоко скрытой, как, например, в булыжнике или безнадежном бюрократе. Рассмотрим теперь несколько принципиальных вопросов:

1. Влияет ли изучение и ментальное моделирование мира на его свойства?

2. Влияет ли наблюдение экспериментатора на физические процессы?

3. Существуют ли ограничения на проведение мысленных экспериментов?

4. Влияет ли личность ученого на характер открываемых им 'объективных' законов?

5. Влияют ли изучаемые ученым явления и эффекты на его личную судьбу, или активна ли природа по отношению к процессу ее ментального моделирования?

Физик последних двух-трех столетий на все эти вопросы с уверенностью скажет: 'Нет'; ответ эпохи Водолея будет скорее положительным, и это означает качественную перестройку этики научных исследований — даже в самых нейтральных областях, никак не связанных с военными интересами.

Вопрос об этике научного познания стоит гораздо острее, чем можно думать. Для нормального функционирования организма — как человека, так и человечества в целом — необходимо согласование его ментального тела с каузальным и астральным, и если ментальное в одних местах выходит за пределы каузального, а в других оставляет его голым и постоянно рвется то там, то тут, то о здоровье организма в целом говорить не приходится. Фантастические по силе искажения судеб современной цивилизации связаны в первую очередь с гипертрофией и уродством ментального тела человечества; на него дополнительно были возложены совершенно несвойственные ему функции всего тонкого шельта, то есть атманического, буддхиального и каузального тел. Мысль формирует идеал, жизненные позиции и контролирует события — так полагает общественное подсознание и тщетно ищет человека (президент) или небольшую группу (политбюро, правительство, верховный совет и т. п.), способных такую мысль породить. В результате подобных усилий в центре внимания оказывается ментально-атманическое, ментально- буддхиальное и ментально-каузальное тела, в которых человек начинает манипулировать с помощью хорошо разработанных в совершенно иных целях и ориентированных на качественно другие проблемы ментальных методов. При этом происходит двойная