совесть. И за честь. Предателей у нас не было, и не будет. Потому, как не живут предатели долго. Вообще не живут.
- Я не пугаю. Теперь о деле. Подписок, там, расписок не берем. Пустое. Работа у нас живая, с людьми, опять-же. Но ты Павел пока еще не работник, так стажер.
Неладно конечно твое знакомство с товарищами по работе вышло. Но ничего, они ребята понятливые. Прикажет Родина на ежа... сядут, но ты уж постарайся с ними контакт наладить. Как? Тут я не советчик. Сам думай.
Стук помешал ему закончить.
- Ну что как не родные, входите.- Крикнул Семенов, подмигивая одновременно гостю.
Дверь распахнулась, и на пороге появились давешние носильщики. Они гурьбой ввалились в тут же ставшую тесной комнату. И в мгновение лица их скривило. Глаза уперлись в сидящего.
Входите, не толпитесь... - Поторопил майор подчиненных. Последней протиснулась в кабинет девчонка.
И стоило Павлу столкнуться с нею взглядом, как словно огромное, ватное одеяло ухнуло на голову. И он погрузился в беспамятство.
- Экий ты, парень? Припадочный что-ли?- майор озадачено поскреб висок. - Как тебя в авиацию- то взяли? Оклемался? Слава тебе. А я уж думал, придется доктора звать. Павел сообразил, что сознание его вернулось в реальность. Хотя теперь он уже ни в чем не был уверен. - 'Стоп, как это? Там был сон. И дракон говорящий, и все остальное. Действительность здесь. А вот как с этим жить? Неизвестно. Летчик с провалами сознания. Анекдот. Да такого на пушечный выстрел к самолету нельзя подпускать'. Он поднялся с кушетки, и смущенно застегнул воротник гимнастерки. - Виноват, товарищ майор. Сморило.
-Да, уж.- Иван Пантелеевич вернулся за стол. - Ребят я отпусти. Ни к чему им твои припадки наблюдать. Будем считать, ничего не было. Но и на оперативную работу я теперь тебя направить не могу, не имею права.
- Что же мне с тобой делать? Вот подкинул шеф задачку. - Майор рассуждал так, словно и не было рядом подчиненного. Он перебрал папки, лежащие на рабочем столе. Это не то, опять нет. Ага. Вот, пожалуй, сойдет. И место подходящее. - Семенов вчитался в бумажки.
- Решено. Слушай сюда. - Он закрыл документ и начал рассказ. Отдел наш особый, и занимается делами особыми. И хотя в контрразведке все дела такие, но... Бывает обычный, так сказать, рядовой шпион, диверсант. Скороспелка. Их с началом войны у нас в тылу кишмя кишит. Немцы умело воспользовались, тем, что в приказе номер 170, где говориться о введении красноармейских книжек, по недомыслию, а может и сознательно в пункте семь бойцам действующей армии такую книжку и не предусмотрели. Головотяпство? Согласен. Однако представь. Десятки тысяч бойцов выходит из окружения. А документов нет. Правильно, собирались громить врага на его территории, малой кровью. А вышло...
Немцы создали специальный полк Бранденбург-800, приписанный к Абверу. Генерал Пфульштайн, командующий спецназа вермахта, лично распорядился укомплектовать целый батальон этого полка, офицерами и солдатами, владеющими русским языком. А задача их проста как вилы. Смешаться с отступающими, и устраивать диверсии шпионить, а при удачном раскладе залегендировать внедрение. Не взвод, не рота, батальон. Представляешь? Семенов повертел в пальцах карандаш. Отбросил, и вздохнул. Говорить банальности ему было даже неловко. - Большую часть этих Брандербуржцев мы, конечно, отфильтровали, но и среди этой плотвы оказалась настоящая щука.
Разведчик высочайшего класса. Еще до войны работал на нашей территории. Язык, знание реалий, опыт. А, кроме того, везунчик. Три медали от высшего руководства. Его мы вычислили. Парень попал под случайный обстрел и сейчас лежит в госпитале. Здесь, в Москве. Документы у него железные. Прошел все проверки. Павел, вначале слушал внимательно, понемногу заскучал.
- Что ты вертишься?- Заметил его движение майор. Хочешь сказать, причем тут ты?
Говоров пожал плечами.
-Объясняю. Я не зря обмолвился про его нюх. Стоит нашим людям попасть в его поле зрения. И можно считать игра закончилась не начинаясь. Сообщить о провале он успеет, а мы потеряем прекрасную возможность. Потому и хочу я тебя, летчик, ему подставить. Выучки никакой, по учетам не засветился. Глядишь и клюнет. Задача простая. Войти в контакт. Зарекомендовать себя... Он должен почувствовать к тебе интерес. Начнет вербовку, иди. Он к стати по докладам активно интересуется именно летчиками.
На связи у тебя будет Катерина. Лейтенант Иванцова. Ну а кого еще? Остальные ребята только в дурдоме, санитарами, будут естественно выглядеть, а ее медсестрой пристроим и порядок.
Задача понятна?- Усмешливо глянул он.- Тогда поговорим о деталях.
- Иван Пантелеевич. Я ведь не специалист. Как ...
-А тебе и не нужно им быть. Повторяю. Твой плюс - полное отсутствие знаний. Он ведь будет проверять. И будь спокоен, так, что не заметишь. А он поймет. Это, как сказать, чутье.
Кстати, и припадки твои пригодятся. Достоверность, это самое главное. Не устраивать же тебе, для правдоподобности, ранение?
Хотя? Ты правша? - Заинтересованно глянул майор на собеседника. Шучу, шучу. - Заметив, как вытянулось Пашино лицо, рассмеялся он.- Мы же не звери. Мы хуже, Рационалисты. Ты нам целый нужен. Все. Решили.
Судьбоносная ночь окончилась. Рассветные сумерки за окном сменились первыми лучами солнца.
Глава 6
Госпитальный быт прост и понятен. Тяжелые заняты лишь одним. Выкарабкаться, выжить. Те, кто ранен полегче, уже прикидывают, сколько придется здесь проваляться.
Впрочем, будет преувеличением сказать, что ребята, все как один только и делали, что искательно заглядывали в глаза врачам с немым вопросом. - Когда, когда-же, снова на фронт?
Неправда это. Да, в первые дни может, и были у кого иллюзии, но, попробовав кровавой кухни артобстрелов и ночных бомбежек, атак под пристальными взглядами бойцов загранотрядов, лишний раз подумаешь, стоит ли спешить. И не в том дело, что непатриотично. Они ведь свою кровь пролили, имеют право отдохнуть? Это ведь только в нормативных документах сказано - после госпиталя восстановление в тыловых частях, а на практике как уж повезет.
Потому и заняты выздоравливающие простой мыслью. Как бы и в симулянты не угодить, и недельку другую прихватить... по закону.
От того и следят друг за дружкой чуть ревниво. А ну как соседу продлят?
Павла разместили как раз в такую палату выздоравливающих. Конечно офицеры, но ухо пришлось держать востро. Уж больно крепкий видок у контуженного летчика.
Легенду, правда, слепили крепкую. Но когда в одной палате и день, и ночь, бок о бок, то видны не строчки в истории болезни, а те мелочи, на которых и 'палятся' даже опытные разведчики.
'Вот ведь, - тихонько постанывая в темноте, думал новоявленный больной. Вместо, чтоб сны смотреть, приходится изображать из себя контуженного. И это в самом сердце Родины, всего-то сто километрах от Москвы'. Но ответственность победила. Взялся за гуж, так что-ж теперь. Добросовестно отработав программу, кое-как задремал. Проснулся от крепкого толчка. Вернее это ему показалось, что кто-то невидимый от души приложил его в бок. Распахнул глаза и с удивлением обнаружил, что рядом с кроватью никого.
Спрятался? Да куда тут спрячешься? Но необычности не окончились. В слабом свете от горящей в коридоре лампы сумел разглядеть, что все восемь соседей крепко спят. Только разноголосое похрапывание, да слабое оханье старлея, лежащего в углу, возле окна.
Павел незаметно повернул голову и вздрогнул. Того, из-за которого он и находился здесь, крепкого с открытым, симпатичным лицом капитана, на своей кровати не оказалось. Только белела из-под откинутого одеяла простыня.
