порядке ли эта симпатичная, чуточку стукнутая девушка. И не выдержав, брызнула пенкой ему в лицо, одновременно зарычав:

— А как себя чувствует человек, которого тюкнули по голове? И вообще, как у тебя хватило наглости после всего спрашивать?

Он в шоке, замер, выплевывая пенку. А уже через секунду рукой стирал с лица средство для волос. Это надо было видеть, вся его рожа была белая. Прыснув, я дала деру, подальше от этого маньяка, но он схватил меня за запястье. Ну, у него и реакция. Так быстро поймал меня, ведь вроде был занят вытиранием лица.

— Во-первых, я тебя спас, это и есть благодарность за благородный поступок? — Искренне возмутился он, продолжая усердно оплевываться. — Раньше люди по-другому спасибо говорили! И что это вообще за гадость белая? Фу!

— А что, разве не ты на меня напал? — Я окончательно запуталась. — Да и кто ты такой? Почему следишь за мной? И вообще, отпусти меня!!! Я буду кричать!!!

— Постой…

Не слушая, его я закричала, но он закрыл мне рот другой рукой и в ухо прошипел:

— Послушай меня! Я не собираюсь ничего тебе причинять, просто для начала выслушай!

Я проследила взглядом за прошедшими, людьми, которые шли мимо, не обращая внимания, что на прекрасную девушку, то бишь меня, напали!

— Ты успокоилась? — Спросил он, продолжая меня держать.

Я мотнула головой в знак согласия.

— Хорошо я тебя отпускаю, только не кричи и не убегай!

Ага, щааас — пронеслось в голове, а сама ответила:

— Да.

Но он словно прочел мои настоящие мысли, прошептал:

— И не смей сбегать, все равно не сможешь.

Я удивленно на него покосилась, а он, отпуская меня и видя, что я вроде, как и не убегаю, представился:

— Меня зовут Блэйд Дэниэль Раймэр, а если быть короче, то называй меня Дэн.

Ничего себе имечко! Наверно иностранец какой-то. Только почему он не черный и без меча под подмышкой? — Пронеслось в голове.

— А что произошло, я так и не въехала? Если, как ты говоришь, меня спас, то от кого? — Решила все-таки узнать, что, в конце концов, произошло.

У меня сейчас и так башка раскалывается, а тут еще врубаться и переваривать информацию. Вот подфартило счастье!

— На тебя напали придворные Повелителя Теофиля Эрика Лоиса Тилтона из Тристена. Они как-то узнали о тебе. — Внимательно следя за мной, проговорил этот неудавшийся маньяк.

— Ктоооо?! — протянула я, на моем лице читалось недоумение. А в голове пронеслась мысль, — какие могут быть придворные и правители, когда на дворе двадцать первый век?

— Тристен, это владения темных эльфов. — Как ни в чем не бывало, спокойно ответил он.

— Что?! — Опешила я, теперь точно в шоке.

В моем взгляде явно выражалось, что-либо я так сильно стукнулась головой, — немного тронулась, либо это он сбежал с психушки.

— Я знал, что ты можешь не поверить, лучше покажу.

Он подошел ко мне, я даже отпрянуть не успела, и легонько дунул на лоб, при этом что-то прошептав. Легкий, горячий воздух, который как будто прошел сквозь голову внутрь. И тут я заметила, что больше не чувствую головокружения и боли.

— Как ты это сделал? — я настолько была в шоке, что даже на мгновенье забыла, что надо дышать. И вспомнив начала хватать ртом воздух.

— Это мой дар вампира, в моем городе Блудрасс почти у каждого жителя есть такие возможности. — Все также, без каких либо эмоций произнес молодой человек.

— Вампир?! Ты — вампир?! — Я не могла в это поверить, но он и вправду что-то сделал, — боль прошла.

А потом в моей голове, неожиданно для самой себя, пронеслись ехидные замечания, наверно так начинается истерика — он вампир? Спас, чтобы выпить моей кровушке? Как не оригинально.

И это вместо того чтобы испугаться и убежать подальше!

— Да, и ты тоже, по крайней мере, очень на это надеюсь, — и он улыбнулся, обнажив при этом свои клыки.

Настоящие клыки?!? Меня прямо и тянуло проверить, но, остановив себя, я ехидно спросила:

— Всмысле? Я не поняла. Или ты имеешь виду, что пожалеешь и не станешь убивать, а всего лишь превратишь в такого же кровопийцу?

Он, тяжело вздохнул, в его глазах полыхнуло на мгновенье пламя, но тут же исчезло, и парень неожиданно спокойным тоном, произнес:

— Я и забыл что в этом мире мы кровопийцы…

— Это намек? — Я от него отодвинулась.

— Успокойся! — Было видно, что его это раздражает, но он себя сдерживает.

А мне наоборот было смешно. Ну, с детства дурная привычка людей доводить, ничего поделать не могу.

— А тебе нужно мое согласие или ты можешь сам пить кровь людей? — Наверно так и проявляется мой страх, через ехидство.

Он схватился за голову.

— Пойми, если бы я хотел тебе навредить, то зачем убрал твою боль?

— Откуда я знаю? Может ты садист, тебе приятно самому причинять боль…. А может, ты наоборот не любишь пить кровь стонущей жертвы…

— Почему именно, ты, оказалось наследницей, а ни какая-то спокойная, милая девушка.

— Пожалуйста, могу тебе устроить. У меня есть подруга, она бы если узнала, что ты вампир то театрально свалилась в обморок. — Весело произнесла я, а потом возмутилась: — И что это был намек, что я не милая?

А в голове пронеслась мысль — наследница? Мне послышалось или нет?

Вампир тяжело вздохнул и, по-видимому, собирая все свое терпение, с расстановкой произнес:

— Я не собираюсь пить твою кровь! И вообще, мне нужно с тобой серьезно поговорить!

— Почему? Я вполне симпатичная? Или вы по каким-то специальным ракурсам выбираете жертву?

— За что это мне? Может, перестанешь уже и выслушаешь? Я же не железный, в конце концов…

Я улыбнулась, да бедненький. Сам не знает, на кого напал. Интересно, что он имеет ввиду под словами, не железный?

— Ты можешь минуту помолчать и послушать? — Не выдержав, крикнул вампирчик.

Мне стало его жалко, еще до инфаркта бедненького доведу. Хотя у вампиров вроде не должно биться сердце. Да и к тому же, интересно послушать, что он все-таки скажет.

— Ладно, валяй!

— Что?

Вот тормоз!

— Рассказывай, давай!

— Понимаешь, между народами вампиров и дроу, которые практически равны по силам, идет война. И тогда, наш Повелитель, рассказал двум близким советникам и одному доверенному воину, то бишь мне, что у него есть внебрачная дочь в другом мире. Он попросил ее найти.

— С чего это вдруг? Спустя столько лет? — Перебила я.

— Потому что он уже стар, детей у него нет. Только ты.

Ну, понятно, скоро умирать, кому-то ж надо продолжать дело. Вот и вспомнил, что где-то есть брошенная дочь. — Пронеслось в голове, но сама спросила: