– Но, послушай, Джо, где еще можно так хорошо покупаться?
– И купание мне ни к чему. Толку-то от него, если никто купаться не запрещает? Я лучше вернусь домой.
– Чушь какая! Дитя малое! По мамочке соскучился.
– Да,
И Джо шмыгнул носом.
– Ладно, разрешим этому плаксе вернуться к мамаше, а, Гек? Бедняжка – никак без мамы не может. Ну и пусть идет к ней. Тебе-то здесь нравится, верно, Гек? Мы с тобой отсюда никуда не уйдем, правда?
– Да-а-а, – ответил Гек, но как-то без души.
– Я с тобой вообще больше разговаривать не буду, никогда, – объявил, вставая с песка, Джо. – И все!
И он угрюмо побрел туда, где валялась его одежда.
– Подумаешь! – сказал ему в спину Том. – Больно надо мне с тобой разговаривать. Отправляйся домой, иди, как раз посмешищем станешь. Пират, тоже мне. Вот мы с Геком не плаксы вроде тебя. Мы тут останемся, верно, Гек? А он пусть идет, если хочет. Как-нибудь и без него обойдемся.
Однако на сердце у него было невесело: Джо, надувшись, стал одеваться и это встревожило Тома. А тут еще Гек смотрел на сборы Джо с явной завистью, да и молчание хранил самое зловещее. И вот, наконец, Джо, не произнеся ни слова прощания, побрел по воде в сторону иллинойского берега. Сердце Тома упало. Он взглянул на Гека. И Гек, встретившись с ним глазами, потупился, а после сказал:
– Я, пожалуй, пошел бы с ним, Том. Здесь и так-то тоскливо было, а теперь еще хуже станет. Давай все вместе пойдем, а, Том?
– Никуда я не пойду! Хотите, уходите. А я останусь.
– Тогда я лучше пойду, Том.
– Ну и иди – никто тебя не держит.
Гек начал собирать свою разбросанную одежду. И сказал:
– Шел бы ты с нами, Том, а? Ты посиди, подумай. А мы тебя на берегу подождем.
Грустный Гек поплелся следом за Джо. Том стоял, глядя на уходивших товарищей и сердце его сжимало желание махнуть рукой на гордость и присоединиться к ним. Он надеялся, что мальчики остановятся, но они все шли и шли, бороздя ногами воду. И Том вдруг понял, какое одиночество, какое безмолвие ожидают его. В последний раз схватился он со своей гордыней, а затем побежал за друзьями, крича:
– Постойте! Постойте! Мне нужно вам кое-что рассказать!
Мальчики остановились, обернулись. Подбежав к ним, Том принялся излагать свою тайну. Поначалу они слушали его хмуро, но, когда, наконец, поняли, к чему он клонит, завопили от радости, захлопали в ладоши, назвали его идею «роскошной!» и заявили, что, если бы он сразу им все рассказал, то они никуда уходить и не подумали бы. Том мигом сочинил правдоподобное объяснение своей скрытности, хотя подлинная ее причина состояла в томившем его страхе, что даже эта тайна не сможет удержать их на достаточно долгое время, – вот он и хранил ее про запас, как последнее обольщение.
Повеселевшие, они вернулись назад и предались прежним забавам, без устали обсуждая при этом изумительный план Тома и вознося хвалы его гениальности. После изысканного обеда (яйца и рыба) Том заявил, что хочет научиться курить – не сходя с этого места. Джо его мысль понравилась, он сказал, что тоже не прочь попробовать. Гек вырезал две трубки, набил их. До сих пор нашим неофитам ничего, кроме свернутых из виноградных листьев сигар, курить не доводилось, а сигары эти «кусали» язык, да и вообще не считались принадлежностью настоящего мужчины.
Теперь мальчики лежали, подпираясь локтями и попыхивали трубками, осторожно и не очень уверенно. Вкус у дыма был неприятный, они немного давились им, но Том все же сказал:
– Надо же, дело-то легче легкого! Знал бы, что все так просто, давным-давно научился бы.
– И я тоже, – подтвердил Джо. – Пустяк дело.
– И ведь сколько раз я смотрел на тех, кто курит, завидовал им, но никогда не думал, что у меня получится, – прибавил Том.
– Вот и со мной то же самое было, ведь так, Гек? Ты же слышал, как я говорил об этом точь-в-точь такими же словами, – слышал? Вот пусть Гек скажет.
– Ага – много раз, – подтвердил Гек.
– А я не говорил что ли? – сказал Том. – Сто раз говорил. Один раз около бойни сказал. Ты помнишь, Гек? Там еще Боб Таннер был, и Джонни Миллер, и Джефф Тэтчер, я при них и сказал. Помнишь, Гек, как я это говорил?
