животу.

Она вздрогнула от отвращения, в то же время потихоньку нащупывая кинжал.

– Я слишком долго хотел тебя, – продолжал он, жадно тиская пальцами ее тело. – А теперь, когда старик помер, я получу свое удовольствие, в котором ты мне отказала, отдав его этому подонку Бальмейну.

Грей нашла кинжал. Острый клинок поранил пальцы, прежде чем она поняла свою ошибку. Подавив крик боли, девушка передвинула ладонь на рукоять.

– Я уже предупреждал тебя, – бормотал Уильям. – Будешь сопротивляться, пострадает твой ребенок. Поняла?

Кивнув, она сразу же почувствовала, как слабеет нажим ладони на ее рот. Однако намерения негодяя сразу стали ясны, потому что он снял Джиллиану с ее руки.

Инстинкт подсказывал сопротивляться, но здравый смысл удержал. Будет лучше, если Джиллиана будет находиться подальше, когда она соберется с духом, чтобы защищаться, поэтому Грей позволила Уильяму переложить малютку.

Снова повернувшись к ней, Уильям откинул грубое одеяло и начал копошиться в ее юбках.

Несмотря на боль в пальцах, Грей сильнее ухватилась за рукоять кинжала, но только когда почувствовала, как отвратительная мужская рука двинулась по ее бедру вверх, заставила себя действовать. Она не смогла воткнуть клинок в его тело, но обрушила оружие на голову так, что тяжелая рукоятка пришлась как раз по черепу.

Тело рыцаря свалилось на нее, потом он с глухим стоном откатился в сторону.

– Отец небесный! – прошептала Грей, не в силах поверить, что она справилась с этим воином. Что теперь? Кое-как поднявшись, она нашла в темноте Джиллиану и пробралась к выходу из палатки. Неслыханная удача – ее стража не было на месте: наверное, Уильям отослал его.

Грей понимала, что больше такого удобного случая не представится, поэтому быстро собрала все необходимое для путешествия обратно в Пенфорк: мешок с припасами, плащ, одеяло и кинжал.

Лошадь, конечно, значительно ускорила бы ее продвижение, но было бы безумием пробовать раздобыть коня, и Грей решила идти пешком.

Выбравшись из палатки, она прижала к себе Джиллиану и прокралась под прикрытие деревьев. Казалось, прошла целая вечность, пока она обогнула другие палатки и спящих, завернувшихся в плащи прямо на земле, но все обошлось без происшествий. Теперь оставалась только одна трудность: пройти мимо часовых, расставленных, как ей было известно, вокруг лагеря.

Придется идти медленно и молиться, чтобы Уильям не очнулся от удара слишком быстро.

Гильберт вдел в ножны свой окровавленный меч и снова сел на коня. Это был уже другой скакун: его белоснежный конь пал ранним утром в кровавой схватке с разбойниками Чарвика. Конечно, это большая потеря, но статный белый конь буквально спас ему жизнь – стрела, предназначенная Гильберту, попала в него. Выпущенная из арбалета, она легко пронзила бы кольчугу.

– Нет никаких следов, – сказал Ранульф, имея в виду Грей и Джиллиану. – Уильям тоже исчез.

Гильберт окинул взглядом поле боя. К сожалению, чтобы уничтожить разбойников, пришлось пролить много крови, но, к счастью, в его отряде потери были небольшими. Но он так и не нашел тех, кого искал!

Во время преследования Чарвика в южном направлении из Пенфорка пришло известие, что Грей исчезла. Гильберт чуть не сошел с ума, и вновь ожили все его прежние сомнения на ее счет, но он не позволил себе уверовать ни в одно из этих предположений. Теперь, однако, были получены свидетельства ее пребывания в лагере. Об этом говорили разбойники, выжившие после битвы. Все они рассказывали о смерти старика накануне. Это давало некоторое облегчение, но не умаляло горя.

Почему, недоумевал Гильберт, Грей искала своего отца? Его не удовлетворял тот ответ, что она заботилась о ребенке Ранульфа и Лизанны, так как он не мог поверить, что она подвергла опасности их собственное дитя, лишь бы спасти чужое.

Может быть, она просто выжидала, как бы сбежать от него, лгала, говоря, что любит… Нет! Барон яростно отбросил эти мысли. Он не мог – и никогда не сможет – поверить в это.

Всегда следует иметь в виду признание Мелли, напомнил он себе. Считая, что Эдуард Чарвик хочет получить наследника Бальмейна, Грей не предполагала, что она сама или ребенок окажутся в опасности. Возможно, что она оставила Пенфорк ради спасения Джиллианы. Но что толкнуло ее на такой отчаянный шаг?

Гильберт знал ответ на этот вопрос. Тяжело было сознавать, что он сам взвалил на плечи Грей ответственность за зло, причиненное Чарвиками его семье. Теперь Гильберт поклялся освободить ее от этого груза.

– Ты думаешь, Уильям смог… ее и малышку?.. – спросил он.

Ранульф устало провел рукой по волосам и глянул на небо, где вставало солнце нового дня.

– Похоже на то, – отозвался он. Лизанна с усталым, измученным лицом ехала рядом с мужем.

– Я не верю в это, – заявила она. – По-моему, Грей специально сбежала ночью вместе с Джил-лианой, а Уильям пустился в погоню за ней.

– Почему ты так решила? – поинтересовался Гильберт.

Она пожала плечами:

– Если то, что мне рассказывали об этой женщине, правда, то она намеревалась забрать Джиллиану отсюда. Может быть, ей это удалось. Конечно, этим можно объяснить отсутствие Уильяма в лагере, когда мы налетели. Как новый главарь шайки он не должен был бежать.

– И он никому не сказал о ее побеге? – задумался Гильберт.

– Никому из тех, кто остался в живых, – отметила Лизанна. – Он мог также подумать, что найти ее не составит труда, и отправился вдогонку.

– Тогда мы должны найти ее первыми, – сделал вывод Гильберт и дал знак своим воинам собираться.

Попытка идти по берегу реки, чтобы не заблудиться, навредила бы ей, особенно после восхода солнца, Грей это хорошо понимала. Именно таких действий ожидает от нее Уильям, а она не имела ни малейшего желания помогать ему в своем повторном пленении. Грей решила идти параллельно реке, насколько это было возможно, время от времени сворачивая к ней, чтобы убедиться, что она не уклонилась слишком далеко.

«Долго ли я иду и насколько продвинулась?» – раздумывала Грей. Руки и ноги у нее болели от напряжения, спина разламывалась от боли. Часов двенадцать, а то и больше, догадалась она. На протяжении всего этого времени Джиллиана вела себя терпеливо.

Грей была этому рада, потому что плачущий ребенок непременно привлек бы внимание преследователей до того, как она доберется до Пен-форка. А у нее возникло чувство, что она приближается к цели своего путешествия. Явным признаком было то, что дорога пошла под уклон.

Начинались низинные земли, а впереди показалась большая крепость, расположенная на холме.

Не позволяя себе расслабиться, пока она не окажется в безопасности за стенами замка, девушка торопила свои заплетающиеся ноги.

– Скоро, – сказала она себе, когда усталое тело отозвалось болью. Грей услышала слабое журчание воды и отклонилась чуть в сторону, чтобы не быть застигнутой у реки.

Приступ боли показался не слишком сильным, хотя дыхание перехватило. Грей постояла, положив руку на живот. Ничего страшного, успокоила она себя, думая, что, быть может, ее сын собирается появиться на свет. Нет, еще не время.

Она продолжила путь, но вскоре за первым приступом последовал второй. И снова Грей постаралась не обращать на это внимания и пошла дальше.

В течение следующего часа приступы боли становились все сильнее и чаще, но она все равно отказывалась подчиниться необходимости. Если ребенок готов родиться, то важнее всего как можно скорее добраться до Пенфорка.

Жалобный плач Джиллианы наконец заставил Грей остановиться, чтобы покормить малышку. Радуясь передышке, хотя задерживаться было нежелательно, она выбрала укромное место между