от дипломатических скандалов до последних мод. И все это время Кэро не давала покоя одна мысль: окажется ли Майкл в числе приглашенных?

Она почти ожидала его появления в Брэмшо-Хаус и просьбы подвезти, но подобные выходки изумили бы даже Джеффри: Айуорт-Мэнор был куда ближе к Крэбтри, чем Брэмшо, и Майклу пришлось бы делать большой крюк. Очевидно, он не решился на это.

Если, конечно, он действительно приглашен.

Кэро нервно отмечала прибытие каждого гостя. Особенно порадовал ее приезд польского поверенного в делах с женой, сыном и дочерью: Кэро по достоинству оценила предусмотрительность леди Клебер, пригласившей пару помоложе в компанию к Элизабет и Эдварду. Фердинанд, вынужденный проглотить пилюлю, поклонился дамам и позволил Эдварду избежать неприятного разговора. Русских, разумеется, не было, зато приехали шведский посол Веролштадт, его жена и две дочери вместе с адъютантами генерала и их женами.

Кэро мысленно нахмурилась. Леди Клебер была опытной светской дамой и никогда не совершала промахов, тем более что не унаследовала эксцентричности своей знаменитой родственницы. Она не может не пригласить Майкла. Не только потому, что он член парламента от этого графства, но и из-за последних слухов…

Минуты текли… ничего не происходило. Кэро все больше тревожилась. Если Майкла должны перевести в министерство иностранных дел, он просто обязан присутствовать на подобных собраниях, неформальных развлечениях в узком кругу, где завязываются нужные знакомства и создаются необходимые связи. Он должен быть здесь… надо срочно придумать, под каким предлогом получше узнать…

– А вот и мистер Анстрадер-Уэдерби!

Леди Клебер с заученно восторженной улыбкой поднялась и протянула руку.

Повернувшись, Кэро увидела идущего от конюшни Майкла. Она не услышала топота копыт по гравию: значит, он ехал через лес.

Наблюдая, как он кланяется леди Клебер, Кэро почувствовала явственное раздражение из-за своего глупого беспокойства: очевидно, в дипломатической сфере опекуны ему ни к чему. И когда он хочет, может быть омерзительно обаятельным!

Глядя, как он целует руку графине, Кэро неслышно фыркнула.

Красивый неброской красотой, уверенный, спокойно-властный, он был куда привлекательнее Фердинанда.

Ее взгляд скользнул по португальцу. Тот уже пробирался к ней, готовый занять место рядом, когда компания переместится на газон. Оглядевшись в поисках выхода, она поняла, что деваться некуда, если только…

Кэро посмотрела на Майкла. Может, он уже потерял интерес к ней?

Он или Фердинанд: кого предпочесть? Леди Клебер сказала, что пикник будет устроен на лесной поляне, Кэро знала дорогу: небольшая прогулка в оживленном обществе…

Но решить она не успела. Ловкий маневр, совершенство которого ей пришлось признать, – и она оказалась последней, кого приветствовал Майкл.

– Прекрасно! Теперь, когда мы все собрались, можно наслаждаться природой.

Сияя улыбкой, леди Клебер обошла террасу и показала на газон.

Майкл, только что пожавший руку Кэро, улыбнулся.

– Составите мне компанию? – спросил он, не выпуская ее руки.

Кэро вздрогнула, на этот раз не только из-за его близости. Голубые глаза отливали стальным блеском, а судя по силе пожатия и твердой уверенности в ее согласии, он не оставил мысли преследовать ее и дальше.

Он взял ее под локоть и взглянул на Фердинанда.

– А, Лепонт! Хотите к нам присоединиться?

Фердинанд с готовностью согласился, и все же именно Майкл держал ее под руку. Шагая за остальной процессией, она гадала, что он затеял на этот раз. И что хочет вытянуть из Фердинанда?

Они вошли под сень деревьев, но только тогда Майкл обратился к португальцу:

– Насколько я понимаю, вы ярый последователь Камдена Сатклифа.

Иногда прямая атака более действенна, чем дипломатический гамбит. Кэро заметила, как щеки Фердинанда окрасились бурым румянцем.

Он резко кивнул:

– Как вы сами знаете, карьера Сатклифа – образец для тех, кто пытается проложить свою дорожку на арене дипломатии. Надеюсь, вы с этим согласны? В конце концов Сатклиф был вашим соотечественником.

– Да, это так, – ответил Майкл, позволив себе чуть приподнять уголки губ. – Но я скорее политик, чем дипломат.

Это, как он надеялся, могло послужить более чем справедливым предупреждением. Политики предпочитают действовать, куда более безжалостно, тогда как дипломатия – искусство переговоров. Глядя вперед, он кивком показал на польского поверенного в делах:

– Если вы действительно хотите больше узнать о Сатклифе и том, что сделало его таким блестящим дипломатом, вам повезло. Первое назначение Сатклифа было в Польшу. Косминьски тогда служил младшим референтом в польском министерстве иностранных дел. С Сатклифом они знакомы с восемьдесят шестого года. Насколько мне известно, с тех пор они были в хороших отношениях.

Фердинанд с любопытством уставился на низенького поляка, оживленно болтавшего с генералом