Семейные мои дела текут по-прежнему, с прибавлением одной новости: на мне лежат все расходы по дому, по содержанию прислуги, и так далее, и так далее; весь доход с дома (до 300 руб. сер.) получает старик 2, и, увы! этой суммы ему недостает! На возражение мое, что я не в силах выносить на своих плечах всю домашнюю обузу, - он отвечал: 'А кто тебя родил, поил и кормил? Кто тебя воспитал? Ну, ступай и живи себе, где хочешь!..'

Не следовало бы мне говорить об этом, да сердце чересчур наболело...

Отсутствие незабвенного Ивана Алексеевича ? сильно заметно в нашем небольшом кружке: замолкли веселые речи и одушевленные споры... Собственно говоря, и кружка-то теперь не существует: остался М. Ф. Де-Пуле и я. Ни Милошевича , ни Придорогина заменить некем.

Благодарю Вас, мой добрый, милый друг, за Ваши хлопоты по изданию в свет моих стихотв., крепко обнимаю Вас и целую.

Весь Ваш

И. Никитин. 1859 г., декабря 7. Воронеж.

54. И. И. БРЮХАНОВУ

От души благодарю тебя, мой друг, за исполнение моей просьбы. Пришло менее бумаги, нежели я ожидал, ну, да что делать! и No 8-й с необрезанными краями - просто дрянь, впрочем, сойдет понемногу.

За приобретение 'Кто виноват?' 1 крепко жму тебе руку, пришли его, Христа ради, скорее. 'Дворянское гнездо' к тебе отправляется. Засвидетельствуй мое глубочайшее почтение Анне Ивановне 2. Дай бог Вам обоим счастья и здоровья.

80 стоп бумаги получено в исправности. Извозчику я денег не давал.

Весь твой

И. Никитин.

1859, декабря 15 дня.

1860

55. Н. И. В ТОРОВУ

Воронеж. , января 1860 г.

Письма Вашего, мой милый друг, Николай Иванович, с приложением записки к Евпраксии Алексеевне 1, я не получал и опасался за Ваше здоровье, - так напугало меня Ваше мнимое молчание, но теперь, слава богу, я покоен и спешу отвечать Вам с первою почтою на Ваш дружеский совет.

Вы полагаете для меня необходимым бросить книжную торговлю, убивающую мое здоровье и поглощающую все мое свободное время, купить хуторок и жить в тиши, в самом близком соприкосновении с природою. Да, это было бы хорошо и для меня самого и для успеха моих небольших занятий, но, увы! от подобной мечты надобно отказаться при первом ее зарождении. Где взять деньги, чтобы обзавестись хутором, хозяйством, жильем, земледельческими орудиями, рабочими лошадьми, прислугой, и проч., и прочее? Если бы книгопродавец Гардении (как Вы предполагаете) и согласился принять от меня мой книжный магазин, спрашивается, на каких условиях он его примет? За все мои книги едва ли он даст третью часть той суммы, которая израсходована мною на их приобретение, тем более что они растрепаны читателями. Оттого-то и плохо идет моя книжная торговля, что, по ограниченности моих средств, я не могу отделить собственно книжного магазина от библиотеки для чтения и увеличить для продажи число предметов письменных принадлежностей, что непременно содействовало бы успеху моих дел.

Далее: жизнь моя сравнительно с прежнею все-таки до настоящего времени довольно покойна. В продолжение целого дня я не слышу и не вижу ничего возмущающего меня до глубины души, остается только одна ночь, ну, что ж делать?.. С этим злом я еще кое-как мирюсь. Если же снова я буду принужден взяться за грязную торговлю на постоялом дворе, поить водкою извозчиков, зазывать их на двор с улицы, вставать с постели в полуночную пору для шумных с ними расчетов, короче - быть в постоянной пытке, в постоянном раздражении - тогда лучше умереть. Нет, мой милый друг, будь что будет, а книжную торговлю, по всем соображениям, оставить мне невозможно. И куда бы я ушел от тревог и печалей? Спросите самих себя, [разве] много ли найдется в Вашей жизни безоблачных дней. Итак, будем биться с невеселою долей, а там, как и водится, смерть положит всему конец.

Если мой 'Кулак' еще не напечатан и не имеется для него в виду хорошей дороги, нельзя ли променять его на книги г-ну Сеньковскому *, в настоящее время сделавшемуся книгопродавцем-издателем. Я уже писал к нему об этом. Будьте так добры, переговорите с ним, если найдется у Вас свободная минута.

В Воронеже ничего нет нового: публика глазеет на Юлию Пострану 2. Что прикажете делать! - кому что нравится... Новый год я встречал с Де-Пуле, вспоминали о Вас и заочно желали Вам всевозможного блага... Виноват, вот одна новость: купеческое общество предполагает поставить памятник И. А. Придорогину; подобного примера у нас еще не было на Руси; мысль поистине превосходна, лишь бы она осуществилась.

Весь Ваш

И. Никитин.

* С условием, чтобы он напечатал его в двух заводах, пожалуй более.

56. Н. А. МАТВЕЕВОЙ 1

Ветер, снег; в магазине холодно; мне нездоровится; расположение духа наисквернейшее, просто - безвыходная тоска; но вдруг я получаю Вашу записку. Вы не можете себе представить, какое наслаждение принесли мне написанные Вами строчки! Мое воображение тотчас перенесло меня в Ваши края; я вспомнил и темный сад Авдотьи Александровны, и светлый пруд, и покрытые золотистою рожью поля, по которым я подъезжал когда-то к Вашему дому, одиноко стоящему на совершенно открытой местности. Я очень хорошо помню этот гостеприимный маленький дом, в котором все приветливо улыбается, стены глядят весело, на стеклах лежит тень цветов, даже стоящее у окна кресло так, кажется, и говорит очарованному гостю: 'Сделайте одолжение, садитесь, пожалуйста, без церемоний!' Не сердитесь, Наталия Антоновна, что я слишком заговорился. В Вашем крае так много привлекательного! Но перейду к делу. 'Histoire de la litterature francaise' 2 у меня нет, есть только 'Cours de la litterature generale' par Thery 3 2 тома, in folio , цена 6 p. серебр. Это не то, что Вам нужно, и потому я отложил посылку книг до Ваших новых распоряжений. Жаль, право, что книги для чтения Вы не выбираете сами; я все боюсь Вам не угодить. Книги Ваши, по прошествии некоторого времени, Вы можете обменять на те, которые отправлены к г-ну Домбровскому;! таким образом, у Вас будет достаточный запас для чтения, а весною я, может быть, сам привезу Вам кое-что, и будем читать вместе, разумеется, если Вы позволите.

С истинным почтением имею честь быть Вашим покорнейшим слугою

Иван Никитин. 1860 г.,

марта 19. Воронеж.

57. Н. И. ВТОРОВУ

Воронеж. 1860 г., 21 марта.

Вы не можете себе представить, мой милый друг, Николай Иванович, как обрадовало меня Ваше письмо. Наше взаимное молчание происходило от разных причин: Вы молчали, потому что были заняты, я - потому что не хотел докучать Вам своею незанимательною беседой без особенной надобности. Притом, скажу Вам откровенно, я испытываю какое-то неприятное затруднение, когда берусь за перо: жизнь, к несчастию, так однообразна и небогата содержанием, что, право, не стоит о ней говорить, а пересыпать из пустого в порожнее не в моем характере. Дело другое, если бы я вздумал обрисовать Вам несколько замечательных в своем роде личностей, которые от времени до времени меня посещают, тогда, кажется, не было бы конца моим рассказам... А, право, некоторые господа так и просятся на бумагу. Вот один, например. Назад тому недели три приходит ко мне господин среднего роста, с толстым брюшком, в очках, рябой, остриженный под гребенку, с окладистою рыжеватою бородой, в которой уже заметна седина, широкоплечий, одетый в теплое пальто с бобровым воротником. Прищурив глаза, он посмотрел сначала на полки, уставленные книгами, причем сделал такую гримасу, как будто нюхал, нет ли чего-нибудь подозрительного в воздухе, потом уже обратился ко мне с лаконическим вопросом:

- Никитин?

- Точно так, - отвечал я, - к вашим услугам.

- А, очень рад! очень рад! - и рыжебородый господин так сильно потряс мою руку, что все кости и суставы заходили в моем теле. - Честь имею рекомендоваться: генерал N. Давно желал вас видеть... много слышал... Ну-с, что поделываете?

- Как видите, - стою за прилавком и продаю книги.

- О!.. - И голос его превосходительства из скромного тенора вдруг перешел в густой порывистый бас. - О-о! промышленность, торговля, 1'industrie!.. 1 Этим скоро займется и наше так называемое благородное сословие... Ах, да, кстати: в какой степени сочувствуете вы современному вопросу?

- Какому вопросу?

- Фу, черт возьми! разумеется, вопросу об освобождении крестьян. Говорите откровенно.

- Я рад всему доброму, - отвечал я.

- Я рад, я рад... да что такое - я рад? Недостаточно, м. г.! - И генерал схватил меня за борт сюртука. - Вы, м. г., писатель! Вы должны иметь европейский взгляд на эти вещи, да-с! L'esclavage a la bas... 2 Вы понимаете по-французски?