Александра Борисовна хотела всегда. Обретя свободу, она отдалась любимому занятию с утроенной энергией. Мужчины падали на нее как мухи на мед и столь же стремительно сходили с дистанции спустя два-три месяца знакомства. Кому же понравится чувствовать себя несостоятельным в самом важном мужском деле?

Был, правда, один постоянный поклонник, который прощал ей все, к которому она возвращалась после каждого незадавшегося романа. Но и Глеб последнее время стал злым и нервным. Непонятно почему. То есть, наоборот, понятно.

Как это часто бывает в жизни, счастье свалилось нежданно-негаданно. Александра Борисовна любила добираться домой, пользуясь услугами частного извоза. И вот две недели назад она опустилась на сиденье замершего возле нее «форда», глянула в глаза сидевшего за рулем мужчины и тут же потеряла голову. Казалось бы, ничего особенного: светловолосый, даже рыжеватый, лет тридцати пяти, худощавое скуластое лицо. Но было в нем что-то такое… Глаза – светло-серые, почти прозрачные – излучали такую властность, уверенность и силу, что у Александры мгновенно сладко заныло под ложечкой от почти осязаемого желания и предвкушения.

Интуиция не обманула ее. Эдик, преуспевающий агент по недвижимости, оказался потрясающим любовником. Когда она думала о том, что находится в брюках Эдика (а она думала об этом постоянно), на память тут же приходил анекдот об английской королеве, навещающей солдат, раненных в бою за империю. Возле одного из раненых королеве сообщают, что вражеская пуля попала бедному юноше в… ну, сами понимаете. «О, какая неприятность! – восклицает королева. – Я надеюсь, кость не задета?»

Было полное впечатление, что Эдик носит в брюках именно кость, которая готова вонзиться в трепещущее лоно Александры в любое время и в любом месте.

Упоительному ощущению полнейшей удовлетворенности и сладкого ожидания следующих встреч мешало только одно – совершенно обезумевший от ревности Глеб, который по тембру ее голоса, звучавшего из телефонной трубки, чувствовал, что она счастлива, что ей так хорошо, как никогда не бывало, что она нашла своего самца.

Глеб замучил ее звонками. Мало того, начал выслеживать, поджидать вечерами возле дома, прячась за дворовыми деревьями. Просто детский сад какой-то. Нужно будет найти минуту, встретиться с ним и расставить точки над соответствующими буквами. Эдику она ничего не рассказывала. Боялась, что он попросту изувечит незадачливого соперника. Да и какой он соперник Эдуарду? Так, зубной врачишка из прошлой жизни.

– А что это у вас здесь? О, как все красиво, как аппетитно! Просто хочется забраться в холодильник вместе с этими замечательными коробочками.

В фасовочной слышался женский смех и сочный баритон Эдуарда. Небережная выскочила из кабинета. Эдик торчал возле конвейера, вертя в руках контейнер из фольги. Рита Голубева, фасовщица горячих блюд, разомлела под его взглядами и почти растеклась простоквашей по вверенному ей производственному участку.

– Голубева, ты почему не работаешь?

– Ой, Александра Борисовна, это ваш… знакомый? Какой веселый, какой интересный!

– Эдик, пройди в кабинет, а вы поторапливайтесь! Через полчаса смена заканчивается, а холодильники не загружены. Еще пятиминутку нужно провести и под приказом на премии расписаться. – Александре не понравилось внимание подчиненных к объекту страсти.

Женщины принялись укладывать расфасованную пищу в объемистые металлические коробы с металлическими замками на верхней крышке и ручками на боковых поверхностях. Коробы перегружались на тележки, девушки подкатывали тележки к высоким, с человеческий рост, рефрижераторам.

– Аленька, а разве продукты питания не сразу на борт попадают? – удивился Эдик, прослеживая путь нарядных коробочек.

– Ты что? Разве успеешь прямо к рейсу? Первый рейс в семь утра. Мы подготавливаем комплекты продуктов накануне. Ночь в холодильнике простоят, а утром их по бортам развезут.

Она умышленно назвала самолеты «бортами», как это принято среди своих, чтобы произвести на поклонника большее впечатление.

– Аленька, а что же это у тебя женщины выполняют мужскую работу? – укоризненно произнес поклонник, наблюдая погрузочно-разгрузочные работы, осуществляемые двумя парами субтильных девушек.

– Грузчиков нет, – отрезала Александра. – Давайте быстрее! – прикрикнула она на подчиненных.

– Аля, давай я помогу!

Она хотела было отказать. Но Эдик так нежно и в то же время настойчиво повторил:

– Ну что ты? Это я девушек отвлек, я и виноват. Мне и исправлять ситуацию. Да?

Ну что такого, собственно? Перегрузил ящик на тележку, подвез к холодильнику. Работа незамысловатая. В конце концов, они раньше освободятся.

– Ладно, помоги, – размякла Александра.

По проходу шла Светлана Степановна, заместитель и приятельница. В руках ее была пластиковая папка. Женщина помахала ею, крикнув:

– Борисовна, я приказ принесла.

– Так, все ко мне в кабинет! – приказала она.

Подчиненные потянулись следом. Александра вынула из ящика письменного стола лист бумаги.

– Во время моего отпуска обязанности начальника пищеблока возлагаются на Светлану Степановну, – кивнула Небережная в сторону приятельницы. – Теперь по премии. Премия за второй квартал. Немного задержали, паразиты, но все же в ближайшую получку выдадут. Вот, ознакомьтесь, кому какая сумма выписана, и распишитесь. Чтобы без меня никаких дрязг не было. Не толпитесь, по одному.

Женщины вытянулись гуськом возле стола. Александру вдруг что-то неприятно кольнуло. Какое-то