Сережа встал из-за стола, побледнел, когда она накинулась на него с кулаками и площадной руганью.

Потом запер дверь на ключ.

- Я тебе все сейчас объясню, - сказал он. - Сядь, успокойся. На вот, выпей воды.

Наконец усадил ее силой.

- Ты мне что говорил? - кричала она. - Ты что обещал?

- Он рапорт написал! Сам! - перекричал он ее наконец. - Этой ночью! Сам туда просится, добровольно! Он и Прохоров. Прямо с гауптвахты. Тебе показать?

И достал из своего стола два рапорта - капитана Тягунова и лейтенанта Прохорова.

Она затихла. Сережа шагал по кабинету, мерил его из конца в конец.

- Сам? - переспросила она. - Ничего не понимаю...

- А что тут понимать? - остановился он. - Два боевых офицера. Охота им служить под началом писаря...

- А твои спорщики не проболтались? - спросила она. - Меня сейчас интересует только это.

Потом махнула рукой, всхлипнула, вытерла глаза.

- Вру, - сказала она. - Меня больше интересует, кто я для него. Ради своей карьеры он дважды тащил меня в эту дыру. И теперь бросил здесь. А я, как дура...

Оттолкнув его руку, она пошла к двери. Потом остановилась, обернулась.

- А с тобой наша договоренность остается в силе.

И только ушла, как в кабинет проскользнул бессменный майор Холин, правда, на сей раз без повязки. Подмигнул и протянул Сереже деньги. Писарь поморщился.

- Это что? - спросил он.

- Ну как же, Сереженька, мой проигрыш. Остальные еще не отдали?

Сережа смотрел на него, что-то начиная понимать.

- Это ты сказал Тягунову про наш спор? - спросил он, угрожающе поднимаясь из-за стола.

- Ты что? Ты как вообще разговариваешь со старшим по званию? выкрикнул Холин, пятясь к двери.

- Ну и гнида же ты, товарищ майор! - с чувством сказал прапорщик Горюнов и снова сел за стол. - Дежурство сдали?

- А... Сдал, да, сдал... - Майор Холин, чувствуя послабку, двинулся к столу.

- Ну и как? - подмигнул он.

- Что - как? - не переставал хмуриться Горюнов.

- Будто не понимаешь! - снова подмигнул Холин. - Будто в первый раз. Как она вообще. Поделился бы впечатлениями. Вообще, как они, столичные... Лучше наших баб? - И показал телодвижением, что имел в виду.

- А, это... - Сережа сокрушенно махнул рукой. - Видимость одна, товарищ майор. Смею доложить - далеко им по этой части до вашей супруги!

Какое-то время Холин внимательно смотрел ему в глаза. Руки привычно шарили по ремню. Но - напрасно. Пистолет он уже сдал.

- Ну да, - кивнул он. - Понимаем ваши намеки, товарищ прапорщик. Значит, не нравимся? Жены наши вам наскучили, так? Или думаешь, никто не видел, как Тягунова шла к тебе ночью? А ты попользовался, а потом мужа под пули! Чтоб вам не мешал? Думаешь, не понимаем? Да я б на его месте...

- Так вы скоро там будете, товарищ майор, - широко улыбнулся прапорщик Горюнов. - На его месте.

- Это как? - приоткрыл рот Холин. - За что?

- А чтоб не мешали нам с вашей супругой, - ответил прапорщик. - Сами же говорили. Как только с кем у меня тайная любовь, я мужа сразу - в 'горячую точку'! А то не знал, как от вас избавиться. Вот в Чечне, говорят, скоро начнется. Опять кандидатуры будем с 'батей' рассматривать.

- Шутишь, что ли? - принимавший все за чистую монету, Холин даже присел. - Да она ж старуха, Шура моя! Ты посмотри, молодых сколько. А эта, Тягунова... Мало тебе?

- Мало! - развел руками писарь. - Или вы думаете, вам майора как сделали? Исключительно из любви к вашей супруге!

Холин посинел, того гляди, хватит удар.

- Вам воды? - приподнялся писарь из-за стола. - Шучу я, шучу... А вы, товарищ майор, помалкивайте насчет Тягуновых. Если желаете до подполковника дослужиться.

Холин что-то пробормотал, потом стал пятиться, с ужасом глядя на всесильного писаря, и вышел, осторожно притворив за собой дверь.

Смелянский приехал к Максу на дачу поздно вечером. Хозяин ждал его, лежа на диване возле камина с горчичником на груди.

- Привет, - кисло сказал он Кириллу, - Ир, уведи Стина, нам надо поговорить.

- Только недолго, тебе нельзя... - сказала жена, уводя огромного черного ньюфаундленда из гостиной.

- По-домашнему лечишься? - спросил Кирилл, раскрывая свой 'дипломат'.

- Приходится... - махнул рукой Макс. - Ни черта не помогают эти патентованные пилюли. А так дополнительно задействуется чувство патриотизма. Вроде получше... Ну так что за таинственность, что за намеки?

- Для тебя лучшее лекарство - хорошие новости.

- Я уже отвык от них, - сказал Макс. - Только почему ты требовал, чтобы мы встретились вдвоем? Это против наших правил. Кто-то перестал внушать доверие?

- Тут есть что обсудить, - уклончиво ответил Кирилл.

- В тот раз ты сказал, будто следует как-то использовать тот факт, что нас отстреливают, - вспомнил Макс. - Нашел? Только знай, что я начинаю тебя побаиваться. Возможно, ты затеял сепаратные переговоры еще с кем-то за моей спиной. С Аркашей, например. У него в Минюсте и прокуратуре большие связи. Я прав?

- Может, обсудим, наконец? - спокойно спросил Кирилл. - Тебе нельзя волноваться, сам знаешь. Поэтому с хорошими вестями - только к тебе.

- Валяй! - вздохнул Макс. - Ты же непробиваемый. На мое место небось хочешь?

- Нечего там мне делать, - сказал Смелянский, раскрывая 'дипломат', из которого вытащил какие-то бумаги. - У нас в совете как в цивилизованных странах. Главный помощник министра - по финансам. Поэтому будь спокоен. Я всегда буду при тебе. Только прекрати жрать водку и разломай свою сауну! Иначе долго не протянешь. А ты еще нам нужен. Неизвестно, кого поставят вместо тебя... Так вот я связался со своими ребятами из ФСБ.

- Я их знаю? - спросил Макс.

- Нет. Тебе необязательно... - поморщился Кирилл. - Можешь не перебивать?

Макс кивнул, лег поудобнее, закрыл глаза.

- Когда они услыхали об этом деле, то очень обрадовались. Сначала я не понял почему. Наконец стало ясно - ведомственные обиды. Генеральный прокурор поручил это дело своему 'важняку' Турецкому, о котором ты слышал. Я сказал им: ребята, закон законом, но вам лучше обойтись без санкции прокурора. Они меня поняли правильно. К прокурору не обратились, а стали прослушивать телефон известной тебе певички Светловой. И точно - в первый же день ей позвонил ее бывший муж. Представляешь? Засекли и записали.

- Думаешь, я знаю, о ком идет речь? - спросил Макс, приоткрыв один глаз.

- Это тот самый Тягунов, предположительно - наш киллер.

- Опять киллер! - поморщился Макс. - Скоро станет самой распространенной профессией. Как кандидат наук. Давай нашего назовем условно: биатлонист. Подходит?

- О'кей! - нетерпеливо сказал Кирилл и что-то записал. - Пусть будет биатлонист. Главное, чтоб стрелял хорошо.

- Полагаешь, он так будет стрелять и в кого-то другого? - усмехнулся Макс. - Когда прицелится в тебя - промахнется.