— Кажется, лес в этом месте особенно густ, Риди, — заметил Уильям.

— Да, сэр, я думаю мы в самой его чаще, в центре острова. Однако скоро проверим это. Будем держать больше на юг. Но идемте, потом потолкуем.

С полчаса старик и мальчик пробирались через лес. Мало-помалу деревья стали редеть; тем не менее, исследователи все еще не могли видеть впереди ничего, кроме стволов деревьев. Трудно было ежесекундно делать надрезы в коре, и лица путников увлажнились.

— Отдохнем немного, мастер Уильям, — продолжил моряк, — вы устанете, у вас сил меньше, чем было до лихорадки.

— Я мало привык к работе, Риди, — сказал мальчик, отирая себе платком лицо, — а потому устаю. Да, отдохнем несколько минут. Как вы думаете, через сколько времени мы выйдем из леса?

— Вероятно, через полчаса, сэр, — ответил Риди, — даже может быть еще раньше. Я не знаю далеко ли еще тянутся пальмы.

— Как вы думаете, что мы найдем?

— Трудно сказать. Я скажу вам, что я надеюсь отыскать, а именно большое чистое пространство между побережьем и лесом, где могли бы пастись наши овцы и козы; может быть также мы увидим еще какие- нибудь деревья, кроме кокосовых пальм; до сих пор, как вы знаете, мы видели только их да клещевину. Мастер Уильям, трудно предвидеть, какие семена могли занести на остров птицы, ветер и волны.

— А эти семена проросли бы?

— Да, мастер Уильям, мне говорили, что семя может оставаться сотни лет под землей и потом от действия тепла пустить росток.

— Да, помню, — сказал Уиль, — отец говорил, что пшеница, зарытая с египетскими мумиями три-четыре тысячи лет тому назад, прорастала.

— А что значит мумия, мастер Уилли? — спросил старик. — Я слыхивал об Египте; это страна, в которой томились в плену евреи. Мы читали об этом в Библии. Знаю я также, какие казни поражали фараона, пока он не отпустил их.

— Да, и он утонул со всеми своими полчищами, так как пустился за ними в погоню, — сказал мальчик и прибавил: — мумия, Риди, — человеческое тело, набальзамированное ароматами и пряностями, которые предохраняют труп от тления. Я никогда не видал мумий, но читал, что египтяне бальзамировали тела своих мертвых. Ну, теперь я отдохнул и могу идти дальше.

— Тем лучше, мастер Уильям. Хорошо бы поскорее выбраться из леса. Пойдемте живо.

Они снова двинулись вперед, и не прошло и четверти часа, как Уильям крикнул:

— Вон синее небо, Риди! Мы скоро выйдем из леса. Я рад; у меня рука болит от усталости; трудно делать зарубки.

— Еще бы, — отозвался Риди, — я тоже рад и тоже устал метить деревья. Однако будем продолжать это дело, не то не найдем обратной дороги.

Минут через десять кокосовый лес остался позади. Исследователи стояли среди кустов, которые были выше их. Поэтому Риди и Уиль не могли решить, далеко ли они от берега.

— Ну, — вскрикнул мальчик, подбрасывая топорик. — Я рад, что лес окончен. Теперь посидим немного.

— Согласен, — сказал Риди, усаживаясь рядом со своим юным спутником. — Сегодня я устал сильнее, чем в тот раз, когда мы в первый раз пересекали лес. Я думаю, это от погоды. Сюда, собаки! Лежать!

— Погода отличная, Риди.

— Да, теперь, сэр; но я хотел сказать, что дождливое время года действует на здоровье человека, и, мне кажется, я еще не оправился после него. У вас же была настоящая лихорадка, и вы, конечно, не сильны; но многие и без лихорадки чувствуют себя дурно после этих бесконечных дождей. Я старик, мастер Уильям и теперь такие вещи на меня действуют сильнее прежнего.

— Не пообедать ли нам до отхода? — предложил Уиль.

— Хорошо; пообедаем и освободимся от одной бутылки с водой. Мне кажется, что мы вернемся тем же путем, а потому можем оставить здесь, под деревьями, наши мешки и все остальное, кроме ружей. Думаю также, что здесь же мы и переночуем. Я просил м-ра Сигрева не ждать нас сегодня вечером, но не сказал этого при вашей матушке; она так тревожится о вас.

Исследователи открыли свои мешки и пообедали; собаки тоже получили свою долю еды. После этого Риди и Уиль стали пробираться через кусты. Чаща окончилась; они огляделись, но несколько минут молчали. Море блестело на расстоянии полумили от них, и до его окраины стлалась чистая низина, поросшая молодыми, только что поднявшимися над землей травинками. Это было прекрасное пастбище акров в пятьдесят, кое-где покрытое купами деревьев и кустов. Песчаной отмели не было; над морем поднимались скалы высотой в двадцать-тридцать футов. Там и сям на этих камнях блестело что-то белое, как снег.

— Я думаю, Риди, — сказал, наконец, Уильям, — у нас не будет недостатка в пастбище, даже если наше стадо станет в десять раз больше.

— Нам посчастливилось. Теперь пойдемте и осмотрим эти рощицы. Я вижу ярко-зеленые листья, которые часто видал прежде.

Подойдя к одному небольшому островку из деревьев на лугу, Риди сказал:

— Да, мастер Уильям, я так и думал; это банан; он только что пустил росток, скоро поднимется на десять футов и принесет плод, прекрасный на вкус; вдобавок его стебель — отличный корм для животных. О, Бог милостивый.

— Вот этого растения я никогда не видал, смотрите, маленькое, — заметил Уильям, срывая веточку и показывая ее своему спутнику.

— Я его знаю, мастер Уиль. Это так называемый перец-птичий глаз. Из него приготовляют кайенский перец. Посмотрите-ка, вот только что образовавшиеся шишечки. Это очень полезное для нас растение, так как все наши запасы перца уже вышли. Юнона обрадуется. По всем вероятиям, на нашем острове есть птицы, потому что все семена этих растений, без сомнения, занесены птицами; многие пернатые питаются бананами и перцем. Смотрите-ка, смотрите, сколько едва пробивших землю банановых ростков! Через несколько недель тут вырастет целый лес.

— А это что за грубый с виду куст? — спросил Уильям.

— Подойдем поближе, я плохо его вижу, — сказал Риди и, подойдя к растению, вскрикнул: — О, я узнаю. Моряки называют его индийской фигой! Его плоды трудно брать руками; мелкие колючки застревают в пальцах. Но их мякоть недурна. Главное же, мы можем обсадить этими растениями наши посевы. Индийские фиги разрастаются быстро и служат великолепной живой изгородью. Смотрите, их тут немало, и они начинают цвести. Ну, подойдем теперь к другим деревьям.

— Что это, Риди?

— Не знаю, никогда прежде не видал его.

— Тогда, Риди, вот что сделаем: соберем образчики растений, которых вы не знаете, отнесем их папе; он хороший ботаник.

— Отличная мысль, сэр, — сказал Риди.

Уильям сорвал ветку незнакомого ему растения и унес с собой.

Риди очень долго и внимательно смотрел на новую группу деревьев.

— Кажется, я знаю, что это такое, — наконец, сказал он, — это гуава.

— Как? Из плодов этого дерева делают такое вкусное желе.

— Да, мастер Уильям.

— Томми так и запрыгает, узнав об этом. Капитан Осборн угощал нас желе из гуавы, и Томми просил, чтобы ему дали этого лакомства.

— Дети в возрасте Томми всегда любят лакомиться, но, поверьте, из него выйдет славный мальчик.

— Надеюсь, Риди. Ну, пойдем дальше.

— Да. Куда вы хотите идти?

— Вот к тем шести деревьям и потом к скалам; посмотрим, почему они такие белые.

— Хорошо, — согласился Риди.

— Но послушайте, что это за шум? Это обезьяны? — спросил Уиль.

— Нет, не обезьяны, — ответил моряк, — я еще ничего не вижу, но знаю, что это попугаи. Они давно