Два пожилых кузнеца – Зюзник и Хлюпник – сидели на скамейке у стены кузницы, держали в руках чертеж очень хитрой поковки и спорили о том, как будет лучше ее сделать и стоит ли делать вообще?

Зюзник, невысокий и полноватый крепыш с небольшим животиком, не чурался никого из разных графов-баронов и при желании мог послать каждого из них в любом направлении, на выбор посылаемого. И ни один граф-барон даже пикнуть не смел в ответ, зная, что подобных мастеров своего дела в царстве больше не найти. Царский кузнец – это звучало гордо и соответствовало уровню.

Хлюпник был худощавым, но тоже невысоким. Он любил рассказывать о том, как в молодости одно время работал подводником – раскатывал на подводе по царству. Обожал играть в карты и сильно переживал, когда проигрывал. Зюзник в карты играть не любил, зато обожал подначивать Хлюпника по разным мелочам, в том числе и насчет его проигрышей.

Со стороны могло показаться всё что угодно, вплоть до того, что люди думали о Зюзнике как о главном кузнеце, а о Хлюпнике как о его подручном, но на самом деле они оба работали вместе почти тридцать лет на равных условиях.

Ксенофонт застал их за окончанием спора и, подходя к кузнице – каменному домику с широкими воротами и плоской крышей, услышал завершаюшие спор слова:

– А металл-то нам хоть завезли на эту поковку? Что мы тут спорим с тобой, переливая из пустого в порожнее? – вспомнил вдруг Зюзник.

– Кажись, не привезли еще, – ответствовал Хлюпник, заглядывая в металлический сундук, куда завхоз дворца постоянно что-то закладывал вместе со схемами поковок.

Основной продукцией были, разумеется, подковы, их кузнецы давным-давно ковали как от нечего делать, но иногда требовалось выковать что-то и вовсе необычное.

В этот раз завхоз выдал им просто схему, позабыв про металл – сказывалось послепраздничное настроение.

– Господа хорошие! – подошел к ним Ксенофонт. – Я к вам по очень важному вопросу!

– Вы все тут по очень важному вопросу, – заметил Зюзник, – но почему-то нам они кажутся мелкими и незначительными.

– Не видишь, что мы заняты! – буркнул Хлюпник.

– Переливаниями из пустого в порожнее? – поддел кузнецов Ксенофонт.

– Не угадал! Поступил срочный заказ на изготовление гвоздей от одного заболевшего гигантизмом крохотного человечка. Он просит нас сделать их огромными, потому что в его замке мелкие гвозди будут смотреться убого и плебейски. И еще ему надо самые наифигуристые шляпки в мире!

– Зачем ему такие большие? Он не забьет их в каменные стены.

– А может, он просто-напросто хоронит до смерти надоевшего ему родственника? Дело-то очень срочное… похоже, ему не терпится самому заколотить гроб. Он еще и молоток просил соответственно гвоздикам.

– Тридцатикилограммовая кувалда подойдет?

– Маловато будет.

Ксенофонт скрестил руки на груди: гигантомания была большой проблемой у некоторых личностей.

Кузнецы сложили схему вчетверо и убрали ее в старенькую папку с выцветшими буквами.

– Сделайте вы ему гвоздь килограммов под триста, а тараном, чтобы вбить его в стену, я вашего клиента обеспечу. Выдам ему в аренду часа на три с группой таранщиков. Чтоб уж забил так забил!

– Ладно, говори, что там у тебя? – Зюзник посмотрел на холщовый мешочек, и Ксенофонт высыпал разговорники на маленький столик с одной, вбитой в землю по самое не хочу ножкой. Коробки разъехались по столу.

– И что это такое? – спросили кузнецы, рассматривая невиданные доселе предметы.

– Не важно, что это, важно, чем оно станет в ближайшем будущем! – с намеком сказал Ксенофонт.

– И чем оно станет?

– Ничем.

Кузнецы нахмурились:

– Вот никогда не любил твое непроизносимое имя, – сказал Зюзник, пристально посмотрев на заместителя советника, – и характер у тебя ему под стать! Перестань говорить загадками, ты знаешь, что я этого сильно не люблю!

Заместитель советника по агентурным делам развел руками: работа такая – любые сведения не подписавшим документы о неразглашении секретной информации не выдаются.

– Преврати их во что-нибудь такое, чтобы невозможно было определить, чем оно являлось до этого.

Кузнецы с интересом поглядели на «разговорники» и на Ксенофонта.

– Скажи мне, любезный тайнодержец, а по рынку ты как ходишь, продукты покупаешь? – ехидно спросил Хлюпник. – Как ты отвечаешь на прямые вопросы: «сколько вешать в граммах» или «сколько мерить в