Роланд перестал жать на курок. Его карманы были полны патронов, и полковник уже обучил его, как быстро менять обойму. Автомат умолк. Мародеры молчали.

— Они ушли! — закричал Уорнер. — Мы прогнали их!

— Заткнись! — предупредил Маклин. Он увидел короткую вспышку в коридоре, как будто зажгли спичку. В следующий момент что-то горящее пролетело через баррикады и ударило со звуком вдребезги разбивающегося стекла. У Маклина было две секунды почувствовать запах бензина до того как этот «коктейль Молотова» прилетел и полоса огня растянулась поперек гимнастического зала. Он едва успел отдернуть голову назад, под прикрытие булыжника, как во все стороны полетели брызги горящего бензина. Пламя содержимого бутылки миновало его, и когда после взрыва он поднял голову, то увидел лужи бензина, горевшие на расстоянии пяти футов от него.

Роланд тоже быстро пригнул голову, но маленький осколок стекла порезал ему щеку и плечо. Он втянул голову и снова выстрелил в дверной проем; пули безрезультатно рикошетили от верха баррикады.

— Как тебе это нравится, Маклин? — поинтересовался Шорр. — Мы нашли немного бензина в одной из машин. Нашли какие-то тряпки и пивные бутылки. Их у нас много. Тебе понравилось это?

Огонь пожирал стены гимнастического зала. Но Маклина куда больше беспокоило то, что Шорр и другие могли стоять за баррикадой и метать эту дрянь поверх нее. Он услышал скребущий звук какого-то металлического инструмента в завале, который блокировал дверь, и несколько булыжников сползло вниз.

Вторая бутылка с бензином и горящей тряпкой влетела в зал и взорвалась возле капитана Уорнера, который укрывался за множеством камней, и разворотила металлические и корабельные гири. Бензин разбрызгивался подобно топленому салу, кипящему на сковороде, и капитан вскрикнул, когда в него попало стекло. Роланд стрелял из автомата в дверной проем, когда третья бутылка приземлилась между ним и полковником Маклином, и ему пришлось отскочить в сторону, потому что горящий бензин попал ему на ногу. Осколки стекла ударялись в куртку Маклина, один задел его чуть выше правой брови и расцарапал лоб.

Различный хлам в гимнастическом зале — маты, полотенца, потолочные плитки, разодранное покрытие и деревянные панели — был охвачен огнем. Дым витал в воздухе, насыщенном парами бензина.

Когда Роланд снова взглянул вверх, то увидел размытые фигуры, пробирающиеся через баррикаду. Он снова выстрелил, и они отшатнулись назад в коридор. В ответ ему взорвалась очередная бутылка с бензином, языки пламени опалили лицо Роланда и ему стало трудно дышать. Он почувствовал жгучую боль и посмотрел на левую руку; она была в пламени, круги огня размером с серебряную монету были разбросаны по всей руке. Он в ужасе закричал и бросился к ведру наполненному туалетной водой.

Языки пламени разрастались, пробираясь через гимнастический зал. Большая часть баррикады разрушилась, и Маклин увидел мародеров, входящих в зал; Шорр вел их, держа в руках ручку щетки, заточенную как копье, окровавленная тряпка обертывала его опухшее лицо с широко раскрытыми глазами. За ним шли три мужчины и женщина, все они несли примитивные орудия: камни с острыми гранями и дубинки, сделанные из сломанной мебели.

В то время как Роланд неистово боролся с горящим бензином «Медвежонок» Уорнер выполз из своего укрытия и упал на колени перед Шорром, его руки молили о прощении, о милосердии.

— Не убивай меня! — умолял он. — Я с тобой! Клянусь Богом, я с…

Шорр направил заточенный конец швабры на горло Уорнера. Другие столпились вокруг него, избивая руками и ногами капитана. Языки пламени играли тенями на стене, как танцоры в Аду. Затем Шорр выдернул копье из горла Уорнера и направился по направлению к полковнику Маклину.

Роланд подобрал автомат. Внезапно чья-то рука обхватила его сзади вокруг шеи и рывком повалила на ноги. Он видел неясный облик человека в оборванной одежде, стоящего над ним и собирающего опустить булыжник на его череп.

Шорр атаковал Маклина. Полковник, шатаясь на ногах, оборонялся булавой.

Человек, схвативший Роланда за шею, издал шокирующий крик. Он носил очки с разбитыми линзами, держащиеся на переносице с помощью ленточки.

Шорр маневрировал копьем. Маклин потерял равновесие и упал, извернулся от копья так, что оно только задело его бок. — Роланд, помоги мне! — закричал он.

— О, Боже, — выдохнул человек с разбитыми очками. — Роланд…

Ты жив…

Роланду показалось, что этот мужской голос знаком ему, но он не был уверен. Теперь нельзя было быть уверенным ни в чем, но теперь он действительно был Рыцарем Короля. Все, что происходило ранее, было тенями, хрупкими и бестелесными, а теперь была реальная жизнь.

— Роланд, — сказал человек, — ты не узнаешь своего…

Роланд наставил автомат вверх и разнес выстрелом голову этого человека. Незнакомец пошатнулся, разбитые зубы оскалились на кровавой маске, и упал в огонь.

Остальные люди бросились к мусорному мешку с остатками еды, с озверением набросились на него, ссорясь и дерясь из-за кусочков. Роланд повернулся к Шорру и полковнику Маклину; Шорр нападал на полковника со своим копьем, в то время как Маклин использовал металлическую дубинку для отражения его ударов. Маклин занял оборонительную позицию в углу, где огонь открыл большой вентиляционный люк в разрушенной стене, и перекрывавшая его решетка висела на одном болте.

Роланд начал было стрелять, но дым окутывал обе фигуры, и он испугался, что убьет Короля. Его палец отпустил курок — и что-то ударило его в спину и повалило его лицом на пол, где он пытался судорожно дышать. Автомат выпал из его рук, и какая-то женщина с безумными покрасневшими глазами, которая бросила в него булыжником, карабкалась на четвереньках, чтобы достать его.

Маклин обрушил дубину на голову Шорра. Шорр крякнул, спотыкнулся об булыжники и горящий хлам. — Ну же! — закричал Маклин. — Ну же, достань меня!

Безумная женщина проползла возле Роланда и подобрала оружие. Роланд был все еще оглушен, но понял, что и он, и Король будут мертвы, если женщина сможет воспользоваться автоматом; он схватил ее за запястье, она визжала и боролась, скрежеща зубами. Затем она подняла другую руку и нацелилась пальцами в его глаза, но он отдернул голову, чтобы не стать слепым. Женщина высвободила свою руку, державшую автомат, и, по-прежнему еще визжа, прицелилась.

Она выстрелила, пули пересекли зал.

Но целилась она не в полковника Маклина. Ее мишенями были два человека, дерущиеся у мусорного ящика и пляшущие, потому что ботинки у них были охвачены пламенем. Они легли, а женщина направилась к мусорному баку, крепко прижимая автомат к груди.

Звуки выстрелов заставили Шорра обернуться — и Маклин тут же напал на него, ударил изо всех сил по боку своей дубинкой. Он услышал, как ломаются ребра Шорра, подобно веткам, раздавливаемым ногами. Шорр закричал, попытался сделать шаг, но споткнулся и упал на колени. Маклин высоко поднял дубину и обрушил ее прямо на середину лба Шорра, и череп его рас — кололся ровно на две части, как у манекена. Маклин стоял над телом и бил по черепу снова и снова. Голова Шорра стала терять форму.

Роланд был на ногах. Неподалеку безумная женщина набивала себе рот горящей пищей. Пламя становилось все выше и горячее, и удушливый дым витал кругом так, что, наконец, силы покинули левую руку Маклина. Он уронил дубинку и один раз пнул труп Шорра ногой в ребра.

Дым привлек к себе его внимание. Он заметил, что дым скользит в люк, который был примерно три фута высотой и три фута шириной — достаточно большой, чтобы пролезть в него. Было достаточно минуты, чтобы его усталость улетучилась. Дым вытягивался в вентиляционный люк. Вытягивался! Куда ведет этот люк? На склон горы Голубой Купол? Во внешний мир?

Ему теперь было уже не до мусорного бака, ему не было дела до Шорра, безумной женщины и автомата. Это должно было быть путем отсюда наверх! Он отодвинул решетку и пролез внутрь. Лаз шел вверх под углом в сорок градусов, и ноги Маклина находили головки болтов, скреплявших алюминиевые пластины, чтобы продвигаться вперед. Там, наверху, не было света и дым был почти удушающим, но Маклин знал, что это могло быть их единственным шансом выбраться отсюда. Роланд продвигался за ним, следуя вверх за Королем при этом новом повороте игры.

Позади них, в горевшем зале, кричали люди, они слышали голос безумной женщины, долетавший в туннель: — Куда все ушли? Здесь так жарко…

Так жарко. Господи, я не заслужила того, чтобы быть зажаренной в шахте!