– Что случилось?

– Ничегошеньки, Чейз.

– Ты теряешь высоту.

– Знаю. Я смотрел на пузырников.

Некоторые из них среагировали так, будто почувствовали мое появление, однако затем решили, что я не представляю для них опасности...

Ветра нет, океан спокоен, а я не мог отделаться от ощущения, что в картинке что-то не так: вода, небо, псевдофауна...

Волна!

Бело-зеленая, она приближалась с противоположной стороны, катясь по молчаливому океану, и гребень ее на бегу ломался и снова вырастал.

На восточном изгибе длинного узкого острова высились скалы, постепенно переходящие в ярко-зеленый лес и белый пляж. Тихие озера лежали в лесных прогалинах под навесом ветвей.

– Местечко как раз для меня, – с легким раздражением сказала Чейз.

Я спланировал вниз сквозь густой вечерний воздух и посадил капсулу почти у самой воды. Приближающееся к горизонту солнце стало почти фиолетовым. Я откинул фонарь, выбрался наружу и спрыгнул на землю. Громко шумел прибой.

Я смотрел на океан, по которому никогда не проплывал ни один корабль. Прекрасный теплый день конца лета, соленый свежий воздух. Если на этой планете существовало подходящее место для осуществления заговора, то оно должно быть именно здесь.

Но я знал, что это не так. Сканеры не обнаружили никаких признаков обитаемости. Ни одно живое существо никогда не стояло на этом берегу.

В океане, за рифами, небольшие пузырники играли в воздушных потоках.

Волна приближалась. Она почему-то не синхронизировалась с поверхностью: слишком симметричная, слишком целеустремленная, возможно, слишком быстрая. И скорость ее все увеличивалась.

Любопытно.

Я подошел к полосе прибоя. Пара огромных раковин, одна почти такой же величины, как капсула, тихо колыхались на мелководье. Маленькое создание со множеством ног, почувствовав мое присутствие, быстро зарылось в песок. Однако оставило на виду свой хвост. В воде мелькнул и исчез быстрый проблеск света.

Некоторые пузырники повернули к волне, и она разгладилась. Пузырники неуверенно закружились, потом поднялись, не вынимая жгутиков из воды. Нескольких, помельче и более яркой окраски, вероятно, более молодых, вытолкнули вверх, они совсем оторвались от воды и поднялись в вечернее небо.

Я завороженно следил за ними.

Ничего не произошло.

Один за другим пузырники возвращались на поверхность, пока почти вся стая не очутилась в воде. Я предположил, что они питаются местной разновидностью планктона.

Океан оставался гладким.

Но я чувствовал их беспокойство.

Я уже собирался к капсуле, когда волна появилась снова. Гораздо ближе.

Я пожалел, что не захватил с собой бинокль, но он хранился в ящике за сиденьями, и мне не хотелось тратить время на возвращение к капсуле, находившейся в двухстах метрах от меня.

Волна направлялась прямо к пузырникам, приближаясь по курсу, почти параллельному береговой линии. Она опять, казалось, набирала скорость, становилась все больше. На ее гребне образовалась тонкая полоска пены.

Интересно, какие органы чувств есть у пузырников? Все, имеющие зрение, уже удрали бы, а они только нервно подпрыгивали на своих тонких жгутиках, напоминающих буксирные тросики, словно были привязаны к океану.

Волна бросилась на них.

Раздался писк, пронзительный вопль, прозвучавший, казалось, на пределе слышимости. Пузырники одновременно взмыли в воздух, как испуганные птицы. Очевидно, они выбрасывали воздух из центрального газового пузыря, пытаясь набрать высоту, но более крупные двигались медленно.

Вся колония успеет уже подняться над поверхностью, когда подойдет волна, почему же в их криках звучит такая паника?

Волна изогнулась острым углом и прошла, не причинив им вреда.

Однако нескольких пузырников рывком притянуло к поверхности, и волна повлекла их за собой. Двое запутались в жгутиках друг друга. А волна снова изменила направление и двинулась к берегу – к тому месту, где стоял я.

– Алекс, что там у тебя происходит, черт побери? – раздался голос Чейз.

– Кормление зверей, – ответил я. – Там что-то в воде.

– Что? Не могу рассмотреть. Что это такое?

Надвигающаяся стена воды поднялась выше, стала длинной, почти как весь пляж, пройти который можно было бы минут за пятнадцать.