Дверь приоткрылась, и мы услышали голосок казначея:

— Не вздумайте применять оружие, негодяи, не то мы перестреляем вас на месте!

После грозного предупреждения казначей отважился распахнуть дверь и войти к нам во главе десятка рабочих с ружьями на изготовку. Они остановились у входа, а храбрый мистер Олерс укрылся за большой бочкой, направив на нас ствол грозного ружья.

— Кто вы такие? — спросил он тоном человека, имеющего право задавать вопросы. Видимо, он полагал, что бочка и люди у двери и у окон уберегут его от любой опасности.

— Боже, что за глупости! — рассмеялся Толстяк Уокер. — Он сначала называет нас негодяями, а потом спрашивает, кто мы такие. Вылезайте из-за бочки, и мы ответим на ваши вопросы.

— Нет уж, я буду спрашивать отсюда. Так кто вы такие?

— Вестмены из прерии.

Толстяк Уокер отвечал от нашего имени, к тому же его уполномочили отыскать и схватить Геллера, поэтому я решил промолчать.

— Что вам понадобилось в Экоу-Каньоне?

— Мы хотели предостеречь вас.

— Предостеречь? От чего?

— На Экоу-Каньон готовится нападение.

— Не вы ли его и готовите? С нами этот номер не пройдет! Взять их! — приказал казначей своим людям.

— Погодите! — остановил их Толстяк Уокер.

Он сунул руку в карман. Я догадался, что он собирается предъявить им свое удостоверение сыщика, я вмешался.

— Не стоит, Фред. Посмотрим, посмеют ли эти люди задержать троих вестменов. Предупреждаю, любой, кто шевельнет хоть пальцем, умрет!

С грозным лицом и револьверами в руках я двинулся к двери. Виннету и Фред шли за мной по пятам. Бесстрашный казначей совершенно скрылся за бочкой, и только кончик ружья указывал, где в случае надобности следует искать мистера Олерса.

Пример начальника произвел должное впечатление на рабочих, они расступились и беспрепятственно пропустили нас. Уже у двери я повернулся к ним и произнес:

— Теперь мы могли бы запереть вас здесь, но нам это не нужно. Вытащите из-за бочки мистера Олерса и приведите его к нам, чтобы мы наконец-то смогли растолковать ему, что к чему. Поймите, дело не терпит отлагательств, если, конечно, вы не хотите, чтобы индейцы сиу сняли с вас скальпы.

Когда дрожащий казначей предстал перед нами, я рассказал ему обо всем, что произошло. Мистер Олерс, бледный от страха, присел на большой валун.

— Теперь я вам верю, сэр. Мне говорили, что на месте преступления поезд покинули двое пассажиров, и один из них на пари подстрелил жаворонка… А краснокожий джентльмен — сам Виннету? Я очень польщен знакомством с вами! — и он низко поклонился вождю апачей. — А второй джентльмен — мистер Уокер, которого обычно называют Толстяком Уокером? А вас зовут просто Чарли? И вы полагаете, что полковник найдет вашу записку и поспешит вернуться?

— Именно так и я полагаю.

— Поверьте, сэр, мне очень хочется, чтобы он поскорее вернулся.

Я видел его растерянность и верил ему без клятв.

— У меня осталось всего сорок человек, и большая часть из них укладывает рельсы на насыпи. Как вы думаете, не лучше ли будет нам покинуть на время этот каньон и укрыться на ближайшей станции?

— Как же это так, сэр, разве вы заяц? И что подумают о вас ваши начальники? Вы же потеряете место!

— Знаете ли, сэр, лучше потерять место, чем жизнь. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Как много людей повел за собой полковник?

— Он выбрал сотню самых отчаянных рабочих. А сколько было индейцев?

— Вместе с бандитами — больше двух сотен.

— Боже милостивый! Они порежут нас всех до одного. Бежать! Другого способа спастись нет.

— На какой из ближайших станций больше людей?

— Промонтори. У них там три сотни рабочих.

— Попросите по телеграфу прислать вам в подмогу сто человек. С оружием.

Казначей вытаращил на меня глаза, удивленно открыл рот, затем вскочил на ноги в сильнейшем возбуждении всплеснул руками и воскликнул:

— Господи! Как же я сам до этого не додумался?

— Но запомните: все должно держаться в строжайшей тайне, чтобы краснокожие разведчики ничего не заподозрили. Как далеко отсюда до Промонтори?

— Девяносто одна миля.

— Найдется там паровоз с двумя вагонами?

— Да. Они постоянно держат один паровоз под парами.

— Если вы немедленно свяжетесь с ними, то помощь придет завтра на рассвете. Индейские разведчики появятся здесь только к вечеру. У вас предостаточно времени, чтобы подготовить поселок к обороне. Пусть ваши рабочие немедленно сделают стену выше. Люди из Промонтори завтра помогут им. Стена должна быть такой высокой, чтобы индейцы не смогли заглянуть через нее и пересчитать наших людей.

— Они все равно увидят нас с вершины горы, сэр.

— Не увидят. Я выеду на разведку, навстречу индейцам, и успею предупредить вас об их приближении. По моему знаку рабочие спрячутся в домах, чтобы индейцы поверили, будто в поселке почти никого не осталось. По моим расчетам, полковник Радж будет здесь к полудню, и тогда у нас вместе с рабочими из Промонтори будет двести сорок человек. Можете не сомневаться: после первого же нашего залпа краснокожие бросятся наутек.

— А мы бросимся за ними в погоню! — радостно воскликнул казначей, словно враг уже действительно бежал, а он мчался за ним и крушил налево и направо.

— А пока, сэр, поторопитесь отдать распоряжения рабочим и позаботьтесь о том, чтобы нас покормили.

— Все будет исполнено немедленно, сэр! Разве может белый человек бежать при виде сотни-другой краснокожих дикарей? Сию же минуту вы получите ужин и, надеюсь, останетесь им довольны. Я когда-то был поваром, — добавил, скромно потупившись, мистер Олерс.

Ужин превзошел все наши ожидания, и я подумал, что для человечества было бы лучше, если бы прекрасный повар не стал плохим казначеем. Мистер Олерс явно был ближе знаком со сковородкой, чем с огнестрельным оружием. Люди у стены работали не покладая рук. Утром я поразился, увидев, что за ночь стена выросла чуть ли не вдвое.

Ночью через Экоу-Каньон в сторону Промонтори последовал поезд, и мистер Олерс, решив подстраховаться, кроме телеграфного сообщения, передал с поездной бригадой устную просьбу о помощи. Не знаю, что возымело необходимое действие, по утром к нам прибыли сто человек с оружием и боеприпасами.

Общими усилиями к полудню стена была закончена. С внутренней стороны я велел оставить строительные леса, чтобы, стоя на них, можно было вести стрельбу. После обеда я, Виннету и Толстяк Уокер покинули поселок: пора было идти навстречу индейским разведчикам. Такую трудную задачу мы не могли доверить железнодорожным рабочим, к тому же никто из них не выказал желания принять участия в опасной вылазке. Мы договорились, что тот, кто первым заметит разведчиков оглала, вернется в поселок и подаст остальным знак петардой. По моим расчетам, грохот не должен был вызвать подозрения у краснокожих, так как при прокладке железной дороги рабочие постоянно взрывали скалы.

Мы ожидали индейцев с севера; пришлось разделиться, чтобы не оставить без наблюдения ни одной тропы. Вскарабкавшись по отвесной скале, я оказался на каменистом плато, поросшем густым лесом. Идя по краю ущелья, по которому должны были проехать разведчики оглала, я через три четверти часа набрел на огромный дуб. Толстый, совершенно гладкий снизу ствол не позволял взобраться на дерево, но я нашел выход из положения: вестмен никогда не расстается с лассо, вот и я снял его с плеча, и через минуту