И слова такие молвит: 'О кузнец ты, Ильмаринен, Вековечный ты кователь! Ты сумеешь сделать Сампо, Крышку пеструю сковать мне, Взяв конец пера лебедки, Молока коров нетельных, От овечки летней шерсти, Ячменя зерно прибавив? Ты тогда возьмешь в награду За работу дочь-красотку'. Отвечает Ильмаринен, Говорит слова такие: 'Я скую, конечно, Сампо, Крышку пеструю украшу, Взяв конец пера лебедки, Молока коров нетельных, От овечки летней шерсти, Ячменя зерно прибавив. Я ведь выковал же небо, Кровлю воздуху сковал я Раньше всякого начала, Раньше, чем что-либо было', Вот идет ковать он Сампо, Крышку пеструю украсить, Просит места для кованья, Ищет он вещей кузнечных; Не нашел такого места, Нет там кузницы, мехов нет, Наковальни нет и горна, Молотка и колотила. И промолвил Ильмаринен, Говорит слова такие: 'Сомневаться могут бабы, Не кончают дел бедняги, А не муж, хотя поплоше, Не герой, хоть послабее!' Ищет места для горнила, Для мехов своих местечка, Ищет в той стране обширной, Ищет в Похъёле суровой. Ищет день, другой день ищет, Наконец, уже на третий, Увидал он пёстрый камень, Увидал утёс пригодный. Там кузнец остановился, Там огонь себе разводит. В первый день мехи он ставит, На другой день — наковальню. Вот кузнец тот, Ильмаринен, Вековечный тот кователь, Все припасы бросил в пламя, Вещи нужные в горнило, У мехов рабов поставил, Чтоб огонь они раздули. И мехи рабы качают, Сильно угли раздувают; Так три дня проводят летних И без отдыха три ночи; Наросли на пятках камни, Наросли комки на пальцах. Вот на первый день нагнулся Тот кователь Ильмаринен; Он нагнулся, чтоб увидеть На пылавшем дне горнила, Что из пламени там вышло, Из огня что поднялося. Лук из пламени явился С золотым сияньем лунным; Серебром концы блестели, Рукоятка — пестрой медью. Был по виду лук прекрасен, Но имел дурное свойство: Каждый день просил он жертвы, А по праздникам и вдвое. Сам кователь Ильмаринен И не рад такому луку: Пополам он лук ломает И бросает снова в пламя, Поддувать рабам велит он, Им велит он дуть сильнее. На другой день вновь нагнулся Тот кователь Ильмаринен Посмотреть, что получилось На пылавшем дне горнила; Из огня челнок там вышел, Вышла лодка — красный парус, Борт весь золотом украшен, И уключины из меди. Был челнок прекрасен с виду, Но имел дурное свойство: Сам собою шел в сраженье, Без нужды на битву рвался. Сам кователь Ильмаринен Не обрадовался лодке: Изломал ее он в щепки И бросает лодку в пламя, Поддувать рабам велит он, Им велит он дуть сильнее.
