— Никак нет!
— Пока никак нет, только пока, ведь уже сам Сынок Самого Братца Президента, слава Самому Братцу Президенту… Но молчу, молчу…
Братец Цицерон II засек на часах время и, как было установлено на молчание инструкцией, минуту помолчал. Помолчав, заговорил снова:
— А тут никогда ничего толком не знаешь, занимаешь себе, так сказать, совершенно определенное кресло… И вдруг в один прекрасный… то есть я хотел сказать: ужасный… Или прекрасный?
Наморщенный лоб братца Цицерона II вымок потом, глаза готовились вымокнуть слезами, он смотрел на меня так, будто прямо посреди улицы потерял корону и только я один мог ее найти…
— Прекрасно-ужасный, — подсказал я.
— Вот-вот, — подхватил протянутую ему корону братец Цицерон II, — именно это я и хотел сказать. Читаешь мои мысли, так сказать, братец мой персональный пятый заместитель, хвалю. Сейчас же, так сказать, отдам приказ по департаменту о награждении тебя грамотой на право покупки на пятнадцатом ярусе двух конфет!
— Служу Нашему замечательному Дому!
— Так вот… Занимаешь, так сказать, определенное кресло, а в один прекрасно-ужасный день — бах! — и домовой переворот. Кабинет Избранных занимают правосторонние, и если я не успеваю вовремя поменять доминанту полушарий желудка, плакало, так сказать, горькими слезами прощания мое уважаемое кресло… Меня опять переводят в Департамент круглой печати спецзоны Северного выхода… В общем, ты понимаешь. В общем, мне нужно только чуть-чуть намекнуть, только, так сказать, бросить мне мысль, которую я тут же достойно подхвачу… Я же, со своей стороны братца Цицерона II, буду весьма признателен.
— Так точно! Брошу!
— Теперь можешь идти.
Позволив себе на этот раз не очень почтительно и не очень громко щелкнуть каблуками, я вышел из кабинета. Когда вышел, прошел в хранилище. В хранилище привел в порядок инструкторскую книгу и рявкнул братцу Клеопатре II:
— Братец Клеопатра II!
— Да?
— Эту инструкторскую книгу передашь моему преемнику. Ключи от сейфа и хранилища я передам ему сам. Когда мой очередной выход?
— В пятнадцать ноль-ноль.
— Хорошо. Группа вернется часа через три. Подойдешь к Южной спецзоне. А сейчас — вот тебе деньги, купи одну заветную бутыль получше и отнеси братцу Малюге Скуратову XXXII в пятнадцать дробь седьмой участок Святой Экзекуции. Не забудь рассказать ему о нашей поездке в министерство…
Зазвонил телефон. Я, согласно инструкции, поднял трубку.
—Хранилище Департамента круглой печати. Пятый зам начальника департамента слушает.
В трубке прерывисто дышали…
— Алло! Пятый зам слушает!
В трубке молчали. Я почтительно положил ее на а стол и вытянулся в струнку, ожидая, что в хранилище просочится дымное белое облачко. Но ничего оттуда не просочилось, хотя я и прождал в струнке пять минут. Тогда я с гневом бросил трубку на аппарат и принял положение «вольно».
— Впредь на все звонки будешь отвечать ты, — приказал я братцу Клеопатре II. елефон зазвонил снова. Братец Клеопатра II взяла трубку.
— Департамент круглой печати. Персональный секретарь пятого зама слушает… Кто его спрашивает? Одну минуту… Какая-то братец Золушка…
Я выхватил трубку из руки братца Клеопатры II. которой приказал:
— Все, иди.
Подождал, пока он покинула хранилище, и закричал в трубку:
— Принцесса?! Это действительно ты. Принцесса?! Ты где?!
— В отеле…
— Представляешь, Принцесса, а меня понизили на новую синекуру! Назначили пятым замом! Возложили на голову новую, одиннадцатизубую корону!
— Поздравляю…
— Ты что, ты плачешь? Что случилось?
— Ничего… Тоскливо… Я хочу тебя увидеть…
— Сейчас я не могу, сейчас я на службе. А в пятнадцать ноль-ноль у меня первый выход за Железный Бастион. Но если ты хочешь, я не пойду. Если ты хочешь, я приеду к тебе сейчас, прикажи только.
— За Железным Бастионом ты должен побывать обязательно, слышишь, обязательно. Сегодня. А потом мы встретимся, я буду ждать тебя в отеле. Я ждала тебя ночью, я надеялась, что ты придешь…
— Да ведь ты же не приказывала!
— Неужели я должна была приказать тебе даже это?
