— Что там? Иди же посмотри!
Кимбра не слишком охотно согласилась улечься. Она забрасывала няньку вопросами. Женщины приходили и уходили — бледные, на грани паники. Однако они старались быть полезными, и у Кимбры не хватало решимости отослать их прочь.
Мириам отложила пеленки и приблизилась к окну.
— Твой муж уже здесь, — объявила она довольно равнодушно.
Кимбру обожгла радость, перехватило дыхание. Чтобы самой не броситься к окну, пришлось вцепиться в покровы. Впрочем, сейчас она могла разве что вперевалку ковылять.
— А что он делает?!
— Ведет разговор, — сказала нянька, бросив предостерегающий взгляд остальным, смотревшим из окна. — Они с лордом Хоуком мило беседуют, так что вы, миледи, можете заниматься своим делом.
Начались схватки, так что Кимбре поневоле пришлось последовать совету старухи. Мириам вернулась к постели и подала руку, чтобы она могла в нее вцепиться.
— Хорошо, милая, хорошо, — твердила она, отбросив церемонии. — Все идет как надо. Когда схватывает, дыши глубже, а когда отпускает, старайся расслабить мышцы.
— Милая… — пробормотала Кимбра, когда боль отхлынула, и отерла слезы, подступившие совсем по другой причине. — Вулф называл меня так…
— Как?
— «Элсклинг». По-норвежски — «милая».
— Что за чудесный муж! — воскликнула нянька, забыв о том, что еще полгода назад призывала на голову Вулфа всевозможные кары.
— Он и вправду чудесный. Добрый, ласковый, заботливый… всегда такой здравомыслящий, такой понимающий!
Мириам охотно кивала, попутно вытирая пот со лба подопечной. Схватки шли все чаще и становились все сильнее.
Тем временем перед замком разыгрывалась совсем иная сцена. У «чудесного мужа» было что сказать, и он ревел, как морской ураган.
— Я сровняю эту крепость с землей! Разнесу ее по камешку! Разобью в щепы! Сейчас же отпустите Кимбру, иначе вам всем крышка!
Стоя у парапета сторожевой башни, Хоук лицезрел этот праведный гнев не без восхищения. Позади Вулфа рядами в сомкнутом строю стояли викинги — целая армия. По самым грубым прикидкам, их было не меньше тысячи, а то и больше. Правда, Хоукфорт был великолепно укреплен и славился хорошо вышколенным гарнизоном, но у Хоука не было и тени сомнения, что Вулф Хаконсон приложит все силы, чтобы выполнить свои угрозы.
Его трудно было винить. Он не знал, что с ним не собираются сражаться. Оставалась мелочь: убедить в этом разъяренного викинга, и притом так, чтобы не доводить дело до сражения.
— Кимбра сейчас занята, — крикнул Хоук, высовываясь между зубцами. — Войди в замок, поговорим!
Норвежская армия дружно забарабанила по щитам рукоятями мечей. Это был оскорбительный ответ. Но предводитель отреагировал не сразу. Для начала он обменялся парой реплик с братом.
— Странно, правда? Чем это она может быть занята?
— Ну, мало ли… — Дракон неопределенно повел плечами, избегая взгляда Вулфа. — Главное, что тебе не было наотрез отказано.
Вулф поднял взгляд. Хоук так и стоял, свесившись через низкий парапет между двумя мощными зубцами. У него был слишком беспечный вид для человека, чью крепость только что пригрозили сровнять с землей.
— Неужто ты пойдешь? — подзадорил Дракон. — Там сотни англичан! Ты, конечно, хорош в бою, но не настолько.
— А что остается делать? — проворчал Вулф. — Если пойти на приступ, будет беда. Кимбра может пострадать. Этот негодяй Хоук знает, что все козыри на его стороне.
— Экий он, оказывается, пройдоха! — Дракон поощрительно похлопал брата по спине. — Тогда иди. Я тут за всем присмотрю.
Вулф покосился на него, задаваясь вопросом: откуда это внезапное желание втолкнуть его в лапы англичан? Но выбора и в самом деле не было.
Когда он приблизился к воротам, они открылись ровно настолько, чтобы мог втиснуться один человек. И тотчас захлопнулись. Внутренний двор замка был полон вооруженных людей. Они сверлили Вулфа взглядом, но не двигались с места.
Викинг повернулся к Хоуку, который быстро спускался во двор. Он был готов ко всему.
В спальне Кимбры новая жизнь нетерпеливо просилась наружу. Схватки шли уже так часто, что почти сливались в одну. О передышке не шло и речи. Перевести дух можно было лишь тогда, когда боль немного слабела.
Однако чем дальше, тем меньше Кимбра думала о боли. Она была захвачена трудным процессом деторождения, она трудилась, как трудится только женщина, когда дает жизнь ребенку. Единственное, что снедало ее, — это опасение, что не хватит сил.
Очередная схватка оказалась особенно болезненной, и Кимбра закричала, впервые за все время родов.
— …и пошла со мной к кораблю. Я думал, что только там мы сможем поговорить начистоту.
— Значит, ты явился по собственному почину…
Вулф застывшим взглядом смотрел в окно, в то время как Хоук следил за ним с живейшим интересом.
— Ну да, а что?
— Вот и Дракон так думал, — пробормотал викинг словно в трансе. — Он был Кимбре всего-навсего деверь, но никогда не терял к ней доверия. А я… я, ее муж… я решил…
— Что решил?
— Что между нами все кончено. Что я потерял Кимбру навсегда.
Хоук подумал, что в истинной любви, даже взаимной, больше мучений, чем радости, и спросил себя, зачем люди так рвутся к ней. Возможно, стоило пройти через это и сделать вывод самому.
— Ничего, — сказал он гостю не без сочувствия, — вы с Кимброй, надеюсь, сговоритесь. Но первым делом нам с тобой придется обсудить статьи договора о военном союзе. Королю Альфреду не терпится его заключить.
— Правда? — спросил Вулф, не без труда возвращаясь к делам государственной важности.
— Я был при дворе и имел с королем долгую беседу на этот счет. Давно пора поставить на место зарвавшихся датчан. Со своей стороны он готов для этого на большие уступки.
Хоук не стал вдаваться в подробности, а между тем он посвятил монарха и в историю с подложным письмом с его личной печатью. Альфред согласился, что это могут быть происки датчан, однако обещал найти настоящего виновника.
Внесли пергамент, перья и чернила. Хоук приказал принести также эля и закуски. Солнце уже начинало клониться к закату, поэтому в помещении зажгли свечи. Между тем обе армии — одна под стенами замка, другая во дворе — терпеливо ждали, как обернется дело.
Вулф взялся за перо, но замер и напрягся всем телом.
— В чем дело? — встревожился Хоук.
Не отвечая, гость отшвырнул набросок договора о военном союзе, опрокинул стул и прыжками бросился к лестнице. Часовые у двери необдуманно заступили ему путь — и отлетели в стороны. Вулф понесся вверх по ступенькам, перепрыгивая сразу через две. Хоук развел руками, поднял кубок и отхлебнул.
На верхней площадке лестницы Вулф помедлил, не зная, куда повернуть. Ему помог отдаленный крик. Через минуту он уже рывком распахивал дверь в дальнем конце коридора.
— Кимбра!!!
Находясь в тисках мощной боли, Кимбра все же заметила появление мужа. Он возник на пороге как
