настырной, а надо излагать свои мысли смиренно, ясно и просто.

После завтрака Алина спросила монаха, где она могла бы умыться. Физиономия у него вытянулась; очевидно, подобная просьба считалась здесь весьма странной. Но чистота была в чести у монахов, и он проводил ее к открытому водоводу, по которому в монастырь текла чистая холодная вода, предупредив, однако, чтобы она не мылась, как он выразился, 'неприлично', ибо в любой момент ее мог случайно увидеть кто-нибудь из братьев, а созерцание сего оскверняет душу. Много хорошего делали монахи, но их взгляды порой вызывали раздражение.

Смыв со своих лиц дорожную пыль, Алина и Ричард покинули монастырь и вверх по Хай-стрит направились к замку, который стоял неподалеку от Западных ворот. Алина специально решила прийти туда пораньше в надежде расположить к себе или очаровать того, кто распоряжался пропуском просителей, дабы быть уверенной, что о ней не забудут, когда начнут съезжаться многочисленные важные особы. Но в стенах замка царила даже более спокойная атмосфера, чем она ожидала. Да был ли вообще здесь король, коли собралось такое ничтожное количество просителей? А когда он мог прибыть, Алина не знала и лишь подумала, что во время Великого поста король, как правило, был в Винчестере, но, живя в замке без священника, только с Ричардом и Мэттью, она потеряла счет дням и теперь понятия не имела, далеко ли еще до Пасхи.

У подножия ведущей во дворец лестницы стоял дородный седобородый стражник. Алина намеревалась было пройти мимо него, как она это делала, когда приезжала сюда с отцом, но стражник опустил копье и преградил ей путь.

- Что такое? - возмутилась она, метнув на него властный взор.

- И куда же это ты собралась, моя милая? - пробасил бородач.

Алина с прискорбием поняла, что этот человек принадлежит к категории людей, которым нравится быть стражниками только потому, что это дает им хоть какую-то власть над другими.

- Мы здесь с прошением к королю, - холодно сказала она. - А сейчас дай пройти.

- Это ты-то? - презрительно усмехнулся стражник. - В деревянных башмаках, которые моя жена постыдилась бы даже надеть! Пошла вон!

- Прочь с дороги! - закричала на него Алина. - Каждый житель страны имеет право обратиться с прошением к своему королю.

- Но у бедняков, как правило, хватает ума не использовать это право...

- Мы не бедняки! - вспыхнула девушка. - Я дочь графа Ширинга, а мой брат - его сын, так что пропусти, а не то гнить тебе в темнице.

Стражник, казалось, несколько поостыл и чопорно заявил:

- Невозможно обратиться к королю, ибо его здесь нет. Он в Вестминстере, что вам должно быть известно, коли вы действительно те, за кого себя выдаете.

Алина стояла как громом пораженная.

- Но зачем он уехал в Вестминстер? Он должен быть здесь на Пасху!

Стражник начал понимать, что перед ним действительно не простая уличная девчонка.

- Двор будет справлять Пасху в Вестминстере. Похоже, Стефан не собирается во всем следовать порядкам, заведенным прежним королем, да и почему он, собственно, обязан это делать?

Конечно, стражник был прав, но Алине и в голову не приходило, что новый король обычно заводит свои правила. Она была слишком молода, чтобы помнить то время, когда покойный Генрих сам только взошел на престол. Ее захлестнуло отчаяние. Ей казалось, она знает, что делать. Как же она ошибалась! Удача явно отвернулась от нее.

Она тряхнула головой, как бы отгоняя от себя мрачные мысли. Нет, это не поражение, это всего лишь препятствие на ее пути. Просить помощи у короля вовсе не единственный способ позаботиться о брате и о себе. Она пришла в Винчестер с двумя целями, и второй было выяснить судьбу отца. Уж он-то ей подскажет, что делать дальше.

- В таком случае кто здесь есть? - спросила Алина. - Должен же кто-то представлять короля в его отсутствие. Я хочу повидаться с отцом.

- Сейчас здесь только писарь и дворецкий, - ответил стражник. - Ты говоришь, граф Ширинг - твой отец?

- Да. - У нее замерло сердце. - Тебе что-нибудь известно о нем?

- Я знаю, где он.

- Где же?

- В тюрьме этого замка.

Так близко!

- А где находится тюрьма?

Большим пальцем стражник указал через плечо.

- Внизу, возле часовни, напротив главных ворот. - Не пустив их во дворец, он чувствовал себя удовлетворенным и теперь был не прочь кое-что рассказать. - Вам надо найти тюремщика. Его зовут Одо. Только имейте в виду - у него глубокие карманы.

Замечание насчет глубоких карманов Алина не вполне поняла, но она была слишком взволнована, чтобы выяснять это.

До сего момента ее отец был в каком-то непонятном, далеком месте, называвшемся 'тюрьма', теперь же он вдруг оказался совсем близко, в этом самом замке. Она и думать забыла о встрече с королем, и ее единственным желанием стало увидеть отца. Сознание того, что он был рядом, готовый помочь, еще острее заставило ее почувствовать опасность последних месяцев. Алине так хотелось броситься в его объятия и услышать: 'Ну-ну, все хорошо. Теперь все будет в порядке'.

Дворец стоял на пригорке в одном из углов на территории замка. Алина повернулась и посмотрела вниз. Ее взору открылся вид на беспорядочное нагромождение каменных и деревянных строений. Внизу, сказал стражник, возле часовни, - она отыскала глазами сооружение, похожее на часовню, - напротив главных ворот. Главным входом служили ворота во внешней стене, позволявшие королю входить в замок, не вступая на территорию Винчестера. Напротив этих ворот, ближе к стене, отделявшей замок от города, стояло каменное здание, которое, очевидно, и было тюрьмой.

Алина и Ричард поспешили вниз. Девушку мучил вопрос, каким она увидит своего отца. Хорошо ли его кормили в тюрьме? В Ерлскастле узникам графа всегда давали хлеб и похлебку, но она слышала, что в некоторых местах с заключенными обращались жестоко. Оставалось надеяться на лучшее.

С замирающим сердцем она пересекла внутренний двор замка, который, несмотря на внушительные размеры, был забит многочисленными постройками: кухнями, конюшнями и всевозможными сараями и амбарами. Здесь же были две часовни. Зная, что король находился в отъезде, Алина с тревогой повсюду замечала приметы его отсутствия: в замок забрели беспризорные свиньи и овцы, которые копошились в помойных кучах, мающиеся от безделья стражники отпускали проходящим мимо женщинам грубоватые шуточки, а на паперти одной из часовен какие-то мужики бились об заклад. Такая атмосфера неряшливости и расхлябанности беспокоила Алину. Она боялась: это может означать, что за ее отцом никто как следует не присматривает, и встреча с ним начала ее страшить.

Тюрьмой оказалось полузаброшенное здание, в котором, похоже, в прежние времена жил какой-нибудь королевский сановник - может быть, лорд-канцлер или бейлиф*. Верхний этаж, бывший когда-то залом, полностью разрушился. Невредимым остался лишь подвал, в который вела массивная, обитая железом деревянная дверь. Она была слегка приоткрыта. Пока Алина стояла в нерешительности, мимо нее прошла красивая женщина средних лет, одетая в добротный плащ; она распахнула дверь и вошла внутрь. Алина и Ричард последовали за ней.

______________

* Бейлиф - здесь: представитель короля, осуществляющий административную и судебную власть.

В мрачном пыльном подвале стоял запах гнили. Давным-давно это помещение служило складом, но позже оно было разделено толстыми каменными стенами на крохотные кельи. Где-то в темноте какой-то узник, словно монах молитву, что-то монотонно бормотал. Здоровый, глуповатый на вид человек с подвязанным к поясу мечом равнодушно мел пол.

- Утро доброе, Мэг, - сказал он вошедшей женщине.

Она протянула ему пенни и исчезла в темноте. Он уставился на Алину и Ричарда.