подальше.

Спустя всего несколько секунд Конкордия осталась одна посреди улицы.

Оглядевшись по сторонам, она побежала к баням. Ее плащ, как крылья какой-то огромной птицы, вздымался у нее за спиной.

– Так ты тот самый бизнесмен, который захаживал к этой тупой, помешанной на титулах корове Ровене Хокстон, не так ли? – спросил Тримли. – А что за женщина была с тобой? Та самая, которая сказала Ровене, что хочет открыть благотворительную школу?

– Да я и не знаю ее толком, она к делу отношения не имеет, – ответил Эмброуз. – Это актриса, я нанял ее, чтобы она сыграла свою короткую роль.

– Так, выходит, на меня тебя вывела эта тупая сучка Хокстон? – Голос Тримли был полон отвращения. – Вот откуда ты узнал мое имя. Должно быть, ты сегодня был на балу. И проследил за мной, когда я сюда поехал.

– Возможно, – согласился Эмброуз.

– И я едва не поймал тебя, когда ты поздно вечером заходил в контору Катберта, да?

– Твои люди не слишком-то расторопны, – заметил Уэллс.

– Это не мои люди, – фыркнул Тримли. – Это люди Ларкина. Когда Катберт попытался продать мне информацию о некоем мистере Далримпле, наводившем у него справки о девушке по имени Ханна Радберн, я сразу понял, что произошло.

– Ты согласился купить информацию у Катберта, а затем заставил его отправить записку в мой клуб, – договорил за него Эмброуз. – Когда Катберт стал тебе не нужен, ты сделал так, чтобы Ларкин организовал его убийство.

– План был не совсем таким, – возразил Тримли. – За тобой должны были проследить после того, как ты вышел из конторы Катберта. Я хотел узнать, кто ты такой и где прячешь девочек. Но все пошло кувырком.

– Точно так же, как в замке, – скептически добавил Уэллс. – Кстати, это ты приказал убить банщицу Нелли Тейлор? Или приказ об убийстве отдавал Ларкин?

– Ее так звали? – безучастно спросил Тримли.

– Да.

– Вообще-то я никакого отношения к ее смерти не имею, – ответил Тримли. – Она была одной из банных шлюшек, услугами которых пользовался Ларкин. Ему очень нравилось кувыркаться с банщицами, и, кажется, в ту пору Нелли Тейлор была его любимицей. Подозреваю, что она узнала о его бизнесе чуть больше, чем это было допустимо и безопасно для нее.

– Так он от нее избавился? – полюбопытствовал Эмброуз.

– Разумеется. – Внезапно голос Тримли стал резче. – Но забудем о Тейлор, она не была важной персоной, так что и говорить о ней ни к чему. Потолкуем-ка лучше о деле. Как зовут того полицейского инспектора, который, как ты говоришь, следит за мной?

– Господи, поверить не могу, что ты надеешься получить от меня какую-то информацию, держа меня на прицеле! – усмехнулся Уэллс. – У меня же нет оружия. Ты можешь меня не бояться. Убери свой пистолет, и мы поговорим, как подобает говорить джентльменам.

– Я не могу разглядеть тебя, – вымолвил Тримли. – Выйди на свет.

Эмброуз прошел чуть вперед и оказался под кругом тусклого света от настенного светильника, ближе к кувшинам для воды.

– Чего ты не видишь? – спросил он, вытягивая вперед руки ладонями вверх. – Того, что у меня в руках ничего нет?

Тримли внимательно посмотрел в его сторону и, похоже, остался удовлетворен.

– Ну хорошо, – бросил он. – Тогда назови мне свою цену за девочек. Только это должна быть разумная цена или… – Внезапно Тримли замолчал, услышав какой-то звук, приглушенный рокот, приближающийся откуда-то сзади, из коридора. – Это еще что такое? – вскрикнул он. – Кто там?

«Черт возьми!» – Проругался про себя Эмброуз.

Стоунер мог бы им гордиться. Стратегия переговоров была разработана великолепно. Но, как учили его отец и дед, умный человек всегда должен быть готов к неожиданным поворотам фортуны.

– Похоже, к нам гости, – произнес Эмброуз.

Воспользовавшись замешательством Тримли, он взял в руку один из тяжелых кувшинов.

– Это кто-то из твоих людей? – спросил Тримли.

Его взгляд метался между темным холлом и Эмброузом.

– Нет, это точно не мои люди, – отозвался Уэллс, прижимая кувшин к правой ноге, почти скрытой тенью. – Но возможно, это люди Ларкина.

Грохот все приближался.

– Ты узнаешь этот звук? – обратился Тримли к трясущемуся от страха банщику. – Узнаешь? – повторил он грозно.

– Прошу прощения, сэр, – ответил старина Генри дрожащим голосом. – Мне кажется, это едет одна из тележек для белья. Мы развозим на таких тележках по местам полотенца и простыни.

– Черт бы их всех побрал! – выругался Тримли. – А что, этой ночью в бане работает и другой банщик?