осторожно и боязливо приблизилась, потому что, как большинство женщин, она боялась пауков, жуков и всяких ползучих существ.

— Вот он, посмотри на него! — гордо сказал Тим, осторожно разжимая пальцы, пока цикада не открылась совсем, придерживаемая за кончики крыльев между большим и указательным пальцами Тима.

— Фу! — вздрогнула Мэри, отступив и так и не взглянув как следует.

— О, не бойся его, Мэри, — попросил Тим, улыбаясь и мягко поглаживая цикаду. — Посмотри, разве он не прелесть — весь зеленый и красивый, как бабочка?

Золотая голова склонилась над цикадой. Мэри посмотрела на них обоих, и ее вдруг охватила щемящая жалость. Тим, казалось, имел какую-то связь с этим существом, ибо оно лежало у него на ладони без страха и паники и было действительно красиво, если, конечно, не обращать внимания на марсианские щупальца и щитки, как у омара. У цикады было толстое ярко-зеленое тельце длиной в два дюйма, как бы обсыпанное золотым порошком, глаза сверкали, как два больших топаза. Над спиной были сложены прозрачные крылья с золотисто-желтыми, как на листе, прожилками. Они сверкали всеми оттенками радуги. А над ним склонился Тим — такой же чуждый и красивый, и такой же живой и блестящий.

— Ты правда хочешь убить его? — просящим голосом спросил Тим, глядя на нее печально.

— Нет, — ответила она, отворачиваясь. — Посади его назад в куст, Тим.

К ланчу он закончил переднюю лужайку. Мэри дала ему два гамбургера, полную тарелку жареной картошки, затем, вдобавок, горячий пудинг с банановым кремом.

— Думаю, я все закончил, Мэри, — сказал Тим, когда выпил третью чашку чая. — Но мне жаль, что работа так быстро кончилась.

Широко расставленные глаза задумчиво смотрели на нее.

— Ты мне нравишься, Мэри, — начал он. — Ты мне нравишься больше, чем Мик и Гарри, или Джим, или Билл, или Кели, или Дейв. Ты мне нравишься больше всех, кроме папы и мамы и Дони.

Она похлопала его по руке и сказала ласково:

— Это очень любезно так говорить, Тим, но я не думаю, что это правда, ты же меня знаешь совсем немного.

— Больше нечего косить, — вздохнул он, игнорируя ее отказ принять комплимент.

— Трава опять вырастет, Тим.

— А? — этот короткий вопрос был сигналом, что надо говорить медленнее, что чего-то он не понял.

— А можешь ты выполоть клумбы в саду?

— Могу, наверное. Я это все время делаю для папы.

— Тогда, хотел бы ты приходить каждую субботу и делать в саду все, что нужно: косить траву, когда надо, сажать семена, полоть цветочные клумбы, опрыскивать кусты, чистить дорожки, вносить удобрения?

Он схватил ее за руку и пожал ее, широко улыбаясь:

— Ой, Мэри, ты мне так нравишься! Я буду приходить каждую субботу и присматривать за садом, обещаю, я присмотрю за садом!

Когда он ушел в три часа, в кошельке у него было тридцать долларов.

Тим приходил уже пять недель, когда однажды поздно вечером в четверг Мэри Хортон позвонила его отцу. Рон сам поднял трубку.

— Алё? — сказал он.

— Добрый вечер, мистер Мелвил. Это Мэри Хортон, субботний друг Тима.

Рон немедленно навострил уши, сделав знак Эс, чтобы она тоже слушала.

— Приятно вас слышать, мисс Хортон. Как дела у Тима, все в порядке?

— С ним очень приятно иметь дело, мистер Мелвил. Я получаю удовольствие от его общества.

Он удовлетворенно засмеялся:

— Судя по тому, что он рассказывает, я думаю, он уже проел весь ваш дом, мисс Хортон.

— Вовсе нет. Приятно смотреть, как он ест, мистер Мелвил.

Последовала неловкая пауза, пока Рон не нарушил ее, сказав:

— В чем дело, мисс Хортон? Вам не нужен Тим на этой неделе?

— Не совсем так, мистер Мелвил. Дело в том, что мне нужно поехать в Госфорд на выходные и посмотреть, как там дела в моем коттедже. Я была занята городским домом и садом, а коттедж совсем запустила. Во всяком случае, я хотела узнать, не возражаете ли вы, если я возьму Тима с собой, и он мне там поможет. Там есть что делать, и Тим будет незаменим. Там совсем тихо, и я даю вам слово, что никакие посторонние люди не обеспокоят его. Он сказал, что любит ловить рыбу, а коттедж расположен там, где лучшие места для рыбалки, и я подумала, что, возможно, ему там понравится. Кажется, он любит мое общество, а я, безусловно, люблю его общество.

Рон подвигал бровями, спрашивая мнение Эс, а она яростно закивала и взяла у него трубку.

— Хэлло, мисс Хортон, это я, мать Тима… Да, я вполне здорова, спасибо, а как вы?.. Да, очень рада это слышать, мисс Хортон, очень любезно с вашей стороны пригласить Тима поехать с вами на выходные… Да, он немного одинок, тяжело такому бедняге, как он, вы же понимаете… Не знаю, почему бы ему не поехать с вами. Думаю, перемена ему будет полезна… Да, вы ему ужасно нравитесь… Позвольте опять передать трубку мужу, и спасибо большое…

— Мисс Хортон? — спросил Рон, выхватывая у жены трубку. — Ну, слышали, что сказала моя старуха? Так что она не возражает, а уж тогда мне-то лучше тоже не возражать — ха-ха-ха! Да, вот так! О'кей, прослежу, чтобы он запаковал свой мешок и приехал к вам в субботу к семи… Да, мисс Хортон, спасибо вам большое… Ну пока, и до следующего раза.

Мэри планировала поездку в шестьдесят миль как настоящее путешествие. Загрузила машину едой и всем иным, что может понадобиться для развлечений и полного комфорта и чего могло не оказаться в летнем коттедже. Тим прибыл в субботу утром ровно в семь. День был теплый и ясный — уже вторую неделю подряд не было и намека на дождь. Мэри повела Тима прямо в гараж.

— Прыгай, Тим, и устраивайся поудобнее. Все хорошо?

— Все хорошо, — ответил он.

— Мой дом не в самом Госфорде, — сказала она, когда машина понеслась по шоссе вдоль Тихого океана к Ньюкаслу. — Так как я живу и работаю в городе, я не хотела проводить свободное время опять среди толпы и купила имение в стороне, на Хоксбери, у залива Брокен. Нам придется заехать в Госфорд, потому что единственная дорога ко мне идет оттуда. Ты знаешь, этот Госфорд так вырос! Я помню, в нем еще недавно был всего один паб, гараж, человека два народу и собака. А теперь он забит людьми — и теми, кто живет постоянно, и теми, кто приезжает в отпуск. Их, должно быть, теперь тысяч шестьдесят, не меньше. Кажется…

Она замолчала, взглянув на него сбоку, и почувствовала неловкость. Вот она тут пытается завести разговор с ним, как будто он человек как человек. А он, в свою очередь, пытался быть заинтересованным слушателем и, отрывая свой взгляд от проносящегося мимо и чарующего его пейзажа, смотрел на нее.

— Бедный Тим, — вздохнула она. — Не обращай на меня внимания, просто расслабься и смотри в окно.

После этого в машине долго царило молчание. Видно было, что Тим в восторге от поездки. Повернувшись в сторону и почти прижав нос к стеклу, он, казалось, не пропускал ничего за окном, а она думала, как мало разнообразия в его скучной повседневной жизни.

— У твоего отца есть машина, Тим?

На этот раз он не обернулся к ней, а продолжал смотреть в окно:

— Нет, он говорит, что иметь в городе машину — только терять время и деньги. Он говорит, что ходить гораздо полезнее, и гораздо проще сесть на автобус, если куда надо поехать.

— А тебя кто-нибудь возил на прогулку?

— Редко, меня тошнит в машине.

Она повернулась и посмотрела на него в тревоге.

— А как ты сейчас себя чувствуешь? Тебя тошнит?

— Нет, хорошо чувствую. Эта машина не подбрасывает меня вверх-вниз, как другие, и я сижу впереди, а