— Нам не выйти отсюда, — констатировал Кангасск и, нахмурившись, положил огненную сферу под котелок с ледяной водой. — Мы в кольце; оно широкое, конечно, но брешей в нем я не вижу.
— Предлагаешь сидеть и ждать?! — не удержалась Занна.
— Нет, — ответил Кан угрюмо.
— А что тогда?!
— Мы вырвемся из окружения через Провал.
— Чтобы ты знал… — Занна скрестила на груди руки. — Это дикий Север, забытый всеми богами, Провал здесь даже не картирован! Даже если бы ты умел входить в него в любом месте, как твои Учителя, все бесполезно. В лучшем случае мы появимся в Провале над какой-нибудь пропастью и умрем сразу, а в худшем, будем плутать по неизвестным местам, пока не свалимся от голода. Так что не на…
— Я действительно могу войти в Провал в любом месте, — кивнул Кан, оставшись при своем спокойном и убедительном тоне, — это наследие Макса… И посмотри сюда…
Он взял из рук девочки багровую карту и развернул ее перед Занной. Та переменилась в лице, едва заметив дату в углу…
— Взгляни… — Кангасск коснулся пальцем неприметного багрового островка в левой половине карты. — Это очень старая карта, Занна. Потому на ней еще значится место, которому в нашем мире соответствуют развалины Эрхабена. Три тысячи лет назад это был важный торговый центр; Провальные пути использовались регулярно…
— Нам… туда?.. — Занна подняла на него удивленный взгляд.
— Да, чаржьего ходу до Эрхабена где-то три дня. Место входа в Провал там искать не придется: просто заходим за ворота — и я открою вход сам. Даже в условиях погони я успею это сделать. А уж в Провал Дети Тьмы не проникнут ни за что. Потом пара дней пути по Провалу — и мы на месте, которое соответствует Фираске; ближе ничего нет, но там мы будем уже в безопасности.
Кангасси посмотрела на Дэлэмэра с улыбкой; тот неловко улыбнулся в ответ… «Честное слово, будто обманул кроху…» Да, на самом деле план только казался таким простым. Кто знает, каким будет путь до Эрхабена… Кто знает, что представляет собой сам Эрхабен сейчас… мертвый город, да?.. в котором до сих пор пропадают люди!.. Кан вспомнил по случаю пару таких охотников за сокровищами — тех самых, что встретились ему в таверне Майи; надо сказать, среди павших защитников Малого Эрха он этих двоих не видел… И еще…
— Кангасск… — прошептала Занна, виновато опустив голову.
— Да?..
— А этот стиг… Немаан… он не последует за нами?
— Не знаю… — Кангасск тяжело вздохнул и в задумчивости взъерошил себе волосы. — Помню, как он говорил о Провале. Что ненавидит его и никогда не вернется туда. И не похоже было, чтобы он врал… Должно быть, багровый мир действительно осточертел ему за три тысячи лет.
Прозвучало не слишком обнадеживающе, но Занна неожиданно высказалась в поддержку сказанного:
— Не помню, чтобы после войны в Провале видели стигов… Так что, может быть, ты прав.
Три дня. Время пошло…
«Понять тебя, Немаан… Понять тебя, стиг, неотличимый от человека… Ты говорил, как человек, ты злился, как человек, ты часто забывал, что всего лишь играешь роль; хороший актер забывает; и тезка твой, Немаан настоящий — из таких.
Но к чему все? Ты читал мою память. Ты знаешь достаточно, чтобы заменить меня, обмануть даже тех, кто знает меня давно. Дети тьмы послушны тебе; отпусти поводок — и я не выстою против этой своры, ведь я не миродержец и никогда им не стану. Казалось бы, убей меня, бери ту власть, о которой мне говорит чуть ли не каждый. Но нет. Ты сумел стать моим другом и моим врагом. Ты заставил Занну бросить все и последовать за мной сюда. Зачем? Зачем я нужен тебе живой…
И если бы не Занна и Кангасси, я бы не бежал от тебя; я бы шел к тебе, Немаан. И так будет, когда они окажутся в безопасности, под защитой стен Юги. Этой ночью я понял, что имел в виду Макс, когда, умирая, вывел кровью на снегу слово „второй“. Похоже, Эльм предал тебя, Немаан… как ты предал его до этого…
Правящий из теней. Повелевающий теми, кто меняет облик и несет обман. Ждущий своего часа после того, как все уже отпраздновали победу. Второй.
В Омнисе нет больше миродержцев. Есть только я. И я завершу то, что не завершили они…»
Три дня…
За это время Кан успел насмотреться на детей тьмы. Они то и дело появлялись поодаль, не скрываясь, но и не подходя ближе. Должно быть, это имело целью продемонстрировать осведомленность Немаана в текущем положении дел: мол, знаю я, где ты и что ты, и слежу за тобой. Однако сказать это Занне Кангасск так и не решился, хотя она спрашивала все настойчивее: почему они не нападают, почему…
Издали разглядеть этих существ не представлялось возможным, и, должно быть, каждый раз, приникнув к маленькому дорожному биноклю и спешно подкручивая настройку, Занна в тайне надеялась увидеть людей. Кангасску не досталось даже надежды: чувство угрозы сразу давало себя знать. Однако виденных существ, благодаря Занне, он изучил.
Веталы, держащие на волевых поводках безглазых баргестов; ведущие вечную охоту. Юные дрекаваки с пуховыми перьями на крыльях, еще умеющие летать. Навки, полупрозрачные и отвратительно- прекрасные — иного определения Кан подобрать не сумел: даже просто глядя на них в бинокль, он чувствовал, как в его теле просыпаются самые низкие инстинкты и мутится разум… после такого смерть мужа Занны казалась ему еще ужаснее… Гарпионы, крикливыми стайками кружащие в небе… Мороки, играющие с человечьим обликом и словами… должно быть, стиги многому научились у этих жутких созданий; правда, в отличие от стигов, играющих роль, у мороков нет разума: они лишь бездумно воспроизводят облик, слова и жесты, виденные раньше. «Первые стиги были такие,» — заметила по этому поводу Занна. «Ну что ж, Немаан, „незримый отец“, ты быстро учишься, — мрачно подумал Кангасск, — и превосходишь своих учителей…»
Дни выдались холодные и солнечные. На первых порах Ученик опасался, как перенесет постоянный холод Кангасси, но быстро понял, что сильно недооценил выносливость файзульских детей: ему и Занне, приходилось гораздо хуже, несмотря на теплые Лихты, гревшие руки, гревшие воду во флягах… Занна еще держалась, а что до Кана, то он к концу третьего дня хрипел и кашлял не хуже Марнса. Чарге тоже пришлось непросто; рыжие, в отличие от тех, что помнил Кангасск с довоенных времен, исключительно хищники по своей натуре, и это ж как надо оголодать такому гордому существу, чтобы, подобно своим пестрым и серым собратьям, начать объедать кору с деревьев и грызть смолистую хвою!.. Но что поделать: времени на охоту не было. К тому же, можно предположить, что при таком количестве детей тьмы, бродящих всюду средь бела дня, дичи на много десятков миль вокруг не осталось вовсе. Как и людей… в этом Кан тоже не сомневался. Пожалуй, таким диким и безлюдным дальний Север был только до основания Инквизиции; с Немаана сталось вернуть древние времена во всей их «красе»…
— Ну вот и три дня чаржьего ходу… — Кангасск вздохнул и потер слезящиеся от холодного ветра глаза.
Сумерки давно скрыли горизонт и смотреть стало особо не на что. Вздумай Дэлэмэр вздремнуть в
