ПОСЛЕ ВЗЯТИЯ ИРАКА, ИРАН СТАЛ СИЛЬНЕЕ
- Мы можем обсудить Ближний Восток?
- А что вы хотите знать о Ближнем Востоке? Что там произойдет? Никто не знает наверняка. Ближний Восток объединен в такую структуру благодаря присутствию Америки. Кто будет доминирующей силой в отсутствие Америки? Сейчас это Иран, не так ли? После взятия Ирака, Иран стал сильнее. Поэтому Абу-даби создал альянс с Францией, и Франция ввела туда определенные силы - они придали уверенности Абу-даби и получают выгоду взамен. Но сможет ли Франция бросить вызов Ирану? В любом случае это присутствие обеспечивает определенное спокойствие, потому что, если Иран станет создавать проблемы до начала военных действий, им придется считаться с реакцией Франции.
Единственная сила, которая может уравновесить иранцев, - это американцы, и я не думаю, что американцы собираются уходить из этого региона. Нефтяной вопрос не даст им покинуть этот регион, потому что нельзя позволить, чтобы он перешел в руки Ирана. Так что они там надолго увязли.
Британия присутствовала там в роли защитного устройства. Когда они ушли с востока Суэца в 1971 году, эту нишу заполнили собой американцы. Если уйдут американцы, кто заполнит собой эту пустоту? Никто. Тогда к власти придет региональная сила. Кто? Иран. Все остальные государства - это бедуины, за исключением Ирака, они имеют самую длинную историю цивилизации из всех стран на реке Евфрат. Иранцы хорошо понимают, что они являются единственной цивилизацией такого масштаба в регионе. А у арабов, арабов-бедуинов, да, у них есть деньги и вся нефть, и они знают, что это очень большая сила. А иранцы растят у себя ученых-ядерщиков, это очень одаренный народ, более одаренный, чем арабы- бедуины. В конечном итоге, значение имеет качество людей, а не только количество.
«О БОЖЕ, ТЕПЕРЬ МЫ НАДОЛГО ЗАСТРЯНЕМ В АФГАНИСТАНЕ»
- Видите ли вы возможность крупной конфронтации Израиля и Ирана?
- Не могу сказать. Сомневаюсь. У Израиля нет военных технологий, позволяющих взрывать бункеры, чтобы попасть на ядерные объекты. Возможно, они и могут справиться с задачей, не потеряв все свои самолеты, но только у американцев есть сверхмощные авиабомбы. Американцы дадут их израильтянам, но, понимаете, тогда это будет действительно большая война. Поэтому, если это нужно сделать, пусть это делают американцы. Все открыто, я побежден. Поэтому в арабском мире не усилятся антиеврейские настроения. Другой вопрос, сделают ли они это? (Госсекретарь США) Хиллари Клинтон говорит, мы вооружим другие страны соответствующим образом. Как? Ядерным оружием и средствами противоракетной обороны? Но в любом случае они не собираются терять контроль над ними.
Таким образом, ошибкой было не сотрудничать с Ираном до вторжения в Ирак. Но что сделано, то сделано. В последние восемь лет картина мира сильно изменилась.
И каковы бы ни были грехи Саддама Хусейна, он был настроен против Ирана. Он совершил атаку на Иран и сделал ошибку. Он думал, Иран сдастся, атаковал его, а иранцы были готовы к этому: они отправили отряды смертников и продолжили военные действия. Тогда он применил биологическое оружие, что нарушает права человека. Просто он был смертельно испуган. Согласно материалам допроса (проводимого ФБР после его пленения в 2003 году), он сказал, что всегда неопределенно высказывался по поводу наличия у него оружия массового поражения, потому что, если бы он признал, что не имеет его, иранцы знали бы, что он слаб, и разгромили бы его. Поэтому он хотел заставить иранцев поверить в то, что у него есть оружие массового поражения. Таким образом, правильная, циничная стратегия, которой придерживался бы в этом случае такой человек, как Генри Киссинджер, - это поддерживать иракцев и ни при каких обстоятельствах не допускать распространения влияния иранцев на арабский мир. Но советники Джорджа Буша-младшего были не такой закваски. Демократия, Пол Вулфовиц (Paul Wolfowitz), бешеный пес! И это в стране с историей в 4000 лет, которая никогда не знала других правителей, кроме диктаторов. Это полная катастрофа.
Теперь мы в Афганистане. В ходе своей предвыборной кампании Обама говорил об Афганистане - это война, имеющая поддержку народа, война в Ираке не имеет такой поддержки, мы будем воевать в Афганистане. Когда он сказал это, я вздрогнул: «О боже, теперь мы надолго застрянем в Афганистане». Как они уйдут из Афганистана, не потеряв лицо?
- Вы также говорили о Ближнем Востоке, как об очаге воинствующего ислама. Я помню, в ходе беседы с некоторыми из нас вскоре после 11 сентября вы высказывали очень пессимистическую точку зрения на мир и на то, как изменится лицо мира из-за всемирного терроризма. Стал ли ваш взгляд менее пессимистичным сейчас, когда вы видите, как повернулся ход событий?
- Я считаю, что боевики совершили ошибку, когда напали на Саудовскую Аравию и начали нагнетать события. Саудиты начали отрекаться от этого, поскольку оказались замешаны. Они надеялись, что все это будет происходить за пределами страны. Таков их договор с лидерами ваххабитов. Могут ли они полностью выйти из него? Нет. В этом случае их могут не поддержать религиозные лидеры ваххабитов, и власть королевской семьи может пошатнуться.
Я вижу, как этот маятник качается то в одну, то в другую сторону. Где он остановится, я не знаю. Они просто хотят выжить как династия и обладать своими богатствами. Поэтому они делят свое богатство с лидерами ваххабитов, а лидеры ваххабитов ведут свой поход.
ВЫ ДОЛЖНЫ ЗАПЛАТИТЬ ЭТУ ЦЕНУ. ВПЕРЕД!
- Кого из наших руководителей вы считаете лидерами высокого класса, и что вы делаете для того, чтобы «загрузить» свои знания в геополитике молодым министрам?
- Среди руководителей настоящего времени я бы назвал премьер-министра Ли Сянь Луна, Тео Чи Хина, Джорджа Бо. Среди тех, кто помоложе - Хау Бун Вана. Он говорит на китайском и английском языках, понимает направление нашей работы, разбирается - кто есть кто и что есть что. Он говорит на китайском, но без тени сомнения знает, что он не китаец, когда работает с ними. Кто еще? Не уверен, возможно, Нг Энг Хен, но, поскольку он не говорит на китайском, он не вполне соответствует этой группе. Но они не глупы, они наверстают упущенное.
- Что вы делаете для того, чтобы передать свои знания в геополитике молодым министрам?
- Мы садимся вместе, и нам нужно принимать решения. Я либо поддерживаю их, либо возражаю. Если я возражаю, я привожу доводы, если я поддерживаю, я тоже привожу доводы. И я говорю, смотрите, вот направление, в котором вам нужно идти.
Нам нужно идти в Афганистан. Должны мы это сделать или нет? Они хотят, чтобы мы направили медицинскую бригаду в помощь австралийцам и нидерландцам в опасный район Афганистана под названием Урузган (Uruzgan). Я сказал им, послушайте, это своего рода часть наших страховых выплат и мы должны платить. Если вы хотите, чтобы американцы оставались здесь, если вы хотите иметь с ними стратегическое базовое соглашение, о котором знали бы наши соседи, если вы хотите, чтобы здесь оставалась логистическая база, вы должны заплатить эту цену. Вперед!
Я имею в виду, что вы должны просчитывать ситуацию. Если бы американцы собирались уйти отсюда через пять-десять лет, стали бы мы платить эту цену? Нет. Что касается британцев, мы знали, что они собираются уходить. Но мы знаем, что американцы не могут уйти. Если они уйдут, они потеряют свое мировое влияние. Они знают, что тихоокеанский, а не атлантический регион - это самая крупная конфликтная зона этого века. Они собираются дойти до Японии, и, если получится, Южной Кореи, Австралии и Новой Зеландии, и, если получится, до нас и Филиппин. Филиппины будут играть на обе стороны. Китайцы оказывают филиппинцам большую поддержку.
Невозможно сказать: знаете, я предсказываю, что траектория будет такова. Нет. Я предвижу такую тенденцию. Тенденция может измениться, течение может измениться. Я не думаю, что американцы в