Тарик молча принял письмо, сломал печать и прочитал текст. А потом, даже не дочитав до конца, довольно рассмеялся.

– Прекрасно, – кивнул он, складывая письмо и пряча в карман. – Ружья уже в Каппадокии, в гарнизоне армии Мануила Палеолога.

– А наши люди все еще там? – спросил адъютант.

– Evet. Они свяжутся с нами, когда византийцы свернут лагерь. А когда они доберутся до Бурсы, мы их встретим.

Адъютант улыбнулся.

– Все идет по плану, efendim.

– Да, Чагатай, – согласился Тарик. – Пока да.

Он отослал людей прочь и пошел вдоль палаток. Держась на безопасном расстоянии, Эцио тенью следовал за ним. Но совсем незамеченным он оставаться не мог, поэтому ассасин был рад, что со времени прибытия в Константинополь немного подучил турецкий. Поэтому когда стража или солдаты обращали на него внимание, Эцио приветствовал их на турецком. Но не все шло так гладко. Пару раз Эцио терял след Тарика и заметил подозрительные взгляды, направленные в свою сторону. А потом путь ему преградили два янычара.

– Из какого вы полка, efendim? – достаточно вежливо спросил один из них, впрочем, что-то в его голосе заставило Эцио насторожиться.

Но прежде чем Эцио ответил, второй сказал:

– Не уверен, что знаю вас. И я не вижу имперских знаков отличия. Вы из кавалерии?

– Как вы сюда попали? – недружелюбно поинтересовался первый.

– Где ваш капитан?

Эцио не настолько хорошо знал турецкий, к тому же заметил, что они что-то подозревают. Он выхватил крюк-нож, схватил за грудки ближайшего янычара и швырнул его во второго, а сам бросился между палатками, перепрыгивая через натянутые веревки. Даже убегая, Эцио старался не выпускать из вида Тарика.

Сзади донеслись крики:

– Самозванец!

– Нарушитель! Ты умрешь!

– Остановите его!

– Этот ублюдок убил Назара! Схватите его!

Но лагерь был слишком большим, и Эцио воспользовался тем, что благодаря своей униформе и усам он не отличим от остальных янычаров. Запутав следы, он снова отыскал Тарика в одной из казарм, где размещались комнаты старших офицеров.

Эцио увидел, как Тарик входит в одну из комнат. Ассасин огляделся, убеждаясь, что вокруг никого нет, и что он оторвался от преследователей, а потом вошел следом за Тариком. Оказавшись внутри, он закрыл дверь на щеколду.

Эцио уже выяснил все, что ему было нужно. Он знал, что Тарик собирается встретиться с Мануилом на Бурсе, и что партия оружия была доставлена в гарнизон Мануила на Каппадокии. Поэтому когда Тарик, не медля, обнажил меч и бросился на Эцио, тот не стал задавать лишних вопросов. Когда Тарик ударил мечом, Эцио шагнул в сторону, а потом вонзил скрытый клинок в правый бок капитана янычаров. Лезвие прошло в почки, Эцио провернул клинок и лишь потом вытащил.

Тарик рухнул на стол, каты и схемы, лежавшие там, разлетелись в стороны, залитые кровью. Капитан хватал ртом воздух, а потом тяжело, из последних сил опершись на локоть, повернулся и посмотрел на противника.

– Твоей подлости пришел конец, солдат, – неприязненно сказал Эцио.

Но побежденный Тарик смотрел почти насмешливо, и Эцио охватили сомнения.

– Какая печальная ирония, – выдохнул капитан. – Это и есть «расследование» Сулеймана?

– Ты вступил в сговор с врагами султана, – уже не столь уверенно заметил Эцио. – Что еще ты ожидал за свое предательство?

Тарик горько улыбнулся.

– Я виноват. – Он замолчал, тяжело дыша, кровь лилась из раны на стол. – Но не в предательстве, а в высокомерии. – Он посмотрел на Эцио, который приблизился, чтобы услышать голос капитана, который стих до шепота. – Я готовил засаду. Собирался напасть на византийских тамплиеров, когда они бы уверились в своей безопасности.

– У тебя есть доказательства?

Скривившись от боли, Тарик вытащил из-за пояса карту.

– Возьми, – сказал он. – Она приведет тебя к византийцам на Каппадокии, – продолжил Тарик. – Уничтожь их, если сможешь.

– Я ошибся, Тарик, – прошептал Эцио. – Прости меня.

– Здесь нет твоей вины, – выдавил из последних сил Тарик. Он заставил себя говорить, зная, что это его последние слова. – Защити мою родину. Allah ashkina! Именем Аллаха, верни нам достоинство, что мы потеряли.

Эцио подхватил Тарика за плечи и уложил на стол, а потом стянул с себя шарф и крепко перевязал капитану рану.

Но было уже слишком поздно.

– Покойся с миром, – с сожалением произнес Эцио.

Снаружи донесся шум, голоса приближались. Времени корить себя за ошибку не было. Эцио поспешно сорвал с себя униформу, оставшись в простой серой рубахе и рейтузах. Комната Тарика располагалась недалеко от стен казарм. Эцио знал, что с помощью крюка-ножа он легко преодолеет это препятствие.

Пришло время уходить.

Эцио добрался до убежища ассасинов, переоделся и с тяжелым сердцем вернулся во дворец Топкапи. Очевидно, страже был отдан приказ пропустить Эцио, потому что его проводили в личные покои принца, куда через несколько минут пришел и сам Сулейман. Казалось, принц не ожидал увидеть его, и был взволнован.

– Тарик не был предателем, Сулейман, – сказал Эцио, предвосхищая вопрос. – Он тоже следил за византийцами.

– Что? – Сулейман был ошарашен. – А ты?..

Эцио мрачно кивнул.

Сулейман тяжело сел, выглядел он совершенно убитым горем.

– Боже, прости меня, – тихо прошептал он. – Я не должен был судить столь поспешно.

– Принц, он до конца был верен вашему деду. И благодаря его усилиям у нас есть шанс спасти город, – Эцио вкратце рассказал то, что узнал из разговоров янычаров и показал карту, которую получил от Тарика.

– Тарик, – прошептал Сулейман. – Он не должен был скрывать это, Эцио. Неужели не было другого пути…

– Оружие доставили на Каппадокию. Мы должны действовать немедленно. Вы поможете мне попасть туда?

Сулейман очнулся от своих мыслей.

– Что?.. Попасть туда? Да, конечно. Я прикажу снарядить корабль до Мерсины, а оттуда ты доберешься самостоятельно.

Появление принца Ахмета прервало их беседу. К счастью, прежде чем войти он позвал Сулеймана по имени, и Эцио успел отойти в угол комнаты, где его можно было не заметить.

Ахмет вошел в комнату и, не теряя времени, перешел к делу.