же возможностью, он вероломно переметнулся на сторону крестоносцев. Сейчас на нем была их униформа.

– Не подходи, Альтаир! – закричал Харас. – Еще шаг, и твой Наставник умрет!

Услышав его слова, Аль Муалим подобрался, гордо выпрямился и громко сказал:

– Убей этого жалкого неудачника, Альтаир! Я не боюсь смерти!

– Ты не уйдешь отсюда живым, предатель! – угрожающе заявил Харасу Альтаир.

Харас рассмеялся.

– Нет. Ты ошибаешься. Я не предатель, – он взял шлем, висевший у него на поясе, и надел его. Шлем крестоносца! Потом снова засмеялся. – Видишь? Нельзя предать тех, кого никогда не любил.

Харас шагнул к Альтаиру.

– Тогда ты жалок вдвойне, – ответил Альтаир. – Вся твоя жизнь была ложью.

А потом все случилось очень быстро. Харас обнажил меч и бросился на Альтаира. В тот же миг Аль Муалим освободился из рук державших его солдат и с силой, противоречащей его возрасту, вырвал у одного из них меч и зарубил. Харас на мгновение отвлекся на это, и Альтаир поспешил воспользоваться возможностью, ударив предателя скрытым клинком. Харас увернулся и нанес коварный удар снизу, так что Альтаир потерял равновесие, но быстро вскочил на ноги, перекатившись по земле. На помощь к Харасу поспешили крестоносцы. Краем глаза Альтаир следил за тем, как Аль Муалим борется со своими противниками.

– Убить ублюдка! – приказал Харас, отходя подальше.

Ярость поднялась в Альтаире. Он рванул вперед, рассекая горло двум напавшим на него крестоносцам. Остальные в страхе отступили, оставив остолбеневшего Хараса в одиночестве. Альтаир оттеснил его в угол. Нужно было поторопиться, чтобы успеть на помощь к Наставнику.

Харас заметив, что Альтаир на миг отвлекся, рубанул кинжалом, разрезая ткань одежд. Альтаир ударил в ответ, вонзив скрытый клинок прямо в основание шеи Хараса, чуть выше грудины. Со сдавленным криком предатель упал у стены. Альтаир замер.

Харас смотрел на Альтаира, загораживающего солнце.

– Ты слишком переоцениваешь людей, Альтаир, – с трудом произнес он, кровь на его груди пузырилась. – Тамплиеры знают правду. Люди слабы, подлы и мелочны, – он не понимал, что описывает самого себя.

– Нет, Харас. Кредо говорит об обратном. Хотя бы сейчас в последние минуты жизни обратись к нему вновь. Я прошу тебя об этом в качестве искупления твоей вины.

– Ты все поймешь, Альтаир. И дорого за это заплатишь, – Харас на мгновение задумался, а когда заговорил снова, свет в его глазах стал медленно гаснуть. – Может, я недостаточно мудр, чтобы понимать, но я сомневаюсь в истинности того, что ты считаешь правдой. И у меня хватает ума не верить в эту чушь.

Глаза его остекленели, тело завалилось на бок, последний хриплый вздох вырвался у него из груди, а потом тело обмякло.

Сомнения, что он посеял в разуме Альтаира своими словами, не сразу дали плоды. Сперва нужно было закончить дела, и лишь потом думать. Молодой человек развернулся и бросился к Наставнику. Плечом к плечу они сражались с крестоносцами, пока те не были разгромлены – погибли или бежали.

Все вокруг теперь говорило о том, что ассасины медленно, но верно одерживают победу. Войско крестоносцев отступило из замка, хотя битва в деревне все еще продолжалась. Вскоре в замок прибежал посланник, подтвердивший это.

Аль Муалим и Альтаир отошли под дерево сбоку от дверей в главную башню, чтобы отдышаться.

– Ты предложил предателю, Харасу, последний шанс умереть с честью, признав свои ошибки. Почему?

Альтаир, которому польстило внимание Наставника, ответил:

– Никто не должен умирать, не получив искупления.

Аль Муалим внимательно посмотрел на Альтаира, а потом улыбнулся и кивнул. Вместе они направились к воротам замка.

– Альтаир, – начал Аль Муалим. – У меня на глазах ты вырос из мальчика в мужчину и должен сказать, что это наполняет меня и грустью, и гордостью. Но одно я могу сказать наверняка: ты достойный сын своего отца, Умара.

Альтаир поднял взгляд.

– Я не знал его как отца. Только как ассасина.

Аль Муалим положил ему на плечо руку.

– Ты с рождения вступил в Орден, в Братство, – он помолчал. – Ты хотя бы раз сожалел об этом?

– Наставник… как я могу сожалеть о своей единственной судьбе?

Аль Муалим глубокомысленно кивнул и, взглянув наверх, сделал знак ассасину, стоявшему на парапете.

– Со временем ты найдешь ответ, Альтаир. Придет время, и ты сам выберешь тот путь, который захочешь.

По сигналу Аль Муалима ассасин на сторожевой башне поднял ворота замка.

– Пойдем, мой мальчик, – вздохнул старик. – И готовь клинок. Этот бой еще не закончен.

Вместе они направились к воротам и исчезли в ярком солнечном свете.

Льющийся со всех сторон свет этот был столь ярок, что Эцио почти ослеп. Он заморгал, стараясь избавиться от мелькавших перед глазами разноцветных пятен, и энергично помотал головой, прогоняя видение. Потом и вовсе зажмурился.

Когда он снова открыл глаза, сердцебиение пришло в норму. Эцио снова был в подземной комнате, освещенной лишь неярким светом от свечи. Он обнаружил, что все еще сжимает в руках каменный диск. Теперь он точно знал, что это такое.

Первый ключ.

Эцио посмотрел на свечу. Казалось, его не было очень долго – пламя съело почти весь свечной жир.

Убрав ключ в сумку, он отправился назад, к дневному свету и к Софии.

Взволнованная София отложила книгу, которую пыталась читать, и подбежала к нему.

– Эцио! Здравствуйте! Я думала, что вы пропали!

– Я тоже, – отозвался Эцио.

– Вы нашли что-нибудь?

– Да. Кое-что, что может вас заинтересовать.

Они подошли к большому столу, с которого София убрала книги. Эцио вытащил найденную карту и разложил ее.

– Боже мой, как красиво! – воскликнула она. – Смотрите, вот мой магазин. Прямо в центре.

– Да. Он находится в очень важном месте. Посмотрите на поля.

Она достала очки и склонилась над картой, рассматривая названия книг.

– Это редкие книги. Что это за символы?

– Я бы и сам хотел это выяснить.

– Некоторые из этих книг очень-очень редки. Их не видели уже тысячелетие! Они стоят целое состояние!

– Ваш магазин располагается на месте торговой лавки братьев Поло – Никколо и Маффео. Никколо спрятал эти книги по всему городу. Эта карта подскажет, где их искать, если мы сможем ее расшифровать.

Она сняла очки и заинтригованно посмотрела на него.

– Хммм. Вы заинтересовали меня. Чуть-чуть.