Не так страшна диктатура закона, как его слуги
Закон суров. Особенно к тем, кто верит в его справедливость.
Приговор Фемиды в руках Фортуны.
Закон защищает каждого, кто внес предоплату.
После Басманного суда одна надежда на Страшный...
Повязка на глазах Фемиды — для отвода глаз.
Невиновному условное наказание не грозит.
Закон подлости укрепляет веру в торжество справедливости.
Наше правовое поле — сплошная целина.
Законы джунглей давно уже шагнули в города.
Надежда на справедливое решение суда умирает при виде судей.
Справедливость в конце концов победит, но мы пока еще в самом начале.
Если на том свете такие же слуги закона, как на этом, то и там — беспредел.
У нас на каждую букву закона есть свои три буквы.
Если бы наши законы не работали только по выходным, — им бы цены не было.
Закон сохранения материи держится на сознательности тех, кто ее охраняет.
Кому много дано Фортуной, конфискует Фемида.
Посмертная реабилитация невиновных — торжество справедливости нашего правосудия.
Иногда Страшный суд начинается с районного...
Трудно быть законопослушным при волчьих законах.
Невиновные могут надеяться на амнистию не раньше, чем отсидят свой срок.
Если закон не писан, значит, он для нас.
Мы все время пишем новые законы, вместо того чтоб соблюдать старые…
Пока факты говорят сами за себя, обвиняемый имеет право хранить молчание.
Идти по нашему правовому полю еще страшнее, чем по минному.
Презумпция невиновности не освобождает от наказания.
Вещи, названные своими именами, считаются вещественными доказательствами.
Ничто так не усугубляет вину невиновного, как наличие у него алиби.
Спасение утопающих в роскоши — дело рук правоохранительных органов.
Поздно докапываться до причин, если следствие уже началось.
Незнание законов позволяет трактовать их в свою пользу.
Сорящие деньгами отделываются мелкими штрафами.
Не бросайте слова на ветер! Это улика.
Факт остается фактом: сначала де-факто, потом — де-юре.
Закон подлости, принятый в трех чтениях, считается правовым актом.
Опытный слуга закона с шести соток правового поля собирает урожай круглый год.
Нельзя жаловаться на жизнь в высшие инстанции, минуя низшие...
Иногда так хочется назвать вещи своими именами, но в интересах следствия приходится молчать.
Незнание законов не освобождает от веры в их справедливость.
Невиновные редко доживают до реабилитации.
Раньше высшей судебной инстанцией был Страшный суд, теперь — Страсбургский.
Перед законом равны только бесправные.
Неписаные законы — не для дураков.
Ничто так не затрудняет поиски виновных, как наличие стрелочников.
Наши писаные законы тем и хороши, что позволяют жить по неписаным.
От правосудия уходят налево.
Как слуга правосудия, так левша.
Перед законом равны только те, кто не сумел обойти его.
У тех, кому Бог — судья, адвокатом дьявол.
Закон защищает каждого, кто плюет на него.
Знание закона не освобождает от беспредела.
Трудности с произношением буквы закона: профессиональный дефект речи его слуг.
Не так страшен закон, как его диктатура.
Незнание законов ведет к поискам справедливости в суде.
Каждый народ имеет такие законы, которые имеют его.
Недовольные несовершенством наших законов требуют внесения поправок в десять заповедей.
Закон есть закон, даже если он не писан.
Адвокат — это человек, которому знание законов позволяет обходить их со знанием дела.
Незнание законов не освобождает от наказания за беззаконие.
По неписаным законам живут те, кто их пишет.
Фемида! Не подглядывай!
Стопроцентное алиби — неопровержимая улика.
Никакая амнистия не может освободить человека от обязанности быть им.
Последняя надежда, что присяжными на Страшном суде будут ангелы.
Деньги создают иллюзию, что счастье не в них
Нельзя хранить деньги и счастье в одном месте.
Освободить цены оказалось проще, чем людей.
Денежные массы не пересекаются с трудящимися...
Деньги — мелочь, когда основной капитал в недвижимости.
Деньги любят счет, особенно валютный.
Деньги — зло, которого всегда не хватает.
Деньги портят человека, но не его жизнь.
Золотой век человечества кончился, когда золото стало разменной монетой.
Принимать все на свой счет лучше в разной валюте.
Время работает на нас, а деньги — на них.
Отпущенные на свободу цены назад не возвращаются.
