майор прикончит и его. На улице возле дома слышалась ожесточенная стрельба. Бугор отстреливался от ментов. А Кесарь бросился в дальний конец коридора. Там имелось небольшое окно, которое он еще утром предусмотрительно оставил приоткрытым. Теперь не пришлось терять драгоценные секунды на то, чтобы открыть шпингалеты на раме. Стоило только легонько толкнуть ее, как рама раскрылась, и Кесарь выпрыгнул на улицу.
Убегал огородами и садами, не выбегая на открытые места, где его могли заметить. Бежал, сколько хватало сил, лишь бы поскорей очутиться как можно дальше отсюда. Он даже не задумывался о том, жив ли Бугор. Скорее всего, нет. Да и теперь для Кесаря это было не важно. Собственная жизнь дороже, чем жизнь Пупы и Бугра вместе взятых. Только бы убраться отсюда, а потом бежать из ненавистного города.
Попался Кесарь на удивление просто. Видно, от отчаянья, совсем потерял смекалку. Наблюдая за окнами своей квартиры, он увидел мать, выходящую из подъезда. Странно, но те двое парней, сидящие в «шестерке» возле другого подъезда, казалось, не обращали внимания на мать Кесаря. И Кесарь уже засомневался, может, ни какие они не наблюдатели, раз не поехали за ней. Она пошла с сумкой, видно в магазин, а они так и остались сидеть в машине у соседнего подъезда.
Ну и пусть. Это даже хорошо, если они не менты. Теперь надо передать матери, чтобы вынесла ему деньги. Сам он домой и шагу не ступит. Вдруг менты сидят в соседней квартире и только и ждут, когда он появится. Но они не дождутся его.
Оглядываясь по сторонам, Кесарь направился по тротуару следом за матерью, стараясь не потерять ее из виду. Увидел, как она входит в магазин, немного подождал, а потом вошел тоже. Не заметил, как почти следом за ним к дверям магазина подкатила та самая «шестерка». Из нее вылезли двое рослых, крепких парней. Один остался у дверей магазина, а другой вошел внутрь, отыскивая мать Кесаря.
Сам же Кесарь, увидел мать, стоящую в очереди возле прилавка мясного отдела. Сделал вид, будто тоже выбирает мясо, и, подойдя поближе, тихонько позвал:
– Ма…
Мать обернулась, испуганно всплеснула руками, но произнести ничего не успела. Кесарь почувствовал, как в спину ему уперся ствол пистолета, и спокойный голос произнес почти на самое ухо:
– Руки за голову и пошел к выходу.
Кесарь знал, что тот, кто приставил ствол к его спине, блефует. Ни один мент не станет стрелять, когда кругом столько полно народу. И этим он решил воспользоваться. В левом рукаве у него был спрятан нож. Сделав вид, как будто собирается поднять руки, Кесарь выхватил его и с разворота ударил того, кто стоял позади него.
Это был парень. Тот самый, которого Кесарь видел сидящим в «шестерке». Стрелять он и в самом деле не стал, но успел откинуться назад, и лезвие ножа только слегка задело ему грудь.
Кто-то закричал в толпе, но Кесарь этого уже не слышал. Воспользовавшись замешательством, он бросился к выходу, на бегу расталкивая толпившихся людей. И уже когда до желанной свободы оставалось всего только лишь раскрыть двери и очутиться на улице, перед ним как из-под земли, появился второй парень, держа в вытянутых руках пистолет.
Кесарь остановился, чуть не ткнувшись в ствол пистолета грудью. Услышал позади себя торопливый топот. Это бежал тот парень, которого он пытался ударить ножом.
– Брось нож, если не хочешь схлопотать пулю, – посоветовал парень, стоящий возле дверей, готовый в случаи отказа и в самом деле выстрелить. Это Кесарь понял по его ожесточенному, решительному взгляду и не стал еще раз испытывать судьбу. Хватит. Он бросил нож и тот, ударившись о кафельный пол, издал неприятный металлический звук.
Подбежавший сзади парень, заломил Кесарю руки, застегнув на них наручники.
– Все, парень. Отбегал ты свое, – с самодовольной улыбкой на лице, сказал один из парней Кесарю, заметив, что тот обернулся, и старается отыскать взглядом в толпе мать.
– Олег! Сынок! – кричала мать, пробираясь к нему сквозь толпу.
Его вывели на улицу и усадили на заднее сиденье «шестерки». А когда поехали, один из парней сказал второму:
– Надо доложить майору Туманову, что мы взяли этого козла.
Глава 19
Допросами задержанного Олега Кесарева в основном занимался капитан Грек. Иногда вместе с лейтенантом Ваняшиным. А Федор Туманов, экономя время, решил разузнать фамилию командира сводного отряда ОМОН, который в двухтысячном году был отправлен из Москвы в Чечню, где находился целых три месяца. Командиром отряда был назначен подполковник Пономарев, который после того, как отряд вернулся, почему-то уволился из органов. Федор не стал до конца выяснять причину увольнения. Сейчас ему гораздо важнее было узнать адрес Пономарева.
– Зачем он тебе сдался? – спросил Грек, считая, что их майор Туманов занимается второстепенными делами. А первостепенные – это допрос Кесарева. Парень вроде бы одумался и начал давать чистосердечные признания, но Грек решил дожать его. Вдруг он чего-то да подзабыл, глядишь к моменту их новой встречи и вспомнит. Вот это – дело, которое откладывать никак нельзя. Человек ведь находится под стражей. Обвинение ему уже предъявили, и работать с ним надо.
– Правильно. Надо, – согласился Туманов. – Вот ты с ним и работай. И Ваняшина возьми в помощники. А я займусь другим, – сказал майор и добавил: – Не менее важным.
– И что же это такое, не менее важное? – с сарказмом спросил Грек. Ему хотелось, чтобы Федор Туманов тоже присоединился к ним с лейтенантом Ваняшиным. Договорились ведь, по всем направлениям работать втроем. А теперь получается, что майор как будто отделяется от них.
– Видишь ли, дорогой друг, Сан Саныч, – приобнял Федор капитана Грека. – Тот кинжал, который я отобрал у напавшего на меня парня, есть ни что иное, как холодное оружие для войск специального назначения.
Грек неодобрительно хмыкнул на сказанное Тумановым.
– Ну и что тут такого? – спросил он, не понимая мысли, которую ему хотел передать майор Туманов.
– Оружие. Понимаешь? Оно выдается и подлежит сдаче. Если этот кинжал был у кого-то из омоновцев, то мне не понятно, каким образом он попал к гражданскому человеку. Теперь смекаешь?
Грек смекал, но как видно, плохо.
– Да может, этот ножичек стырили у кого-то из омоновцев? – высказал он предположение, которое Федор отвергать не стал. Сказал лишь в довершение:
– Так вот я и хочу, разыскать этого Пономарева и показать ему ножичек. А заодно и спросить, не могли ли его стырить, как ты говоришь.
Грек махнул рукой, давая понять, что все это, по сути, не важно.
– Мартышкин труд. Но если тебе больше заняться нечем, то давай. А мы с Лешкой займемся более конкретными делами. Правда, Леха? – обратился он за поддержкой к лейтенанту Ваняшину.
В ответ Ваняшин угукнул, не отрываясь от компьютера. Что-то там высматривал в мониторе.
Как видно Греку его занятие не понравилось и он, насупившись, проговорил:
– Ладно, хватит глаза ломать. Пойдем, приведем Кесарева. Надо с ним еще побеседовать. Может, еще чего нам скажет по делу. А то, один с ножичком не знает, куда себя деть, другой в компьютер зенки пялит, а мне как будто одному больше всех надо, – сказал Грек, выходя из кабинета.
– Николаич, он меня достал с этим Кесарем, – пожаловался Ваняшин майору на своего наставника. Но Федор лишь развел руками, давая понять, что помочь ничем не может.
– Извини, Леша. Но я сейчас убегаю, а в мое отсутствие Грек остается за старшего. Так что ты уж сам тут с ним как-нибудь давай, – сказал майор, делая вид, что страшно занят. На самом деле, так оно и было, потому что узнав таки адрес, где проживал Пономарев, Федор Туманов собрался поехать к нему.
Не сказать, что бывший подполковник слишком уж обрадовался визиту сыщика Туманова. Скорее, наоборот, он был не рад приходу Федора и даже не захотел впускать майора в квартиру. Долго изучал удостоверение, которое Федор показал ему. Удостоверившись, что удостоверение настоящее, спросил не слишком вежливо:
– Ну и зачем я вам, майор, понадобился?
– Мне поговорить с вами надо, – сказал Федор, намекая, что не стал бы возражать, если б Пономарев