Тупее огородных пугал.Проснись, пловец, утешься, глянь:Не все в воде и небе — дрянь,Не все лишь ветошь раззоренья.К<а>к разучившийся читать,Приготовишкой в школу сядьСлагать забытые моленья. Простой разломанный предмет Тебе напомнит ряд примет Неистребимой, милой жизни. И ужаснет тебя провал, Что сам ты дико запевал Бессмысленной начало тризны.И смутно, жадно, глух и слеп,Почуешь теплый белый хлеб,В село дорогу, мелкий ельник,И вспомнишь санок легкий бегИ то, что всякий человекОчищен в чистый понедельник.
4. Колыбельная
Теплый настанет денек,Встретим его, словно дар мы.Не поминай про паекИ про морские казармы. Все это сон, только сон. Кончишь «Туман за решеткой» — Снова откроем балкон И почитаем с охоткой.Будем палимы опятьЛегким пленительным жаром,Пустимся снова гулятьК нашим друзьям-антикварам. Резво взлимонит рейнвейн, Пар над ризотто взовьется. «Schlafe, mein Prinzchen, schlaf ein!» — Как у Моцарта поется.
Декабрь морозит в небе розовом,Нетопленный мрачнеет дом.А мы, как Меншиков в Березове,Читаем Библию и ждем.И ждем чего? самим известно ли?Какой спасительной руки?Уж взбухнувшие пальцы треснулиИ развалились башмаки.Никто не говорит о Врангеле,Тупые протекают дни.На златокованном АрхангелеЛишь млеют сладостно огни.Пошли нам крепкое терпение,И кроткий дух, и легкий сон,И милых книг святое чтение,И неизменный небосклон!Но если ангел скорбно склонится,Заплакав: «Это навсегда!» —Пусть упадет, как беззаконница,Меня водившая звезда.Нет, только в ссылке, только в ссылке мы,О, бедная моя любовь.Струями нежными, не пылкими,Родная согревает кровь,Окрашивает щеки розово,Не холоден минутный дом,И мы, как Меншиков в Березове,Читаем Библию и ждем.