Белка удивленно обернулась. Кто бы мог ее тут знать? Это оказался Муравей, преспокойно стоявший с лакричной палочкой во рту.

- Ты что тут делаешь? – спросила Белка.

- А к Ежу зашел. Частенько здесь бываю, если удается.

- Если удается?!

- Ха, а вот и Белка, – послышался чей-то голос. Это был Дрозд, которого она только что видела в лесу. А там и Крот приковылял.

- И это называется «другой берег»? – изумленно спросила Белка.

- Нет, Другой Берег – это там, откуда ты только что приплыла, – сказал Муравей. Он махнул рукой на берег озера, где смутно виднелся лес. Над другим берегом висел таинственный голубой туман. Белке показалось даже, что она видит там кого-то, стоящего на берегу.

- Смахивает на Кузнечика, – сказала она.

- А я вот он я, – сказал Кузнечик, который уже некоторое время прятался за спиной Муравья.

- А кто же это там тогда?

- Не знаю, – сказал Кузнечик. – Впервые вижу. Столько всякого невиданного зверья на свете. Ну, может, во сне видал разок, а то и вовсе никогда.

Туманный зверь там, вдалеке, тащился по озеру вброд и, казалось, махал рукой.

- Пошла я домой, – сказала Белка. И она снова поплыла на ту сторону. Уже в воде она заметила, как странное существо исчезает в сумерках, будто входит в воду, чтобы переплыть на Другой Берег, а в огромном небе потихоньку загораются звезды.

БЕЛКА ДОСТАТОЧНО ХОРОШО ЗНАЛА ЛЕС, чтобы понимать, что в нем к чему. Но вот откуда он взялся? Она подозревала, что однажды кто-то его открыл да и пошел себе дальше.

Белка решила отправиться в путешествие, чтобы отыскать того, кто открыл лес, а может, и все остальное.

Вскоре она дошла до подножия горы, перебраться через которую было невозможно, однако через несколько минут Белку подхватила Ласточка, перенесла ее в пустыню, опустила на землю, смахнула с крыльев пот и улетела.

Дальше Белке пришлось идти пешком. Вскоре она увидала Песчаную Крысу, которая куском камня колотила по скале, извлекая каплю воды. Белка тоже принялась колотить по камню – капля скользнула ей на нос, и половину ее Белка слизнула. Вторую половину она на всякий случай припрятала.

За пустыней лежала бухта, а в бухте качался на волнах ствол дуплистой ивы, и Белка забралась в него и вышла в открытый океан.

Солнце только что село.Океан был гладкий, как зеркало. Она опустила хвост в теплую воду. Несколько дней, а то и недель спустя она пристала к берегу, ступила на землю и оказалась в какой-то долине, и тут же дорогу ей преградила паучья сеть.

- Дальше нельзя, – сказал Паук.

Белка попятилась, свалилась в яму и очутилась в голой темной пещере.

- Погоди-ка, – произнес тут чей-то голос. Вспыхнул свет, и она увидела примостившегося в уголке Светлячка. Он показал ей свои расписанные рисунками шершавые стены. Белке они совершенно не понравились, да и к тому же ей было как-то не до них.

- Уж извини, – как можно мягче сказала она Светлячку.

- Ах, – сказал Светлячок, который, побледнев, отпрянул и потух, – ничего удивительного.

Когда она снова выбралась на землю, ее поджидал Воробей. Он перенес ее в свой дом, выстроенный из чистого воздуха. И еда была там из воздуха, и ножи, и вилки. Даже дочиста вылизав все эти невидимые тарелки, наполненными исходящим паром воздухом, Белка ничуть не наелась.

Допив свои полкапли воды, она отправилась дальше, но свалилась в реку, и течение пронесло ее мимо Слона, который, сидя на бережку по горло в грязи, горланил песню о том, как прекрасна жизнь.

В конце концов она добралась до первого лесного дерева. На длинной вислой ветке стоял, подбоченясь, Жук.

- Я тут живу с давних-предавних времен, – заявил он, поблескивая крыльями.

- Но до давних-то пор ты здесь не жил, – сказала Белка, пытаясь вспомнить, как долго ее не было.

- Нет, – сказал Жук. – До давних пор я жил далеко.

Следующее дерево показалось Белке знакомым. Она взобралась наверх и распахнула дверь, и увидела комнату, о которой у нее были некие смутные воспоминания. А потом Белка забралась в постель, о которой у ней вообще не осталось никаких воспоминаний, даже малейших.

И только заснув, она вспомнила точно, где она была.

ОДНАЖДЫ ВЕЧЕРОМ В ЛЕСУ по случаю какого-то праздника состоялось музыкальное представление. В первом отделении с сольным номером выступал Комар. Он пищал на все лады и сопровождал свое пение потиранием лапок. В перерыве был торт. Потом концерт продолжили Сороконожка и Слон, и это было весьма звучно и чуть менее занудно, чем комариный опус.

На березовом листе сидела Бабочка и внимательно слушала. Она страдала расстройством сна и страстно надеялась, что услышит хоть что-нибудь, что нагонит на нее сон. Но, стоило ей задремать, как Слон выдувал фальшивую ноту, от которой у Бабочки что-то вибрировало в спине, примерно там, где начинались крылья, и она вздрагивала и просыпалась.

Когда концерт кончился, она пошла домой вместе с Белкой, попросить у той какую-нибудь снотворную книгу.

- На вечерок, – потупившись, сказала она.

Белка дала ей какой-то пыльный том с серой обложкой и большими буквами, которые со временем скатились к низу страниц и годами лежали там вперемешку.

С книжкой под крылом Бабочка полетела в свой домик на иве у реки. Там ей навстречу попался Жираф, который напросился переночевать: «у тебя так уютно»…

- Хорошо, – сказала Бабочка, и они забрались в постель.

Бабочка раскрыла книгу и попробовала читать, но это раздражало лежавшего рядом с ней Жирафа.

- Когда у тебя глаза раскрыты, я спать не могу, – сказал Жираф. – Со мной всегда так.

Бабочка закрыла глаза, и Жираф мгновенно провалился в сон и захрапел, отчего Бабочка вздрогнула так, что глаза ее вновь распахнулись, и тогда в свою очередь проснулся Жираф и попросил Бабочку закрыть глаза. Так тянулись ночные часы.

Наступило утро, и они встали, потягиваясь и зевая.

- Ну и ночка, – сказал Жираф. – Одного раза с меня, пожалуй, хватит…

Ветка ивы, на которой стоял домик Бабочки, была хрупкой и треснула, когда Жираф подпрыгнул, чтобы расправить ноги. Жираф и Бабочка свалились на землю, и более того: глубоко под землю. Там было темно, тихо и тепло, так что в конце концов они оба одновременно провалились в сон, и спалось им прекрасно, хотя Жираф и храпел во всю мочь.

Белка в это время еще спала дома. Ей снилось, что Уховертка приняла дупло дерева за ухо, забралась в него и принялась сверлить. Она слышала, как дерево голосило и звало на помощь. Белка откашлялась и издалека, во сне, крикнула, чтобы Уховертка немедленно прекратила.

Немного погодя ей приснилось, что они с Муравьем открыли мир, и звезды, и что вдвоем они выдумали Луну, круглую, желтую, светящуюся штуку над лесом. Цвет был находкой Муравья, так же как и форма и расположение на небе, но странное сияние, ясное и в то же время неяркое, светлое и одновременно темное, Белка выдумала совершенно самостоятельно.

БЕЛКА ПОДНЯЛА ГОЛОВУ ИЗ ЗАРОСЛЕЙ КРАПИВЫ. Грохнулась! Да еще как! Глаза