объекта.
19.40
Брр… Холодно. Наконец, дверь открылась, и на пороге показалась макрель - волосы подобраны (прокол), черная юбка ниже колен (второй прокол - она в ней как глиста). Выдержав паузу, мы выскочили из-за кустов и последовали за Линдси. Выйдя на улицу, она задержалась под фонарем, открыла пудреницу и посмотрелась. И вместо того чтобы ужаснуться увиденному, она довольно захлопнула пудреницу и бодрым шагом направилась дальше.
И вдруг я подумала, что, возможно, мы совершаем ошибку… А если я расстроюсь? Если Робби окажется в нее влюблен? Я не переживу, если они начнут целоваться.
- Джас, может, уйдем? - попросила я.
- Это после всего-то? - удивилась Джаска. - Ну уж нет. Хочу досмотреть это кино до конца.
19.50
Возле девушкиного Одеона [68] ее ждал Робби. Сердце мое затрепетало. Ах, почему он не мой? Линдси подошла к Робби… Вот он, момент истины… Мне так хотелось закричать ему про ее накладную грудь и про дурацкие стринги, но я только крепко сжала руку Джас, и она прошипела:
- Не позорься…
А потом Линдси подставила ему личико, и они поцеловались. Подробностей мы не разглядели.
20.00
Идем домой, дохомячиваем чипсы. Я говорю:
- Как ты думаешь? Они целовались с полным контактом? Или только в краешки губ? Или в щечку?
- В щечку или в краешки губ.
- Точно не взасос?
- Точно.
- По-моему, она хотела взасос, но он не стал.
- Ну да.
- Не захотел.
- Ага.
- Ты действительно так думаешь?
- Да.
- Молодец.
20.40
Я сказала:
- Итак, нам известно: а) перед свиданием она снимает якобы обручальное кольцо; б) он не стал целоваться взасос, значит, в гробу он ее видел.
Джас устало открыла свою калитку:
- Конечно. Ну, до завтра. Не забудь, что ты мне обещала.
Полночь
События накаляются. Нужно убрать с дороги Линдси, убедить Робби, что я женщина его мечты, нужно разобраться с мамой и сохранить семью, нужно срочно отрастить грудь, сделать пластику носа - только тогда я успокоюсь…
18.30
Зазвонил телефон. И кто-то незнакомым голосом сказал:
- Привет, это Джорджи?
Я ответила «да», но очень сдержанно. А вдруг это сексуальное преследование, как в Глазго. Я тогда шла по улице, и зазвонил телефон-автомат. Я сняла трубку, там были частые гудки и прорывался чей-то голос с шотландским акцентом:
- Какого цвета у тебя трр…
Из-за «пип-пип» я плохо слышала, поэтому переспросила:
- Что вы сказали?
- Какого-то цвета у тебя трр… (пип-пип)… какого цвета у тебя трусики? - И на другом конце провода положили трубку.
Так что надо быть осторожней. А сейчас мужской голос - словно откуда-то издалека, даже слышно эхо - говорит:
- Джорджи, это твой папа. Я звоню из Вангамата.
Я так удивилась:
- Пап? Привет.
- Как дела в школе? - Я чувствую, как потеплел его голос.
- В школе? Ну…
- У вас все хорошо?
- Да. Только Ангус чуть не съел соседскую морскую свинку.
- Спасли?
- Да. Я заехала ему ракеткой по лбу.
- Как Либби?
- Она выучила слово «дрочила».
- Где она набралась таких слов?
- Не знаю.
- Ты уж там присматривай за ней.
- Блин, она мне не дочь.
- Не ругайся.
- Я просто сказала «блин».
- Это неприлично. Слушай, тут каждая минута разговора стоит один фунт. Ты не позовешь маму?
- Мамы нет.
- А где она?
- Не знаю. Ее почти не бывает дома.
- Тогда скажи ей, что я звонил.
- Хорошо.
И мы оба замолчали, а потом папа сказал срывающимся голосом:
- Как же мне вас не хватает… А я сказала:
- Умбр…
Ну зачем они, а? Почему предки делают так, что хочется плакать и ругаться одновременно?
«Чтобы яйца не стукались…»
8.10
Проснулась в паршивом настроении. Мне снилось, что папа отрастил себе бороду под Рольфа Харриса, а потом оказалось, что это не борода - это Ангус облепил папин подбородок.
Утро в школе опять начнется с ассамблеи, потом математика, физика… Назовите хоть одну причину,
