в одиннадцать раз.

Один из более озадачивающих аспектов «Постпузыря» это то, что  Япония не горела желанием преобразовать рынок, который, очевидно, потерпел неудачу. К 1996 году стало ясно, что радикальные изменения будут необходимы, и Министерство финансов придумало идею «Большого взрыва»: отмена госконтроля, смоделированная на открытии рынка 1980-ых годов в Лондоне, когда «Большой взрыв» зажег драматический рост в лондонском финансовом мире.

Проблема состоит в том, что банки Японии и фирмы, проводящие операции с ценными бумагами, полагаются на нереальные ценности для их жизни. Как сельские деревни Японии и их зависимость от здания дамбы, так банки зависимы от наркотиков этих нереальных ценностей, а избавление от привычки вызовет тяжелую абстиненцию. Отмена госконтроля в Японии, которая, как намечали, займет несколько лет, началась в 1999 году, и как оказалось, была совсем не «Большим взрывом». Говоря на тему реформ Японии 1996 года, Сэкэкибара Эйсуке, директор Международного Бюро Финансов Министерства финансов, объявил: «Мы бюрократы отдаем всю нашу власть». Это сопровождалось, согласно Wall Street Journal, «быстрой схемой того, как программа «Большого взрыва» г-на Хэшимото развяжет рыночные силы». Но тогда г-н Сэкэкибара сделал важную поправку. «Конечно, - сказал он, хихикая, - мы не можем позволить беспорядок на рынках» – фраза, которую бюрократы часто призывают, чтобы оправдать искусственно замедленный подход к реформе».