– Подпишите схему происшествия, – велел генерал ГАИ после некоторого раздумья и я уже начала выводить свою подпись, кто-то сзади выхватил у меня ручку и зарычал в ухо:
– Не смейте ничего подписывать!
Оглянувшись, я замерла в изумлении: это был тот самый Небритый Красавец из секс-шопа, то есть из рыболовного магазина.
– Я свидетель, – сердито обратился он к генералу. – Она ничего не подпишет и требует экспертизы водителя «мазды». А «мазда»-то государственная. Кто там у нас за рулем? Водитель или Сам (не поняла точно, кто именно, но Очень Важный Чиновник из мэрии или Администрации).
А маньяк-то, которого я подбила, значит, вовсе не маньяк, а важный чиновник. Жаль, а так похож на маньяка… Вот почему здесь столько гаишников и даже сам генерал ГАИ. Но зачем мне экспертиза, и экспертиза чего? Не может же Очень Важный Чиновник быть пьяным в половине девятого утра в будний день? Или может?
…А студенты между тем уже собрались и скучают по мне, совсем одни в аудитории…
– Зачем вы с ним так? – испуганно шепнула я Красавцу. – Он же генерал.
Небритый Красавец посмотрел на меня с жалостью как на умственно отсталую.
– А почему вы стояли посреди дороги? – спросил он. – Заснули?
– Почему заснула? Разворачивалась, – ответила я.
– И не заметили, как он пронесся мимо вас по встречной? – злобно прорычал Красавец. – Он думает, что ему все сойдет с рук! Как бы не так!
Я объяснила, что просто задумалась, и попросила Небритого Красавца (сегодня был побрит, но я уже привыкла так его называть) и генерала ГАИ отпустить меня на лекцию, но они не согласились и повезли меня в специальное отделение милиции для таких, как я, нарушителей правил уличного движения.
Мы тронулись красивой кавалькадой: впереди генерал ГАИ, затем я на старом черном джипе, за мной Небритый Красавец на новом черном «лэндровере».
Я впервые была в милиции, потому что раньше не привлекалась, и мне было интересно. На всякий случай изображала актрису Ренату Литвинову, закатывала глаза, говорила нараспев с детскими интонациями (очень удобный имидж):
– С какой скоростью? Ехала? Кто, я? Не зна-аю… А куда я ехала?
Несмотря на то, что у меня здорово получилось, меня все равно заставили писать объяснительную записку.
«Стоя на месте в движущемся транспортном средстве»… нет, не так… «Сидя в самодвижущемся транспортном средстве»…
Генерал ГАИ покрикивал на меня, и я чувствовала себя некомфортно и беззащитно: видимо, так чувствуют себя все люди, преступившие закон.
– Заполните графу «Место работы» и можете быть свободны, – сказал генерал.
«Место работы», «Должность»… – Я задумалась, потом быстро написала «Певица» и удалилась вместе со своим свидетелем.
Мы курили в милицейском дворе как настоящие преступники. Моего свидетеля зовут Андрей.
– Смешное имя, – вежливо сказала я, – у меня в детстве был пупс, продавался в синем ватничке, а на спине у него была этикетка с надписью «Кукла Андрюша в пальто».
Андрей сказал, что у меня тоже очень хорошее имя, главное, редкое.
– Я бегу на лекцию, спасибо вам за все, – проговорила я и вспомнила: – Ой, а этот… чиновник, вы говорите, он на государственной машине… а зачем он попросил у меня две тысячи долларов… наверное, пошутил… или хотел отдать их государству.
– Ах, так! – помрачнел Андрей. – Нам нужно обсудить наши действия. Я не допущу, чтобы этому… (неразборчиво) все сошло с рук. Вам вполне могут присудить ущерб пару тысяч.
Я охнула.
Не могу поверить, что гаишники могут поступить со мной так несправедливо!
– Спасибо вам за помощь, мне неловко, что вы тратите время…
– Ну, кто-то же должен вам помочь, – резонно заметил Андрей, – тем более ваши… ну, ваши друзья, с которыми вы живете? Судя по всему, они вам не поддержка…
Вспомнила: я же рассказывала ему, как Лев Евгеньич украл мой бутерброд, а Савва Игнатьич бродит по помойкам, и решила кое-что прояснить:
– Я же вам говорила – они у меня звери, настоящие звери!
– Ну, и я про это, на них нельзя рассчитывать…
Андрей все-таки решил, что я проживаю с маргинальной парочкой – ворюгой и гулякой. Не буду больше уточнять – мужчине всегда приятно почувствовать себя единственным защитником слабой женщины, неудачно устроившей свою жизнь.
Очень хотела выпить с Андреем кофе, но нужно было бежать. Пригласила его зайти вечером. (Мама меня пугать не будет, потому что это чисто деловые отношения с целью поставить на место зарвавшуюся власть. Можно даже сказать, это политика. Тем более, что Лев с Саввой тоже хороши, настолько опустились, что даже не могут свидетельствовать в суде.).
Андрей не ответил, только молча сиял своей невероятной красотой: прямой крупный нос, глаза серые, подбородок выдается вперед, очень хорошая стрижка (была недели три назад), поэтому я быстро нацарапала ему адрес на пачке сигарет и убежала.
Вечером рассказала Муре про ДТП – рассчитывала, что она меня пожалеет и сама приготовит ужин: пельмени сварит или еще что-нибудь… Но не тут-то было! Мура только критически оглядела меня и сказала:
– Теперь ты должна очень внимательно следить за тем, как ты выглядишь. Смотри больше не надевай эти клетчатые брюки для пожилых Карлсонов, а то тебя на улице заметут… Еще один привод, и тебя поставят на учет.
…Странно, а я думала, что эти брюки, черные в желтенькую клеточку, как раз очень меня молодят…
19 января, пятница
– А ведь она ему… ну, это… всю жизнь отдала, – сказала Теща. – Стирала, убирала, готовила первое, второе, третье и компот…
(Бедная женщина! Я не очень кровожадный человек, но если бы меня скрутили и велели постирать, убрать и приготовить обед из трех блюд, они бы еще об этом пожалели! Тем более компот, это уже просто издевательство! Чаю попьют! Но, может быть, некоторым женщинам нравится сначала отдать свою жизнь, а потом упрекать, что вот они могли бы стать космонавтами и дрессировщиками львов, а сидят компот варят?)
– Если компот, тогда конечно… вы разрешите дать вам совет? Тактично скажите вашей дочери, чтобы она никогда не упрекала мужа. Если человека обвиняют в том, что он съел на обед чью-то жизнь, это будет его только раздражать, потому что никто не любит испытывать чувство вины.
– Что, по вашему, уже и сказать ничего нельзя?
– По-моему, лучше пусть человек сам подумает, что ему делать со своей жизнью, а не винит своего мужа. В мире столько интересного! Я, например, давно мечтаю научиться играть на саксофоне, только времени нет…
