счастлива. Когда не стало ее отца...
—Вы имеете в виду — ее папаши?
—Как вы смеете?! — Николас выпятил грудь вперед, словно оскорбили его. — Чарлз Тримейн был хорошим человеком и отличным врачом. Он...
—Да бросьте! Как врач он, может быть, был замечательный — не мне об этом судить, — но отцом он был паршивым.
—Кто бы ни сказал вам эту ложь, этот человек не знал Чарлза Тримейна, как знал его я!
—Тогда, выходит, — Джек выглядел озадаченным, — что это Кэролайн врет?
—Кэролайн сказала вам об этом?.. — Николас был искренне поражен. — Наверное, вы что-то не так поняли, молодой человек. Чарлз Тримейн просто обожал ее, как и свою жену!
—Я пока не жалуюсь на слух. Да и с мозгами вроде тоже пока все в порядке, — несколько сухо отозвался Джек. — По крайней мере, я так думал раньше, — едва слышно добавил он.
—Поясните, — потребовал Николас.
—Если вы были его лучшим другом, то вам лучше, чем кому бы то ни было, должно быть известно, что именно по вине этого достопочтимого и многоуважаемого доктора Кэролайн отказалась от нашего ребенка.
—Ах, вот вы о чем... — К Николасу снова вернулось прежнее самодовольство. — Чарлз поступил абсолютно верно. Мы обсуждали с ним этот вопрос, и я полностью поддержал его. Рожать в таком юном возрасте, да еще когда у отца ребенка ни кола ни двора? Не будете же вы спорить, что Кэролайн заслуживает гораздо большего, чем тогда вы могли ей дать? К тому же рождение ребенка — это всегда стресс для женского организма, не говоря уже об организме еще не до конца сформировавшейся девушки. И как врач, и как отец я полностью одобрил решение моего друга.
—Может, вы одобрили и метод, с помощью которого ваш дорогой друг предполагал избавиться от нежеланного внука?
Он что, действительно не знает? Старый скунс! И еще смеет называть себя ее другом?!
—Клиника, в которой была сделана операция... — Николас не заметил, как исказилось лицо Джека, и продолжал: — Одна из лучших в стране. Я хорошо знаю главного врача, персонал там очень квалифицированный и опытный. Других туда просто не берут. Что касается вас, молодой человек, — продолжил он менторским тоном, — то вы должны быть благодарны Чарлзу, что он уберег ее и вас — да, да! и вас тоже! — от опрометчивого поступка. Если бы вы были честны сами с собой, то давно признали бы, что это был наилучший выход из сложившейся ситуации. Лично я очень сомневаюсь, что вы были безумно рады, узнав, что Кэролайн забеременела.
Джек сжал кулаки. Он столько раз пытался представить себе, что бы он почувствовал, если бы узнал, что у него будет ребенок Кэролайн! Но теперь он уже никогда об этом не узнает...
—Похоже, ваш хороший друг все-таки кое-что утаил, — невозмутимо сказал он, горя желанием взять этого докторишку за плечи и трясти, пока тот не замолчит.
Что может знать этот ограниченный человек, у которого все в жизни, да и сама жизнь расписана на много лет вперед?
—У нас не было тайн. Мы во всем друг другу доверяли.
—А знаете, доктор, вы очень счастливый человек! — Голос Джека по-прежнему звучал ровно, но Николас почему-то испытал неприятное чувство тревоги. — И за это должны благодарить свой почтенный возраст, который удерживает меня от того, чтобы наглядно продемонстрировать вам, насколько вы ошибаетесь. Причем во всем, что вы только что сказали. Поскольку в противном случае всю оставшуюся жизнь вам бы пришлось потратить на то, чтобы заработать себе на лекарства. Но, видите ли, — Джек широко улыбнулся, — я, в отличие от Чарлза Тримейна, детей, женщин и стариков не бью.
—Чарлз Тримейн бил... — Николас недоверчиво уставился на Джека. — Кто сказал вам эту наглую клевету? Я требую...
—Разве я об этом еще не говорил? — перебил его Джек и усмехнулся. — Это сказала мне Кэролайн. Я тоже не верил, но сомнения оставили меня, когда я сопоставил некоторые факты. Например, следы чьих-то пальцев на ее плече и огромный синяк на боку. Тогда ей удалось убедить меня в том, что она просто налетела на дверь. А так как я верю Кэролайн и не верю ее отцу, то ручаюсь, все произошло именно так, как она мне рассказала.
—Вы лжете! Вы всё это выдумали, потому что ненавидите ее отца!
—А Кэролайн вы верите? — вкрадчиво поинтересовался Джек и, заметив его неуверенный кивок, продолжил: — В таком случае спросите ее. Хотя она не любит выносить сор из избы. Я сам узнал об этом лишь вчера.
Он развернулся и, больше не в силах выносить присутствие этого человека, зашагал прочь.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Прошло почти две недели с того дня, как Кэролайн отвергла его предложение и выдвинула ультиматум: либо дружба, либо ничего. Николас все еще не мог поверить, что она ему отказала. Он был уверен, что дело не в разнице в возрасте, а в чем-то другом. Точнее, в ком-то другом.
Когда он узнал, что Джек в городе, то сразу почувствовал легкое беспокойство, которое только усилилось, стоило ему увидеть их рядом. Во время их встречи в ресторане, когда откуда ни возьмись появился этот Фитцджеральд, Николасу стало совершенно очевидно: неважно, по какой причине эти двое расстались, но Кэролайн до сих любит Джека. И хоть сам Николас привык думать, что он еще мужчина хоть куда, ему не сравниться с молодостью и силой Фитцджеральда, о котором он до этого знал только понаслышке. От Чарлза.
В первый раз за много лет Николас отменил все часы приема, сославшись на недомогание. Неужели Чарлз был способен на такое? В это верилось с трудом. Конечно, можно было бы спросить обо всем Кэролайн, но тогда он должен принять ее условия и никогда больше не заговаривать об их браке. Николас не был уверен, что сможет сдержать свое слово. Потом он узнал, что Джек затеял ремонт дома, который, судя по названию фирмы, ведущей ремонтные работы, будет стоить ему целое состояние. Тогда же доктора неприятно поразила мысль, что если Джек Фитцджеральд останется здесь жить, то он, Николас, может не только лишиться дружбы Кэролайн, но и потерять ее навсегда. Нет, он не может допустить, чтобы это произошло.
Николас набрал ее телефонный номер.
—Слушаю, — раздался нежный, но какой-то безжизненный голос Кэролайн.
—Кэролайн? — Он откашлялся. — Это Николас.
—О, Николас! — В ее голосе зазвенели радостные нотки, которые сразу же пропали: она вспомнила, при каких обстоятельствах они расстались. — Здравствуйте, Николас, — уже сдержанно произнесла она.
—Кэролайн, я все взвесил и решил, что ты права, я совсем не хочу разрушить нашу дружбу собственными руками. Если ты готова простить меня, я хотел бы пригласить тебя на ужин. — Он помолчал. — После Чарлза ты мой самый близкий друг, и мне хотелось бы, чтобы в день моего рождения ты была рядом со мной.
—Николас, простите меня! — простонала Кэролайн. — Как же я могла забыть?! С днем рождения! Я все прекрасно понимаю и давно вас простила — вы ведь мой лучший друг. Конечно, я с радостью присоединюсь к вам! Где вы собираетесь его отмечать?
—На самом деле отмечать — это громко сказано. Будет несколько знакомых... Посидим, поговорим.
—Да, но в каком ресторане?
—Пусть это будет сюрпризом. Ты освободишься к шести?
