разыгралось воображение, вспоминались голливудские кадры об ужасах, творящихся в подвалах Лубянки.
Из турникета она вышла вся на нервах. Схватив Богдана за локоть, оттащила подальше от ненужных свидетелей, чтобы устроить взбучку. В закутке между газетным и сувенирным киосками свирепо прошипела:
— Где ребенок, что вы с ним сделали?
— Твой брательник дико боится, что вломишь ему за нашу невинную шутку, — примирительным тоном поведал Богдан. — Говорит, примчится разгневанная фурия, оторвет нам с тобой — в смысле, мне с ним…
Яна не была настроена шутить. Пропустив треп мимо ушей, она раздраженно повторила:
— Он в больнице или в камере?
— Успокойся, — взмолился Богдан. — Ничего с твоим переростком не случилось. По бабам шляется. У него нет времени сестру встречать, все равно через неделю снова будете каждый день видеться… Лучше скажи, какое задание дал тебе рэбэ Шенберг?
— Какой еще Шенберг? — растерялась она.
Мамлеев засмеялся.
— Ну, твой шеф. Так сказать, главный редактор твоей газеты.
Лейтенант Словинская фыркнула. Видно было, что Яна меняет гнев на милость и возвращается в нормальное, не слишком вредное для окружающих, состояние духа. Она сказала назидательно:
— Словом «рэбэ» принято обращаться к священнослужителям. Для других случаев употребляются обращения «гвэрэт» — госпожа и «адони» — господин…— Внезапно она спохватилась: — А с чего ты взял, что главный редактор дал мне задание?
— У тебя на лбу большими буквами написано: мол, третий отдел управления расследований и правового совета поручает инспектору службы общей безопасности Шерут битахон клали… Так что дурака валять! Может, все-таки поздороваемся как положено? Не чужие люди, черт побери.
Они поцеловались. Не так пылко, как в лучшие времена, но и не так холодно, как бывало во времена худшие. Время стерло старые обиды, хоть и не сумело вернуть растаявшее чувство. Может, оно и к лучшему… Судьба не любит повторений.
Потом, провожая гостью к автостоянке, Богдан сообщил, что сейчас они поедут в место, где можно спокойно поговорить о серьезных делах. «Значит, в редакцию „Бульвара“ отправимся», — понимающе хмыкнула она.
Они сели в «пежо» с шашечками, не подозревая, что проявили просчет, непростительный для людей их профессии. Ни Богдан, ни Яна не заметили слежки, хотя наблюдавшая за ними Лея слабо владела правилами конспирации.
Лея видела, как Богдан встретил иностранку, прилетевшую рейсом из Тель-Авива. Видела, как они сначала поругались, а потом полезли обниматься взасос. Когда журналист поцеловал омерзительную израильтянку, Лея почувствовала укол ревности. Такая встреча откровенно намекала на какие-то старые отношения. И это после того, как Богдан при посторонних делал ей реверансы и даже осмелился ревновать ее к Черепу!
Расслышав, что они собираются в редакцию, Лея импульсивно — как это обычно бывает у женщин — решила обломать им свидание, хотя еще утром не имела на Богдана никаких видов. Однако теперь возник неосознанный порыв — отбить.
Проводив взглядом «пежо», Лея нырнула в ближайшее такси и велела гнать в центр, к редакции «Московского бульвара».
Москва. Отдел информационной борьбы.
Самой неприятной новостью оказалось появление на сайте «Мелиоратор Заполярья» директивы, адресованной Гадюке. В приказе говорилось: «Сегодня состоялась тайная встреча Фердецкого с русскими лидерами. Срочно задействуйте источник „Угол“ для получения точной информации о содержании переговоров. Past».
— Значит, в ближайшее время Сечкину придется войти в Сеть, — прокомментировал Челпанов.
— Не запеленгуешь — лично пристрелю, — с угрозой посулил полковник.
В кабинет без стука вошел угрюмый Петелин. Выглядел он неважно — похоже, капитан провел бессонную ночь, и Давыдов надеялся, что бдения Дениса принесли результат.
— Пролетели, — буркнул оперативник. — Сегодня утром Гадюка был в кемпинге на Сенежском озере — местная милиция нашла его по нашей ориентировке. В десять я примчался туда, но скотина исчез — вроде бы уехал на восьмичасовой электричке в сторону Москвы.
— Еще бы не уехать! — Давыдов протянул капитану распечатанное письмо от Past'а. — Наверняка он уже в Москве.
Челпанов и Петелин чувствовали себя виноватыми, что упустили фигуранта. Теперь поиск Гадюки окончательно уходил от них к другим отделам, чья задача — находить людей в большом городе. Настроение у «змееловов» стало еще хуже, когда торжествующий Лыков показал видеокассету, отснятую «наружкой» менее часа назад.
На экране они увидели, как Волосов достает пластиковую кредитную карту из тайника в Лосиноостровском лесопарке, как он едет на автобусе к Большому театру, где передает электронный бумажник человеку средних лет. Дальнобойные лазерные микрофоны четко записали разговор двух агентов. Волосов называл Дугу по имени — Борис, и они назначили передачу диска на следующий вечер.
Полковник ухмылялся, как старый кот, заглянувший в душевую для юных мышек. Дальнейшие действия не вызывали сомнений: следовало подменить диск Дуги другим носителем, на котором будет записана липовая версия «Радуги», нашпигованная хитрыми троянами. Оставалось решить главное — как они это сделают.
«Змееловы» собрались уходит, чтобы не мешать коллегам, но в дверях получился небольшой затор. На огромной скорости в кабинет начальника ворвался Гоблин, сообщивший:
— Новое письмо на сайте. От Зверя требуют подробностей о вчерашних переговорах с Фердецким.
— Подпись — Паст? — меланхолично спросил Давыдов.
— Он…— кивнул Межебовский. — А откуда вы…
— Я все знаю, — сообщил полковник. — Абсолютно все.
Брюссель. Касто. Штаб Верховного Командования НАТО в Европе.
Вертолет госсекретаря опустился рядом с похожим на коробку объектом SHAPE — зданием штаб- квартиры. Хэддена встречала толпа генералов во главе с верховным главнокомандующим объединенных сил Скейтом. Кроме того, здесь был прибывший из Вашингтона Чарльз Сильвероу, главком Центрально- Европейского театра военных действий и другие генералы. На главу госдепартамента нацепили магнитную карточку идентификатора и повели по коридорам мимо застывших, как статуи, часовых в камуфляжной униформе.
Усевшись за круглым столом, Хэдден объявил, что вчерашние переговоры в Киеве завершились неудачей и что через три дня истекает срок предъявленного Украине ультиматума. Это означает, пояснил госсекретарь, что вечером 31 июля по европейскому времени можно будет приступить к решительным миротворческим действиям. Затем Хэдден потребовал от генералов доложить о подготовке ситуации.
Не без труда поборов отвращение от необходимости подчиняться приказам штатского ублюдка, Сильвероу начал читать заготовленный текст с экрана лэптопа. Он сообщил, что в операции «Буря в степях» задействовано 62 надводных корабля и 13 ударных АПЛ, несущих на борту 1100 крылатых ракет «Томагавк» (слабосильные французские ракеты «Экзосет» в расчет не принимались), еще 300 «Томагавков» и «Бумерангов» могли применить за 1 вылет выделенные для участия в «Буре» стратегические
