Мы просто хотим приветствовать вас от имени на рода.
Я арестован?
– К чему такие устаревшие понятия? Наша задача – всего лишь доставить вас на совещание к высшему руководству страны, ваше присутствие там очень актуально. – Он сделал паузу, но Галт молчал. – Высшие руководители страны желают посовещаться с вами, именно посовещаться и достигнуть дружеского взаимопонимания.
Солдаты ничего не обнаружили, кроме одежды и кухонной утвари, – ни книг, ни писем, ни даже газет. Можно было подумать, что здесь обитал неграмотный.
Наша цель – всего лишь помочь вам занять подобающее место в обществе, мистер Галт. Кажется, вы сами не осознаете своей общественной значимости.
Осознаю.
Мы здесь только для того, чтобы защитить вас.
Заперто! – объявил один из солдат, ударив кулаком в дверь лаборатории.
Старший изобразил вежливую улыбку:
Что находится за этой дверью, мистер Галт?
Частное владение.
Не будете любезны открыть?
Нет.
Старший развел руки в жесте печальной необходимости:
К несчастью, у меня инструкции. Порядок есть порядок, знаете ли. Нам нужно открыть и осмотреть помещение.
Открывайте.
Это всего лишь формальность, простая формальность. Нет причин выходить за рамки дружеских отношений. Хорошо бы получить ваше содействие.
Я сказал – нет.
Уверен, вы не хотите, чтобы мы прибегали к… особым мерам. – Ответа он не получил. – Нам дано разрешение взломать двери, но, само собой, мы не хотели бы к этому прибегать. – Он снова подождал, но ответа не получил. – Ломайте замок! – приказал он солдатам.
Дэгни взглянула в лицо Галта. Оно сохраняло полное спокойствие, он смотрел прямо перед собой, на дверь, ни одна черточка его лица не дрогнула. Замок представлял собой простую маленькую квадратную пластинку из полированной меди, без скважины или иных приспособлений.
Трое солдат невольно замолчали и не двигались, пока их старший осторожно примеривался с инструментами взломщика к необычному замку.
С деревом проблем не возникло, оно легко поддалось, полетели щепки; в тишине треск дерева производил такое впечатление, будто разбивали тараном крепостные ворота. Когда взломщик добрался фомкой до замка, за дверью послышался легкий шелест, не громче шороха утомленного ветерка. Еще через минуту замок выпал из панели и дверь растворилась на дюйм.
Солдат отскочил назад. Старший приблизился импульсивными, как икота, шажками и распахнул дверь. Перед ними непроглядной, плотной тьмой зияла черная дыра.
Они переглянулись и посмотрели на Галта. Галт не шевельнулся, он смотрел во тьму.
Дэгни прошла вслед за ними, когда они переступили порог, светя себе фонариками. Они оказались в длинном металлическом контейнере, пустом, если не считать наносов тяжелой пыли на полу – странной сероватой пыли, которая словно веками копилась от рассыпавшихся в прах руин. Комната выглядела мертвой, как пустой череп.
Дэгни отвернулась, чтобы они не увидели на ее лице крик души, знавшей, чем была эта пыль всего несколько минут назад. «Только мысль откроет эту дверь, – сказал он ей тогда у входа в здание электростанции Атлантиды. – Если кто-то попытается взорвать ее мощнейшей взрывчаткой, оборудование превратится в груду лома намного раньше, чем поддастся дверь». Не пытайся открыть эту дверь, думала она и знала, что то, что сейчас у нее перед глазами, служило наглядной формой утверждения: не пытайся насиловать разум.
Все молча вернулись назад и направились было к выходу, но остановились в нерешительности, один здесь, другой там, будто выброшенные на берег отливом.
– Что ж, – сказал Галт, надевая плащ и поворачиваясь к старшему, – пойдемте.
* * *
Три этажа отеля «Вэйн-Фолкленд» были освобождены и переданы в распоряжение военных. В длинных застеленных коврами коридорах на каждом углу стояли посты с пулеметами.
На площадках пожарных лестниц стояли часовые со штыками. На пятьдесят девятом, шестидесятом и шестьдесят первом этажах двери лифтов заперли на замок, оставив для доступа одну дверь и один лифт, охраняемые солдатами при полной боевой выкладке. В холлах, ресторанах и бутиках первого этажа болтались странного вида люди: их костюмы были слишком дорогими и слишком новыми; они безуспешно пытались сойти за завсегдатаев и гостей отеля – костюмы плохо сидели на плечистых, мускулистых фигурах и к тому же оттопыривались в тех местах, где пиджакам бизнесменов оттопыриваться вовсе незачем, в отличие от пиджаков громил.
У всех входов и выходов были выставлены посты автоматчиков, как и возле домов на соседних улицах, где находились стратегически важные точки.
В центре этой цитадели, на шестидесятом этаже, в так называемых королевских покоях отеля «Вэйн- Фолкленд», среди атласных драпировок, хрустальных люстр и лепных гирлянд и оказался Джон Галт в своих легких брюках и простой рубашке. Он сидел в обитом парчой кресле, бросив ноги на бархатный пуфик; скрестив руки за головой, он смотрел в потолок.
В этой позе и застал его мистер Томпсон, когда четверо постовых, поставленных с пяти утра у дверей королевских покоев, открыли их в одиннадцать часов дня, чтобы впустить мистера Томпсона, и вновь закрыли.
Мистер Томпсон на миг испытал весьма неприятное ощущение, когда за ним щелкнул замок и он остался наедине с узником. Но он вспомнил газетные заголовки и объявления по радио, которые с раннего утра возвещали на всю страну: «Обнаружен Джон Галт!.. Джон Галт в Нью-Йорке!.. Джон Галт с народом!.. Джон Галт совещается с вождями нации, изыскивая скорейшее решение всех наших проблем!» – и настроил себя на то, чтобы поверить в это.
– Так-так-так! – начал он веселым, благодушным тоном, подходя к креслу, в котором разместился Джон Галт. – Вот он, человек, заваривший всю кашу. – Увидев внимательные темно-зеленые глаза, обратившиеся на него, он поперхнулся и сменил тон: – Я прямо сгораю от любопытства, мистер Галт, прямо-таки сгораю. Меня, вы знаете, зовут мистер Томпсон.
– Добрый день, – сказал Галт.
Мистер Томпсон плюхнулся в кресло, резвостью движений показывая, что настроен дружелюбно и по- деловому.
– Надеюсь, вы не вообразили, что арестованы или что– то в этом роде. – Он обвел рукой комнату. – На тюрьму, как видите, ничуть не похоже. Обращаются с вами хорошо. Вы человек выдающийся, весьма выдающийся, и нам это известно. Устраивайтесь как дома. Требуйте все, что вам угодно. Гоните взашей любого паршивца, который вас не послушается. И если кто-то из охраны придется вам не по душе, только скажите слово, и мы пришлем другого.
Он умолк выжидая. Но ответа не получил.
– Мы доставили вас сюда только потому, что хотим поговорить с вами. Мы не поступили бы таким образом, но вы не оставили нам выбора. Вы скрылись. А нам очень хотелось сказать вам, что вы заблуждаетесь на наш счет.
С обезоруживающей улыбкой он вытянул вперед руки ладонями вверх. Галт, не отвечая, следил за ним.
– Вы произнесли впечатляющую речь. Вот уж точно, вы оратор! Из-за этой речи со страной что-то сделалось, не знаю, что и почему, но сделалось. Люди как будто хотят чего-то такого, что вы можете им дать. Но вы полагали, что мы будем категорически против? Вот тут вы ошибаетесь! Мы не против. Лично я
