старательно обрабатывал её, что она становилась весьма тонкой, но зато сияла не хуже, чем новые зубы миссис Буль в ясный полдень.

Народ - старейший Народ на земле! Наши предки изобрели каноэ, объяснял Пилу. И плавали на них под чужими небесами так далеко, что в конце концов снова попали домой! И они могли видеть дальше, чем все остальные люди! Они видели детей Воздуха! Они видели, как Тонковьюнная Женщина связывает бога Огня! И они делали чудесные инструменты уже много лет назад, когда мир ещё не перевернулся!

Но теперь на нас идут плохие люди! Очень, очень плохие! Поэтому лично Имо послал нам 'Свит Джуди', самый первый из построенных в мире кораблей, который вернулся к нам на гребне великой волны! И 'Джуди' принесла нам всё, в чём мы нуждаемся в трудные времена, включая чудесную солёную говядину и девушку-привидение, которая знает секреты небес и умеет готовить прекрасное пиво…

При этих словах Дафна покраснела и попыталась поймать взгляд Мау, но он отвёл глаза.

А Пилу уже кричал:

- С помощью 'Свит Джуди' мы развеем разбойников, словно песок над океаном!

'О, только не это, - подумала Дафна. – Он знает о пушках. Он нашел на 'Джуди' пушки'.

Когда Пилу закончил речь, раздались радостные крики. Все окружили Мау.

Войны здесь случались постоянно, даже между соседними островами. Насколько смогла понять Дафна, в основном эти стычки были не страшнее, чем драка грумов на конюшне, и по большей части, имели целью оставить бойцам впечатляющие шрамы, да материал для баек, чтобы было о чём порассказать внукам. Ещё случались набеги за невестами, однако, поскольку женщины обговаривали все условия похищения заранее, такой набег вряд ли мог считаться настоящей войной.

Но… пушки! Дафна видела учения с пушками на 'Джуди'. Даже Кокс обращался с этим оружием осторожно. Из пушки можно стрелять многими способами, но правильный из них только один, а все остальные чрезвычайно взрывоопасны.

Когда толпа переместилась к Пилу, чтобы исполнить под его руководством несколько патриотических гимнов, Дафна подошла к оставшемуся в одиночестве Мау.

- Сколько пушек? – требовательно спросила она.

- Мило нашёл пять, - ответил он. – Мы собираемся поставить их на холме над бухтой. Да, я знаю, что ты хочешь сказать, но братья вроде бы изучили, как с ними обращаться.

- Да неужели? Они просто смотрели издалека! Пилу, например, думает, будто умеет читать, но на самом деле он просто пытается угадывать слова!

- Пушки дают нам надежду. Теперь мы знаем, кто мы такие. Мы не какие-то попрошайки на окраине штанишного мира. Мы не дети. Когда то мы были отважными моряками, достигшими края морей! Возможно, это мы изобрели штаны!

- Гм, мне кажется, Пилу немного увлёкся…

- Нет, он прав. Разве можно сказать всем правду? Разве можно сказать им, что у нас есть лишь толика моих знаний, куча предположений и большая надежда, и что на самом деле мы очень слабы, и, если мои предположения неверны, те, кто доживет до конца того дня, когда всё-таки придут Разбойники, очень сильно пожалеют об этом? Такое лишь напугает людей. Если ложь делает нас сильными, значит, ложь – наше оружие. – Он вздохнул. – Людям нужна ложь, чтобы жить дальше. Очень нужна. Когда ты последний раз была на 'Джуди'? Я хочу показать тебе кое-что.

Тропинка сквозь Нижний лес была уже хорошо утоптана. По ней за последние месяцы протащили столько разных предметов, что даже лианы и трава не успели скрыть эти следы. В некоторых местах каменистая почва Нижнего леса превратилась в сплошное каменное крошево.

- Мы взяли со 'Свит Джуди' всё, что она могла дать, - пояснял Мау, показывая дорогу. – Дерево, еду, масло для фонарей. Что стало бы с нами, не будь 'Джуди' и её груза? И можно ли вообразить нужду, которую 'Джуди' не помогла бы удовлетворить? Вот о чём говорят люди. И теперь, когда наши боги предали нас…

Он остановился перед кораблём.

К борту 'Джуди' кто-то прибил красную рыбину. Уже несколько дней назад, судя по запаху. А под рыбой намалевал грубый красно-чёрно-белый рисунок, изображающий мужчину и женщину. Дафна уставилась на картинку.

- Кажется, это я, сказала она. – А вон там, со шляпой бедного капитана Робертса на голове, ты.

- Да, – вздохнул Мау.

- Шляпа получилась неплохо, - дипломатично заметила Дафна. – Где они раздобыли белую краску?

- В ящике со столярными инструментами была такая палочка, - мрачно ответил Мау.

- А, значит, мел, - сказала Дафна. – А вон те круги обозначают бочки?

- Да. Теперь это священное место. Я слышал, пару раз, как они говорят об этом. Некоторые думают, будто боги послали 'Джуди', чтобы помочь нам! Можешь в это поверить? Кто же тогда послал волну? Они готовы верить во что угодно! Сегодня я слышал, как один из новоприбывших толкует о 'Пещере, созданной богами!' А ведь её создали мы! И богов тоже создали люди. Богов из холодного камня, которых мы спрятали от тьмы под покровом удобной лжи. Но когда придут Разбойники, их встретят пять пушек на берегу! Сделанных людьми! И когда эти пушки заговорят, они не станут врать!

- Скорее, ты взорвёшь себя! Эти пушки пережили кораблекрушение, а потом их волокли по камням! Не говоря уж о том, что они и до того были старыми и ржавыми! Куки говорил, они лопнут, словно переспелые бананы, если ты положишь в них больше половины заряда. Они взорвутся!

- Мы не отступим. Нам некуда отступать. Значит, придётся сражаться. А если мы начнём сражаться, мы должны победить. По крайней мере, мы знаем, как именно будут биться Разбойники.

- Откуда?

- Оттуда. Разбойники высадятся на берег и первым делом вызовут на поединок нашего вождя.

- Тебя? Но ты не можешь…

- У меня много разных планов. Верь мне.

- Ты выстрелишь из пушки?

- Возможно. Разбойники поклоняются Локаче. Они думают, он защитит их, потому что они собирают для него черепа. Они едят плоть воинов в его честь. Они верят, что чем больше врагов убьют, тем больше он получит рабов в своей стране смерти. Собственная смерть их не волнует. Но Локача не слуга никому.

Они вернулись на берег. В отдалении, пара мужчин медленно тащили вверх по склону пушку.

- Думаю, у нас осталось мало времени, - сказал Мау. – Человек с разбитым носом расскажет Коксу, что у нас на острове лишь женщины, рыбаки да дети, и ни одного шатнишника. Кроме тебя.

- А Коксу всё равно, кого убивать. Он даже бабочку расстрелял, помнишь? – сказала Дафна.

Мау покачал головой.

- Как ему удаётся каждое утро принимать решение и дальше быть Коксом?

- Мне кажется, если ты поймёшь его, ты станешь им. Он как раз это и делает. Превращает людей в тварей наподобие себя самого. Как Фокслипа. А ещё Кокс пытается убедить всех, что убить его может только тварь ещё более страшная. С бедным капитаном Робертсом это почти сработало. Постарайся, чтобы такого не случилось с тобой, Мау!

Мау вздохнул.

- Давай-ка вернёмся назад, прежде чем они начнут поклоняться нам, ладно?

Они пошли вслед за человеком, тащившим пушку, и Дафна немного отстала. Даже одетый в слишком большие штаны, Мау двигался, словно танцор. Дафна понимала это, потому что несколько раз была на балете вместе с бабушкой, которая хотела вырастить из неё истинную леди, которая не выйдет замуж за безбожника-учёного. Тогда Дафне было чрезвычайно скучно, а танцоры оказались совсем не такими грациозными, как она ожидала. Но Мау шёл так, словно каждая часть его тела точно знала, где она сейчас и где хочет оказаться потом, и с какой скоростью нужно двигаться, чтобы оказаться именно там, где нужно. Наверное, зрители заплатили бы неплохие деньги, чтобы увидеть, то, что видит сейчас она - как двигаются мускулы на его спине. Теперь, глядя как солнце блестит на плечах Мау, она гораздо лучше понимала служанок обсуждавших конюха, там, дома. Гм!