по виду вполне человеческие, только размерами в несколько раз больше.

На стенах и на вершинах смотровых башен просматривались некие аналоги допотопных баллист. Сразу становилось ясно, что обитает здесь воинственное племя, а высокие стены и орудия на них предназначены явно не для развлечений. Что происходило внутри, за периметром, в станционном комплексе, разобрать было сложно. Там сновали какие-то фигуры, но чем они занимались, толком не рассмотреть сквозь баррикадные завалы.

Дыхательные фильтры к тому времени уже практически исчерпали свои ресурсы. Разумнее всего было бы обогнуть эту мрачную крепость десятой дорогой, но именно это обстоятельство не позволило пройти мимо. Оно просто-таки вынуждало наших поступать неразумно. То есть обратиться за помощью к аборигенам и попросить приюта…»

Красная равнина, беспощадно прожаренная светилом за долгий день, казалась бесконечной. Расстилалась она до самого горизонта, где перетекала в марево красной атмосферы. Лишь кое-где монотонность зыбкого полотна нарушали овраги и трещины. Там и сям из красной почвы торчали исполинские столбы бобового дерева, словно нацеленные в небо пушки. Любой отдельно взятый прехса выстреливал рой своих незрелых семян каждый раз, как его накрывала скупая тень облака, что случалось нечасто. Залпы эти сопровождались гулкими раскатами опустошавшихся бобовых стручков.

Бобы ядовито-зелёного цвета, как предначертала им здешняя природа, влетали в розовое тело облачного скопления, напитывались там драгоценной влаги, в считаные мгновения дозревали и меняли свой окрас на зрело-красный. При этом стремительном созревании, как побочный продукт разложения растительных ферментов, в них щедро выделялся фиерин. Именно он привлекал сюда толпы любителей «халявного» кайфа. Эти бродяги после того, как землю накрывал град семян, готовых к прорастанию, тут же кидались выковыривать их из твёрдой иссушенной почвы, в которую бобы внедрялись благодаря высокой кинетической энергии, приобретённой в результате свободного падения с огромной высоты.

Подымая за собой шлейфы пыли, издавая пронзительные звуки, по равнине бежали две верховые ящерицы с всадниками в наспинных кожаных сёдлах. Немного впереди, крепко сжимая вожжевые отростки гребня своего скакуна, нёсся пожилой мужчина. Следом за ним параллельным курсом, отставая всего на полкорпуса, чтобы не глотать пыль, поднятую лапами, на таком же ящере передвигалась спутница, девочка лет четырнадцати. Красная пыль забилась в волокна ткани их комбезов, а капюшоны и маски-платки покрыла толстым слоем, отчего казалось, что путники являются ожившими, движущимися участками этой бескрайней равнины.

– Деда-а, у меня слабый сигнал к востоку от нас! – стараясь перекричать клокотание загнанных ящеров, сообщила своему ведущему девочка и указала рукой направление.

– Да, теперь вижу! Судя по маркеру, это маяк межпланетного транспорта, совершившего посадку. Думаю, скоро прибудем на место. Только смотри мне там, без самодеятельности на этот раз. От номеров, подобных тому, что ты в салуне выдала, мои седые волосы скоро начнут выпадать! – Старший из всадников тоже старался перекричать клёкот ящеров. – Космодром свободная зона, там нас не повяжут за шестерное убийство, это плюс! Однако любому из дружков убиенных никто не запретит пристрелить нас без суда и следствия. Минусы свободной территории также очевидны!

– Можно подумать, для нас во Вселенной найдётся хотя бы одно местечко, где при нашем появлении совсем никто не подумает о расправе, в очередной раз перепутав наши персоны с ненавистными лично ему, по какой-либо причине… Оч-чень я сомневаюсь, дедушка, что в Устюках имеют прямое радиосообщение с площадкой базирования ракетных планетарников! Я читала об особенностях здешней бобовой атмосферы, очень сильные помехи вносит стручковая пальба. А телеграфных столбов, как видишь, не наблюдается. – Юная всадница потянула вожжи, отклоняя ящера от прежнего курса, в сторону засечённого сигнала, и продолжила, максимально возможно повернув голову назад, к своему собеседнику: – Это главный, большой плюс, на космодроме ещё ничегошеньки не знают о перестрелке. Осталось нам успеть до того, как туда прискачет из Устюков пузатый комиссар собственной персоной с компанией своих подручных!

– Куда мы денемся, успеем, – проворчал себе под нос старший, с некоторым запозданием скорректировав направление бега своего ящера, и пришпорил ездовую зверюгу. В результате поворотного манёвра уже девочка стала лидером, и ему не хотелось глотать пыль из-под лап её скакуна.

Вечерело, край светила почти коснулся горизонта. Двое беглецов некоторое время продолжали скакать в полном молчании, но спустя полчаса старик его нарушил.

– Лана, я вот что подумал… – неуверенно начал мужчина и замолчал, собираясь с мыслями. Неизвестно, расслышала ли девочка его слова сквозь шум, поднимаемый ящерами.

Она услышала.

– Да, дедуль?! – Младшая из двоих повернула голову к спутнику и приблизила свою ящерицу ровно настолько, чтобы та не смогла запутаться мельтешащими когтистыми лапами в лапах ящера дедушки.

– Думаю, ты права! – Низ лица мужчины скрывал платок, но судя по выражению глаз, что виднелись сквозь круглые овальные стёклышки его дорожных очков, можно было понять, что он очень сильно озадачен какой-то сверхсложной проблемой.

– Что ты имеешь в виду? – Младшая прищурилась в точности как её дед. Сосредоточенный взгляд девочки свидетельствовал, что она готова во всеоружии воспринимать любую, даже самую неожиданную информацию.

– Я решил, что мы всё-таки должны рискнуть. – Сообщив это, мужчина опять замолчал, вытянул паузу под стать великому театральному актёру, окончательно сформулировал мысленно для себя и продолжил вслух: – Попытаемся прорваться. Когда будем в точке, из которой можно смыться в нескольких направлениях на выбор… ну, ты понимаешь, о чём я… тебе наконец выпадет шанс использовать истинные способности для определения верного курса. Я помогу, конечно, поддержу и стабилизирую, если понадобится.

– Но тогда меня засекут! – вскрикнула девочка. – Уловят не отзвук, не эхо, не тень, мелькнувшую на грани восприятия рядом с тобой, а новую цель в полный рост!.. И примутся за нас всерьёз, по-взрослому, уже не будут загонять и пинать с помощью случайных встречных и всяческих локальных катаклизмов…

– Ты это мне будешь говорить?!! Задача в том, чтобы вовремя смыться, ещё до того, как точку накроет цунами ответной реакции. Главное, что мы наконец-то совершим марш-бросок в нужном направлении, а не куда придётся, в порядке отступления с поля боя! – закончил старший озвучивать свою мысль. Утвердительно кивнул и добавил: – Ты уже достаточно выросла, чтобы я в этом не сомнева…

– Дед, и что же тебя вынудило отменить приказ быть… э-э-э… обычной девочкой?!

– Хм, это ты-то обычная?! Даже не используя истинную силу, ты дашь стоочковую фору не только любой ровеснице, но и…

– Не пой дифирамбы моей уникальности, я уже прекрасно знаю себе цену! Лет пять как…

– Это да-а!.. Повзрослела ты рано, мягко выражаясь!

– К счастью, это так!

– И опять ты права, на удивление. Сегодня определённо твой день! Отвечаю на вопрос о причинах. Последней каплей, переполнившей флягу, была эта перестрелка в салуне. Точней, её непосредственный участник. Хозяин салуна – бывший контрабандист, лет восемь назад наши с ним дорожки пересекались, и я его сделал чуток беднее. Ты не можешь помнить, тогда я ещё хулиганил в одиночку и старался дела проворачивать быстро, вернуться поскорей. Тебя вынужден был оставлять в номерах мотелей или на платных игровых площадках. Я добывал какие-то средства для пропитания и на билеты, но главное, искал информацию, которая могла хотя бы намекнуть, в каком направлении делать следующий шаг. В тот раз я использовал этого живчика. Так вот, что он здесь делает? Не находишь ли ты совпадение… не совсем случайным?! – Глаза деда испытующе смотрели на внучку сквозь окуляры очков.

– Восемь лет наза-ад!.. – Девочка резко осадила своего ящера, едва не кувыркнувшись через его головной гребень. Скакун стал как вкопанный и протяжно заквакал, выражая радость по поводу внезапной передышки. – Ты хочешь сказать, что впервые с тех пор тебя не просто с кем-то перепутали, как обычно, восприняв тебя кем-нибудь другим?

Пожилой мужчина по инерции проскакал дальше, но тоже осадил рептилию и вернулся к спутнице.

– Привал в самый раз. Наши чешуйчатые лошадки сдохнут раньше, чем мы достигнем цели, – прокомментировал он после того, как его скакун, также издав квакающую руладу, успокоенно замолк.