Астрахани) вели… политику создания наиболее благоприятных условий для дальнейшего… укрепления частнокапиталистического сектора в явный ущерб социалистическому сектору народного хозяйства…

Это… привело в конечном счете к такому положению, когда в рыбной промышленности, не только основной для Астрахани, но по богатству рыбного бассейна имеющей доминирующее значение и для всего СССР, частный капитал перешел в энергичное наступление и за последние годы стабилизировал свое участие в рыбной промышленности в весьма высокой доле, почти 25 %. Накопляя капиталы, частник подвигался вперед, захватывая наиболее ценные и качественно высокие породы рыб…

В условиях полного сползания с классовых рельс, решительного отрыва от широких рабочих масс, крепкой смычки с частником, при условии наибольшего ему благоприятствования развилась продажность…

Частник фактически покупал планы рыбных путин; за деньги ломал классовую политику фиска… покупал все, что ему нужно было на укрепление своего экономического положения в целях борьбы с государственной промышленностью».

И действительно, материалы дела показали, что в финансовом аппарате Астрахани в угоду нэпманам орудовали 25 советских-служащих во главе с председателем губернской налоговой комиссии А. В. Адамовым; а в торговом аппарате — 16 сотрудников, во главе с заведующим губторготделом А. В. Панковым и его заместителем В. С. Протодьяконовым.

Обвиняемые — работники финансового отдела — в 1925–1928 гг. в интересах частного капитала сознательно искривляли классовое содержание налоговой политики Советского государства, снижали налоговое обложение крупных частных предприятий и предоставляли им незаконные отсрочки платежей. В результате этих преступных действий недопоступление в государственный бюджет налогов от частнокапиталистических предприятий выразилось в сумме 5 500 000 рублей. Кроме того, за ними образовалась недоимка налогов в сумме 4 116 000 рублей.

Обвиняемые — работники торгового отдела Астрахани — предоставляли частным рыбопромышленникам право увеличенного сверх установленной нормы вылова и обработки рыбы-сырца, что привело к захвату частниками значительной части улова рыбы в осенние путины 1927–1928 гг. и соответственно снизило работу обобществленных предприятий. Преступные действия работников торготдела привели к дезорганизации внутреннего потребительского рынка спекулятивными ценами на рыбу частных предприятий.

Председатель губернской налоговой комиссии А. В. Адамов и его заместитель А. А. Алексеев, заведующий губернским торговым отделом А. В. Панков и его заместитель В. С. Протодьяконов вместо выполнения лежащей на них обязанности защищать интересы обобществленного сектора народного хозяйства систематически получали взятки от частных владельцев торгово-промышленных предприятий. Взяточничество было распространено и среди финансовых инспекторов разных участков города и агентов торгового отдела. Фининспектор И. Н. Семиков, например, получил взятки деньгами и разными предметами от 30 нэпманов, с которыми ему доводилось встречаться по работе; он постоянно пьянствовал на их средства. Агент рыбо-сырьевой конвенции А. И. Авдеев получил взятки от 20 частных рыбопромышленников и торговцев.

По астраханскому делу были привлечены 74 частных владельца торгово-промышленных предприятий. Они: 1) систематически скрывали действительные обороты своих предприятий, неправильно вели торговые книги, входили в соглашения с работниками финансового аппарата и при их содействии недоплачивали государству значительные суммы причитающихся с них налогов; 2) входили в преступные соглашения с руководителями торгового отдела (Панковым и Протодьяконовым) и другими служащими этого отдела и добивались через них: повышенных норм вылова рыбы как для всего частнокапиталистического сектора рыбной промышленности Волго-Каспийского бассейна, так и отдельных своих предприятий; возможности закупки рыбы по ценам выше конвенционных; устранения препятствий к фактическому громадному превышению нормы; возможности реализации рыбы по ценам выше рыночных, причем, обогатившись за счет социалистического сектора народного хозяйства и органов фиска, часть денег давали служащим торгового отдела.

Следственные власти пришли к заключению, что содеянное привлеченными к ответственности лицами выходит далеко за пределы обычных общеуголовных преступлений и является контрреволюционным преступлением. «Прямая продажа интересов рабочего класса, — говорилось в обвинительном заключении, — разложение государственного аппарата, приспособление деятельности наших учреждений к интересам частнпка привели привлеченных по данному делу лиц к государственному преступлению. Размеры использования государственного аппарата и степень его разложения в этих целях, многомиллионное убытки, понесенные государством, и их последствия для всей хозяйственной и культурной жизни Астраханского округа далеко вывели данные преступные действия за пределы обычных должностных преступлений.

В связи с этим по астраханскому делу было предано суду в общей сложности 129 человек, из них 121 обвинялись по ст. 58-7 УК РСФСР (об экономической контрреволюции), а остальные — по статьям УК о должностных преступлениях. Судебный процесс происходил в Астрахани с 29 августа по 27 октября 1929 г. под председательством председателя Нижпе-Волжского краевого суда Азеева, с участием государственных обвинителей — помощника Прокурора Верховного суда РСФСР В. И. Фридберга и краевого прокурора Берзина, общественных обвинителей и большой группы защитников.

Государственный обвинитель В. И. Фридберг обосновывал свою точку зрения ссылками на социально-политическое содержание преступлений подсудимых. Он видел в этих преступлениях подрывную деятельность капиталистических элементов, перешедших в наступление на основные экономические позиции социализма. Когда враждебно-классовые преступления принимают такой характер, который мы имеем здесь, — говорил обвинитель, — когда большая группа людей посажена на скамью подсудимых за то, что они купили три аппарата, когда мы должны научить советский аппарат бороться с наступающим врагом, когда мы должны отучить классового врага наступать на советский аппарат, тогда мы должны, если не целиком и полностью, то частично… сказать, что расценивать вашу вину, вашу ответственность мы будем здесь не только по количеству данных рублей, не только по количеству центнеров нарушенной нормы, не только по сумме недоимки, а по вашему социальному значению в вашем классе.

Общественный обвинитель — представитель Нижне-Волжского крайкома Коммунистической партии Филов говорил: «Непосредственным субъектом преступления, непосредственным преступником (в этом деле) является частник… Вся система его мероприятий, вся совокупность его наступательных и противозаконных действий, с последовавшими результатами подрыва, ослабления и разложения аппарата, — все это составляет экономическую контрреволюцию. Каждый советский чиновник, непосредственной своей деятельностью помогавший этому контрреволюционному наступлению, является соучастником… Действительная картина такова: наступающий классовый враг — непосредственный носитель преступления, а ему помогающий, ему продавшийся советский чиновник, вне зависимости от его роли и значения в советском аппарате, — соучастник… Подкуп имел главным образом в виду не только и не столько отдельные конкретные действия, сколько общее ослабление противодействия классовому врагу со стороны всех звеньев подкупаемого аппарата».

Нижие-Волжский краевой суд после четырехдневного совещания признал в действиях основной массы подсудимых наличие признаков экономической контрреволюции.

В основу обвинительного приговора по астраханскому делу суд положил классовую, политическую оценку преступных деяний подсудимых. Массовидность взяточничества и разложения служащих торгового и финансового отделов Астраханского округа под влиянием подкупа их частными владельцами торгово- промышленных предприятий, борющихся против советской политики регулирования экономической жизни страны; многомиллионные убытки, понесенные Советским государством, служили основанием для применения к подсудимым ст. 58-7 УК РСФСР об ответственности за экономическую контрреволюцию.

Еще в первые годы Советской власти взяточничество рассматривалось как одна из форм классовой борьбы буржуазии, формой ее сопротивления мероприятиям Советской власти. Буржуазные элементы пытались разложить, подкупить служащих учреждений молодого рабоче-крестьянского государства., сделать их безвредными для себя и таким образом подорвать деятельность и законы Советской власти.

Острие законов о борьбе с взяточничеством, острие карательной линии советских органов направлялось против представителей имущих классов, которые представляли тогда наибольшую социальную опасность. Они составляли основные кадры лиц, дающих взятки, и использовали взятку для