В руководство созданной организации вошли: от «Национального центра» — Н. Н. Щепкин, О. П. Герасимов и князь С. Е. Трубецкой; от «Совета общественных деятелей» — Д. М. Щепкин и С. М. Леонтьев, от «Союза возрождения России» — профессор С. П. Мельгунов. Была образована и особая военная комиссия в составе И. Н. Щепкина, С. М. Леонтьева и С. Е. Трубецкого для связи с подпольными военными группами.
«Тактический центр» не был централизованной организацией, не имел устава и четко сформулированной программы. Он представлял собою, скорее, контактную комиссию, состоявшую из руководящих лиц «Совета общественных деятелей», «Национального центра» и «Союза возрождения России», и расценивался его участниками как некий «мозговой центр» всех антисоветских движений. Его члены разрабатывали принципы общей программы и отдельных преобразований для будущего правительства России. Это были различные проекты государственного устройства, решения аграрного, рабочего, продовольственного, национального вопросов, которые в общем соответствовали духу программы кадетов. Кроме того, члены «Тактического центра» были связаны с мятежными генералами, военными подпольными организациями и дипломатическими представителями стран Антанты.
Известное представление о характере деятельности руководящего ядра «Тактического центра» и о взаимоотношениях входивших в «центр» групп дают показания Н. Н. Виноградского. Он заявил, что «Тактический центр», обсуждая вопрос об отношении к конференции на Принцевых островах, выработал декларацию, не признававшую никакого соглашения с Советской властью и призывавшую Антанту оказать вооруженную и материальную помощь армиям, боровшимся на окраинах против Советской власти. Когда выяснилось, что конференция на Принцевых островах не состоится, в «Совете общественных деятелей» возникла мысль информировать страны Антанты о положении дел в Советской России: составить записку, характеризующую все стороны государственной и общественной жизни страны. Записка обсуждалась в первой половине 1919 г. Щепкин и Леонтьев поставили в известность «Тактический центр» о намерении «Совета общественных деятелей» информировать таким путем страны Антанты. «Национальный центр» и «Союз возрождения» согласились, чтобы начатая «Советом общественных деятелей» работа была доведена им до конца, а затем подверглась обсуждению в «Тактическом центре». Позднее Леонтьев доложил «Совету общественных деятелей», что записка принята «Тактическим центром» с небольшими изменениями.
Н. Н. Виноградский рассказал, что на заседаниях «Совета общественных деятелей» и «Тактического центра» заслушивались сообщения тайно приезжавших в Москву деникинских и колчаковских разведчиков: Хартулари (начальника деникинской разведки), ротмистра Донина и Азаревича. Весной 1919 г. после одного такого заседания было решено послать в «Колчакию» и «Деникин)» декларацию о том, какой строй должен быть установлен на местах после «освобождения» их от Советской власти. Такая декларация была составлена «Советом общественных деятелей» и обсуждалась в «Тактическом центре».
Летом 1919 г. «Национальный центр» через свою петроградскую организацию вступил в контакт с английским разведчиком в России Полем Дьюксом. Дьюкс жил в 1919 г. в Петрограде, но, узнав о существовании в Москве «Национального центра» и других контрреволюционных организаций, в июне выехал в Москву. При посредстве ближайшей своей помощницы по шпионажу Н. В. Петровской он встречался с С. М. Леонтьевым, который познакомил его с Н. Н. Щепкиным, представив последнего Дьюксу как председателя «Национального центра». Дьюкс виделся с ним несколько раз. Н. Н. Щепкин просил Дьюкса от имени «Национального центра» связаться с русскими комитетами в Лондоне и Париже. В свою очередь Дьюкс предложил Н. Н. Щепкину субсидию английского правительства в размере полумиллиона рублей в месяц на расходы организации… Щепкин подробно информировал Дьюкса о политическом, хозяйственном и военном положении Советской России, обнадеживал его неминуемым крушением Советской власти в результате взрыва изнутри при содействии «Тактического центра». Дальнейшие переговоры с английским разведчиком оборвались из-за ареста Щепкина и отъезда Дьюкса в Англию.
В августе 1920 г. расследование дела «Тактического центра» было закончено. Многих участников преступлений, совершенных в 1918–1919 гг., освободили по амнистии. Суду Верховного революционного трибунала были преданы 28 человек: руководители «Тактического центра» Д. М. Щепкин, С. М. Леонтьев, С. Е. Трубецкой и С. П. Мельгунов; члены «Совета общественных деятелей» и «Национального центра» профессора В. М. Устинов, С. А. Котляревский, Г. В. Сергиевский, В. С. Муралевич, П. Н. Каптерев, М. С. Фельдштейн, составлявшие проекты программы будущего управления страной, профессор Н. К. Кольцов, хранивший денежные средства «Национального центра»; член коллегии Главтода Н. Н. Виноградский; бывший начальник политического кабинета в министерстве иностранных дел Временного правительства
B. Н. Муравьев; члены ЦК кадетской партии Н. М. Кишкин, Ю. Б. Губарева-Топоркова, Д. Д. Протопопов; член Торгово-промышленного комитета бывший фабрикант С. А. Морозов, финансировавший деятельность «Правого центра», «Совета общественных деятелей» и «Национального центра»; бывший товарищ министра внутренних дел при царизме и Временном правительстве
C. Д. Урусов; бывший член Государственной думы В. И. Стемпковский; члены «Союза возрождения России» Н. Д. Кондратьев (Китаев); меньшевики-оборонцы Г. В. Филатьев, В. О. Левицкий-Цедербаум и В. Н. Розанов; член контрреволюционного «Союза русской молодежи» Ы. С. Пучков, содействовавший приезжавшим в Москву деникинским агентам (он снабжал их бланками паспортов, похищенными в Главном санитарном управлении, где служил делопроизводителем); Е. И. Малеина, занимавшаяся технической работой и расшифровкой секретных документов контрреволюционных объединений; А. Л. Толстая, предоставлявшая свою квартиру для заседаний «Тактического центра», и другие. Дело рассматривалось Верховным революционным трибуналом с 16 по 20 августа 1920 г. под председательством И. К. Ксенофонтова; обвинение поддерживал Н. В. Крыленко, защитниками выступала группа адвокатов, в их числе А. С. Тагер и Н. К. Муравьев.
Характеризуя особенности судебного процесса, Н. В. Крыленко в обвинительной речи говорил, что все подсудимые принадлежат к интеллигенции. Отметив потрясения, которые пережила ее известная часть в процессе революции, он продолжал: «Сейчас наступает иной момент. 1920 год принес с собой… победу республики на польском фронте, фактическое признание нашей мощи представителями мирового империализма и, наконец, фактическое вступление рабоче-крестьянской России в ряды европейских держав, которые начинают считаться с нами как с мировой державой. В связи с этим в рядах интеллигенции опять намечается новый перелом: ряд ее представителей, подводя итоги своей борьбы против рабочих и крестьян, говорят: мы ошибались, мы сознаем свои ошибки, а в дальнейшем как граждане будем исполнять свои обязанности к Советской власти вполне лояльно…
Я не хочу для отдельных представителей данной социальной группы… закрывать возможность доказать этот перелом. В отношении пяти подсудимых я считаю возможным спокойно заявить, что не требую их наказания… Они могут выйти отсюда свободными…»
Верховный революционный трибунал, признав главных подсудимых «виновными в участии и сотрудничестве в контрреволюционных организациях, поставивших себе целью ниспровержение диктатуры пролетариата, уничтожение завоеваний Октябрьской революции и восстановление диктатуры буржуазии путем вооруженного восстания и оказания всемерной помощи Деникину, Колчаку, Юденичу и Антанте», приговорил их к расстрелу. Но, «принимая во внимание чистосердечное раскаяние их, более или менее полное, искреннее желание работать с Советской властью и принять участие в восстановлении разрушенного хозяйства, а также решительное осуждение ими вооруженных белогвардейских выступлений и иностранной интервенции», Верховный революционный трибунал постановил заменить им расстрел иными наказаниями. От наказания по амнистии были освобождены четверо подсудимых, к условному наказанию приговорены десять, к лишению свободы сроком на три года — трое, до окончания гражданской войны — шесть подсудимых. Лишь руководители «Тактического центра» Д. М. Щепкин, С. М. Леонтьев, С. Е. Трубецкой и С. П. Мельгунов были приговорены к тюремному заключению сроком на 10 лет. Один подсудимый — С. Д. Урусов — оправдан. Некоторые члены «Тактического центра», бежавшие от пролетарского суда, были объявлены врагами народа. Но когда задержали одного из них, крупного деятеля «Союза возрождения России» В. Мякотина, расстрел ему заменили пятилетним заключением. Уже в 1921 г. все осужденные по этому делу по амнистии Советского правительства были освобождены из заключения.
