полков. К тому времени в Ейском отделе сформировался другой отряд (полковника Жукова), назвавшийся «дивизией помощи русской армии генерала Врангеля». Эти две мятежные группы сообща вели разрушительную работу в тылу советских войск, обманом вовлекая в нее казаков и крестьян.

К 25 мая 1921 г. основные силы Жукова и Серебрякова были разгромлены Красной Армией. Остатки их бежали в горы. «Главком» Серебряков был взят в плен и понес заслуженное наказание.

В сентябре — октябре 1921 г. на Кубани образовалось подпольное «Кубанское временное повстанческое правительство» в составе полковника Савицкого, бывшего члена Кубанской рады Пилюка и Малиновского. Из разрозненных банд казаков, под командой генерала Пржевальского (он же Марченко) «правительство» сформировало «Кубанскую повстанческую армию», которая в сентябре предпринимала активные боевые действия. Она подступила почти к самому Екатеринодару (ныне Краснодар). Но подоспевшие части 1-й Конной армии остановили мятежников, 22 сентября у села Белого они потерпели окончательное поражение. «Кубанская повстанческая армия» была ликвидирована, а ее руководители — Савицкий, Пилюк, Малиновский и другие — преданы суду.

Оживились в 1920–1921 гг. и антисоветские движения среди горских народов Северного Кавказа. На сцену вновь вышли националистические вожаки горской контрреволюции, скрывавшиеся в горах или бежавшие в Турцию и Грузию. Нажмуддин Гоцинский опять объявил себя имамом Дагестана и Северного Кавказа; к нему присоединился полковник Кайтмас Алихапов; им удалось поднять на мятеж во имя «защиты ислама» отсталые массы горских крестьян отдаленных районов Гунибского, Андийского и Аварского округов. Вождем восстания был объявлен внук Шамиля, молодой офицер французской службы Саид-бей. К октябрю 1920 г. мятеж принял широкие размеры. Против мятежников были направлены части Красной Армии. К маю 1921 г. они закончили очищение Кавказских гор от антисоветских банд. Главари мятежа бежали (Саид-бей — в Турцию, Гоцинский — в горы Чечни), полковник Алиханов погиб.

Немалую роль в развитии бандитских движений 1920–1921 гг. на юго-востоке страны играли события в Калмыцкой степи. Здесь, в малолюдных местах, оперировали многие белогвардейские, казачьи, кулацкие банды; находили прибежище разбитые Красной Армией банды, скрывались дезертиры, уголовники, скотокрады.

Местное отсталое кочевое калмыцкое население, разоренное войнами и эксплуатацией своей родовой знати и духовенства (князей, зайсангов — дворян, лам), влачило нищенское существование и пополняло кадры всевозможных банд, действующих в степях. Калмыцкие князья и зайсанги, в прошлом пресмыкавшиеся перед царскими чиновниками, после Октября вступили в союз с реакционным казачеством, с деникинцами.

Многие обманутые калмыки по призыву своих реакционных вожаков входили в дезертирские «зеленые» банды и продолжали вести борьбу с Советской властью.

В 1919–1921 гг. в Хошеутовском и Богацехуровском улусах орудовала банда зайсанга Дорджи Онкорова; ее состав в отдельные периоды достигал 1000 всадников, среди которых были и русские казаки. Банда боролась за восстановление прежних дореволюционных порядков в степи, в частности нарушенного революцией калмыцкого родового строя. Бандиты совершали зверские убийства советских работников и активистов, грабили продовольственные склады, угоняли табуны скота и терроризировали местное население.

Советские отряды неоднократно разгоняли банду, но она вновь воскресала. В конце концов она разбилась на мелкие уголовные шайки.

Самой крупной в калмыцких степях была банда Маслака, действовавшая в 1921 г. в западной части области, граничащей с Сальским округом и Ставропольской губернией.

Главарь банды Маслак в свое время служил командиром бригады конной армии Буденного. За неподчинение приказам военного командования и другие злоупотребления решено было предать его суду военно-революционного трибунала. Узнав об этом, Маслак снял с фронта свои части и, обманув солдат, повел их в калмыцкие степи. Он объявил солдатам, что выступает против «несправедливостей органов Советской власти». «Всякая власть, — говорил он, — насилие. Анархия — мать порядка».

Появившись в степях Манычского улуса, Маслак имел в своем распоряжении 500 бойцов, 18 пулеметов и 2 орудия. Для борьбы с этой бандой царицынское военное командование направило специальный конный отряд, который в марте 1921 г. нанес ей первое поражение в Малодербетовском улусе.

Однако Маслак продолжал бандитские похождения: занял Яш-куль, Чилгир, Улан-Эрге и Бургун-Сала, разгромил в этих местах все учреждения и убил многих советских работников. 29 апреля банда Маслака заняла ставку улуса — Элисту. Здесь бандиты расстреляли 75 захваченных в плен красноармейцев и 25 ответственных работников.

В июле 1921 г. на границе с Донской областью советские воинские подразделения настигли и разгромили значительную часть банды Маслака. В бою был убит и сам Маслак. В банде начался разброд, и вскоре она разделилась на мелкие уголовные шайки.

В августе 1920 г. в Оргакиновском аймаке Манычского улуса образовалась казачья банда в составе 10 человек. Соединившись затем с мелкими шайками дезертиров, она вскоре превратилась в крупную банду «зеленых», командирами которой стали дезертир И. М. Дараганов и казак Г. С. Андрианов. В составе этой банды были исключительно русские дезертиры, казаки, кулаки. В Манычском улусе и в районах северной части Ставрополья банда убивала коммунистов и советских работников, грабила кооперативные лавки и учреждения.

8 июня 1922 г. видный калмыцкий советский деятель— председатель калмыцкого представительства при Наркомате по делам национальностей Амур-Санан и председатель уисполкома Барыков во время поездки по району на автомашине возле села Янушковское были внезапно окружены и схвачены бандой Дараганова — Андрианова. Бандиты хотели тут же расправиться с представителями Советской власти. Амур-Санан, однако, обратился к бандитам с речью, убеждая их прекратить бандитскую деятельность, сдаться Советской власти и просить о применении к ним амнистии. Он обещал свое содействие в этом, если они искренне и честно хотят вернуться к мирной жизни. Бандиты выслушали Амур-Санана и заявили, что они давно уже тяготятся своим положением и согласны сдаться. Но они желают получить гарантии безопасности. Для этого банда направилась в Бюдермис-Кюбетовский аймак, задержала здесь весь состав исполкома и ответственных работников и объявила их, как и ранее задержанного Амур-Санана, заложниками. Одного из захваченных, члена уездного исполкома Егорова, бандиты направили в Большедербетовский уездный исполком, чтобы он рассказал там, что бандиты готовы сдаться и освободить всех заложников, если уездные власти гарантируют жизнь всем членам банды и предоставят в ее распоряжение все имеющееся в уезде оружие. Бандиты определили срок, когда должен поступить ответ исполкома, пригрозив в случае неявки Егорова расстрелять всех заложников.

Большедербетовское уездное военное совещание, заслушав сообщение явившегося Егорова, обсудило все обстоятельства дела. Уверенное в том, что бандиты сдадутся, совещание согласилось выполнить их требования. Егоров возвратился к бандитам; сюда же прибыли делегаты уездных властей с привезенным оружием, которое они вручили бандитам. И тогда бандиты освободили всех захваченных заложников, кроме Амур-Санана. Теперь бандиты потребовали еще и выдачи им легализующих документов. Уездное военное совещание удовлетворило и это требование. В постановлении совещания указывалось: «Принимая во внимание неподдающуюся учету колоссальную пользу, которую приносит т. Амур-Санан своею деятельностью… а также то чрезвычайно важное обстоятельство дела, что с ликвидацией банды Дараганова и Андрианова несомненно наступит успокоение в уезде… Увоенсовещание постановило: 1) весь отряд банды Дараганова и Андрианова амнистировать на основании существующих положений центра; 2) ходатайствовать перед ВЦИК об утверждении амнистии; 3) выдать амнистированному отряду соответствующие документы».

Теперь банда освободила и Амур-Санана. 9 июня 1922 г. Андрианов и Дараганов от имени отряда подали следующее ходатайство: «Во Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет.

От отряда зеленых в числе 35 человек под командованием гр. гр. Андрианова Григория Семеновича и Дараганова Ивана Михайловича.

Мы, 35 человек, вот уже три года как скитаемся из края в край, не имея нигде приюта и отдыха. Одни из нас попали в такое положение просто по недоразумению, в силу нашей неграмотности, другие — в силу неумения правильно разрешать вопросы представителями местной власти. Ведя партизанскую войну, мы все