жилье.
Сторм передернуло, словно она была лично знакома с Белиндой.
— Что-то чувствуешь, Сторм? — спросила ее Хармони.
— У этой женщины на уме только собственная выгода. Она… мелочная. Живет в своем крошечном мирке и ничего не видит дальше собственного носа. Эгоистичная и злобная. Как собака — не бросит кость, пока не сможет укусить кого-то побольнее забавы ради.
— Мне все это известно, — сказал Кинг, — но слыша это, я понимаю, что должен был бороться за Реджи много лет назад.
Хармони щелчком сбила несуществующую пылинку с плеча Пэкстона.
— Ты был ребенком. Прости себя. — Она провела ладонью по его щеке и отступила. — Твои цыплята будут с нами в безопасности. Повеселятся от души. Да и мы тоже. Езжай в Калифорнию и надери кое-кому противную малибушную задницу.
— Не будь тут твоих сестер, я поцеловал бы тебя прямо сейчас.
— Так вперед, — подначила Сторм. — Вот ведь извращенец.
Улыбаться не очень-то хотелось, но Пэкстон все-таки подмигнул тройняшке-бунтарке. Команда рабочих получила неожиданный оплачиваемый отпуск. Может, Кинг с тростью выглядел не самым внушительным боссом на свете, но после случившегося люди относились к нему как будто с бульшим уважением.
На рассвете Хармони проводила его к вертолету и поцеловала на прощание. Это, конечно, была мелочь по сравнению с проводами, которые она устроила ему ночью. Даже подарок подарила. Правда, из его собственного винного погреба, который она, очевидно, изучила вдоль и поперек.
— Еще никогда Шатонёф-дю-Пап[42] не казалось таким вкусным, — прошептал Кинг прямо в губы Хармони.
Она погладила его по щеке:
— Будь осторожен. — Улыбка не смогла скрыть беспокойства в ее глазах. — Звони мне на сотовый и держи в курсе, о’кей? Реджи будет нервничать, и я тоже.
— Буду звонить.
Днем уже в Малибу Кинг стоял напротив дома Белинды. Ему не нужен был частный детектив, чтобы понять: уже долгое время сад не знал заботы садовника, а сам дом не красили и того дольше.
Какое-то время ушло на то, чтобы дождаться, пока откроется дверь. Бывшая жена улыбалась, и это напугало его больше, чем следы времени на некогда безупречном лице.
На барной стойке у нее за спиной стояла початая бутылка «Джек Дэниэлс»[43].
— Ты не переубедишь меня в том, что я должна вернуть Реджину, — с порога заявила Белинда.
— Она предпочитает, чтобы ее называли Реджи.
— Ты ее украл.
— Ты вышвырнула ее на улицу, она пришла ко мне. Я здесь, чтобы все уладить. Я привез ее обратно. Подпиши чек на сумму алиментов, которые ты присвоила за последние три года, и она твоя.
— Может, просто не будешь платить следующие три года?
Кинг покачал головой:
— Может, я не буду платить следующие шесть месяцев?
— Даже лучше.
— Ты понятия не имеешь, как выросла твоя дочь. Алименты перестанут капать в твой карман, как только ей исполнится восемнадцать. А это случится через полгода.
Одного взгляда на лицо Белинды хватило, чтобы понять — она никак не ожидала подобного поворота. Наверняка она пообещала своему адвокату часть денег, которые они вдвоем смогут вытрясти из Пэкстона. Потому что любительница веселой жизни, стоявшая сейчас перед ним, явно не могла себе позволить сразу оплатить тяжбу по поводу опеки.
— Я не могу отказаться…
— …от своего образа жизни, — закончил за нее Кинг. — Это я и так знаю. Допустим, у тебя два варианта: сегодня же я привожу сюда из отеля Реджи с сыном, и весь твой мирок узнает, что ты стала бабушкой, или ты передаешь мне право опеки. Все документы у меня с собой.
На лице Белинды появилась хорошо знакомая злобная кошачья улыбочка, которую непосвященные легко назвали бы милой и соблазнительной. Пэкстон знал эту улыбку, потому что однажды уже пал перед ней.
— Допустим, у тебя… один вариант, — лукаво проговорила бывшая. — Думаю, несколько дней за решеткой помогут тебе придумать для меня предложение получше.
Зазвенел дверной звонок.
— Пораскинь мозгами на досуге, — промурлыкала Белинда, открывая дверь и впуская в дом копов.
Пэкстон был арестован на месте. За похищение.
Глава 37
КАК только лодка причалила, Хармони бросилась вверх по ступенькам, чтобы увидеть, стоит ли вертолет Кинга на отведенной для него посадочной площадке. Разочарование не заставило себя ждать — вертолета еще не было. Адвокату потребовалось несколько дней, чтобы вытащить Пэкстона из тюрьмы. Обвинение в похищении — это не детские шалости. Судя по всему, у сучки Белинды были высокопоставленные друзья.
Хармони так соскучилась по Кингу, что хотела встретить его дома без лишних глаз.
Реджи все понимала, поэтому они с Джейком остались с Дестини и Сторм. Они собирались съездить на экскурсию по Салему и посетить некоторые исторические места. Через несколько дней они вернутся, чтобы не пропустить летнее солнцестояние, так что пока Пэкстон целиком и полностью принадлежал Хармони.
Шкафообразные охранники, которые пытались не пустить ее в самый первый день, отдали честь в знак приветствия и открыли дверь в замок. Внутри было жутко и одиноко, ни одного огонька. Благо, она знала, как попасть в общую спальню. Койки вынесли, осталась только огромная кровать, которую теперь они делили с Кингом.
Он должен был вернуться с минуты на минуту, поэтому Хармони быстренько приняла душ, надушилась в нужных местах и тщательно нарядилась: бюстгальтер и трусики цвета лайма и коротенькая кружевная ночнушка в тон.
Через минуту он вошел в комнату. Видимо, приземлился, когда Хармони была в душе.
— Ну привет, уголовник! — поздоровалась она, однако Пэкстон даже не ответил.
Его взгляд был прикован к треугольнику светлых волос под прозрачными трусиками. Перекатившись на живот, Хармони скрестила в воздухе согнутые в коленях ноги и зазывно глянула на Кинга через плечо.
Он выронил сумку и трость и по-животному бросился вперед. Хармони вскрикнула, когда Пэкстон всем весом пригвоздил ее к матрасу. Она смеялась, а он покрывал поцелуями ее тело. Она даже представить не могла, что на такое безрассудное приветствие способен ее совершенно не спонтанный, даже предсказуемый… любовник. Ну да, кто же еще? Любовник. Почему бы не признать это?
Кинг потянул ночнушку вниз, обнажив одну грудь, и поймал губами затвердевший сосок. Затем поцеловал трикветр — вытатуированный у нее под правой грудью символ троицы, заключенный в сердце.
— Господи, — выдохнула Хармони, — как же мне это нравится! Вот избалуешь меня, что потом делать другим мужчинам?
— Никаких других, будь я проклят.
— Секундочку, мистер, будьте осторожны. Подобные заявления подводят вас слишком близко к
