— А что, может, и вправду пойдем на полку?

— Пошли.

Он уже расстегнул молнию на ее джинсах и гладил горячий лобок. Вагон снова дернуло.

Они бешено посмотрели друг на друга и открыли дверь, чтобы идти на свое место. Тут Ленка вдруг слегка отстранила Дамира и сказала:

— Знаешь, ты ведь тоже можешь доставлять людям радость. Просто об этом не нужно забывать.

— Не понял. Ты к чему это?

— Не знаю зачем, но я вспомнила тот день, когда мы с тобой чуть не расстались. Извини. Дуреха я у тебя, да?

— Пойдем, дуреха. — Он взялся за ручку двери.

— И еще, — быстро сказала Ленка, — мы не поженимся. Никогда.

Это было утверждение. Не вопрос, не просьба — именно утверждение.

— Почему не поженимся?

— Пошленько.

— Пойдем…

Пробравшись между спящими людьми, они достали из сумки бутылку минеральной воды, глотнули, забрались на верхнюю полку и стали раздевать друг друга. Локти, коленки и голова все время обо что-то стукались, поезд все набирал и набирал скорость.

Когда Дамир, бешено дыша, стал тонуть в Ленке, снизу заверещала женщина:

— Ох, все святые! Глядите, что делается! Ибуться при всем честном народе! Ибуться!

На соседнем месте проснулся дед и со сна округлил глазки от зрелища. Потом зафыркал, заулыбался и стал устраиваться поудобнее, чтобы ничего интересного не пропустить.

— Ибуться! — орала баба.

— Ай да молодежь, — качал головой старик.

— Проводника позовите! Милицию!

— Воистину ибуться!

Внизу послышался звон разбитого стекла, запахло пивом.

— Ай, об ихнее пиво еще порезалась!..

Дамир и Ленка ничего не слышали. Он думал о ней, а она о пошлости брака и пользе секса. Поезд набирал скорость, а их молодые тела беспощадно лишались калорий…

В будке киномеханика раздался треск, экран стал темным. В зале поднялся трехэтажный мат.

— Ну чего, сука кинокрут, не мог, что ли, пять минут подождать!

— Сволочь! Я сейчас этого гада заставлю кончить начатое…

— Свет хоть врубите!

— Классная киношка, да? Я бабы уже полгода не трахал.

— Пойдем морду ему набьем!

В зале что-то загремело. Открылась дверь, и все зажмурились от света. В проеме стоял прапор Корчагин.

— Отставить дебош! Всех на губу сдам, салаги! По казармам, мать вашу!

— Кинокруту вон наряд впарь за облом культурно-массового мероприятия! — выкрикнул кто-то из темноты. — Козел.

Трудно сказать, кто там что перепутал, и как этот фильм попал в клуб мотострелковой части под Черноречьем вместо положенных «Семнадцати мгновений весны». Бывает.

Кинокрут, кстати, дезертировал в этот же вечер…