На следующий день на перемене Конни отыскала Аннину, сидевшую на сломанных качелях в углу игровой площадки. Перед ней стояла Джейн и в чем-то активно ее убеждала. Она обернулась к Конни, услышав ее шаги.

— Скажи ей, Конни! — с облегчением воскликнула Джейн так, будто ее новая подруга прибыла к ней на выручку как раз вовремя. — Скажи ей, что так нельзя!

— Как нельзя? — спросила Конни, прислонившись к опоре качелей и ища глазами Кола, который играл в футбол с мальчишками. Она заметила, что он пару раз оглядывался на нее, когда она шла одна через площадку, но, видя, что она смотрит на него, отворачивался.

— Ей нельзя идти в доки, чтобы попытаться добыть доказательства. Это слишком рискованно.

— Доказательства чего? — спросила Конни, не вполне понимая, о чем идет речь, потому что ее мысли были все еще заняты Колом.

— Я собираюсь попробовать выяснить, почему пропали все эти люди, — упрямо заявила Аннина. — Что-то должно их связывать. Как сказал Кол, это должен быть какой-то неисправный механизм или что-то в этом роде. Люди так просто не падают в море один за другим.

— Кол так сказал? — изумилась Конни. — А я думала, вы с ним не разговариваете.

— Не разговариваем. О том, что не касается нашего проекта. Он был здесь как раз перед твоим приходом и сказал, что его отец на днях поделился с ним информацией, что «Аксойл» во всем мире имеет дурную славу из-за плохой безопасности.

— Но ты же не можешь вот так просто отправиться в доки: вся эта территория огорожена, — здраво рассудила Джейн.

Видимо, Аннина была не в том настроении, чтобы прислушиваться к здравому смыслу.

— Я пойду в субботу вечером: в выходные там достаточно спокойно. Уверена, я смогу уговорить охрану пропустить меня или проскользну туда незамеченной.

Конни понимала теперь, почему Джейн так встревожена. Чего добивался Кол, воодушевляя Аннину на такие действия? Несомненно, его отец на самом деле ничего такого про «Аксойл» не говорил.

— Ты с ума сошла. Что, если тебя поймают? — спросила Джейн.

— Не поймают.

Джейн готова была рвать на себе волосы от бессилия перед упрямством подруги.

— Но что именно ты думаешь там найти?

— Что-то случается с этими людьми, и именно на работе. Если я найду доказательства этому, «Аксойлу» придется принять меры. Их даже могут закрыть. Мы не можем позволить, чтобы они так легко отделались, притворившись, что это не их забота.

— Рупа знает о том, что ты задумала? — в ужасе спросила Конни. Она не могла представить себе, чтобы Рупа позволила сестре подвергнуть себя такой опасности, даже ради карьеры.

— Конечно, нет, — сказала Аннина, как будто этот вопрос был верхом нелепости. — Она бы попыталась остановить меня, если бы узнала.

Конни мысленно выругала Кола.

— Аннина, ты не должна туда ходить. Ты ничего не сможешь сделать. Обещай нам, что не пойдешь.

Аннина пошла на хитрость:

— Я подумаю об этом.

— Обещай! — настаивала Джейн.

— Ну, если вы не пойдете со мной…

— Мы не пойдем, — твердо заявила Конни.

— Тогда, полагаю, что одной мне лучше не ходить.

Конни и Джейн переглянулись, без слов поняв друг друга. Это было похоже на обещание, которое они пытались вытянуть у Аннины, но ни одна не поверила ей до конца. Теперь им следовало внимательно присматривать за подругой.

Конни увидела из окна автобуса Джессику, которую поддерживал под руку высокий юноша, одетый в облегающий темно-коричневый костюм, — селки и его посредник ждали ее на автобусной остановке за спасательной станцией. Конни встала с места и пошла к выходу.

Арран обернулся первым, почувствовав приближение универсала. Конни внезапно замерла на верхней ступеньке автобуса. Она ощутила, как в грудь ей ударила холодная волна.

«Ну здравствуй, универсал!» — раздался у нее в голове голос Аррана.

Конни глотнула воздуха, как будто вынырнув на поверхность после затяжного погружения. Джессика ударила Аррана по руке, чтобы он прекратил то, что проделывает сейчас с универсалом, и его присутствие исчезло из сознания Конни так же внезапно, как если бы он скрылся под водой. Кто-то нетерпеливо толкал ее в спину, и она спрыгнула с автобусной ступеньки, успокаивая себя и готовясь к более традиционному знакомству.

— Привет! — Произнесенное вслух приветствие Аррана было похоже на лай. — Извини. Не смог удержаться.

— Это Арран, Конни, как ты уже, наверное, догадалась, — сказала Джессика, с гордостью указывая на своего друга. — Он селки из семейства обыкновенных тюленей.

Конни взглянула в лицо Аррану и не могла удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ его выразительным темным глазам. У него были самые длинные ресницы из всех, какие только видела Конни у людей, — но ведь он не человек, напомнила она себе. Его густые каштановые волосы были отброшены со лба назад: они блестели, как будто слегка смазанные жиром. Он был неоспоримо красив. Она разглядывала его, и ей казалось, что она погружается под воду и плывет с ним в водовороте тюленьей жизни. Ее кожу покалывало от растекающейся по ней энергии. Она теперь понимала, каково это для него — как он жаждет вернуться обратно в море, рассекая волны, оставляя за собой только пенящийся след в погоне за серебристой сельдью, мелькнувшей в водорослях. Для него прогулки по мостовой были так же волнующи,