сохранился один из построенных им храмов, в котором находятся десять тысяч статуй Будды. Целые горы были срыты ради достижения этой цели. Щедрость его была безгранична, и обо всем этом он не преминул поведать Бодхидхарме.
Бодхидхарма выслушал его, не шелохнувшись. Император уже начал терять терпение. 'Какие плоды принесут все эти добрые дела?', спросил он.
'Никаких. Ты будешь гореть в аду,' — промолвил в ответ Бодхидхарма.
Император был ошеломлен. 'Что ты такое говоришь? Я — в аду?'
'Дело вовсе не в самих делах твоих. Дела эти действительно добрые, однако, проблема в твоих чувствах от их свершения. Добрые дела были сделаны; оставим же их на этом. Не приписывай себе роль их вершителя. Полагая, что именно ты совершил их, ты обращаешь в пыль всю добродетельность деяний; лекарство превращается в яд. Собственно говоря, лекарство и готовится из яда.'
В те времена, когда наряду с рупиями еще имели хождение аны и пайсы[11] Мулла Насреддин пошел однажды к лекарю — его жена страдала от бессонницы.
'Помогите мне, пожалуйста, — попросил Мулла. — Она ворчит всю ночь напролет, да вдобавок еще и весь день'.
'Вот вам порошок, — сказал лекарь. — Каждый вечер давайте ей столько, сколько помещается на четырехановой монете'.
Примерно через неделю лекарь повстречал Насреддина на дороге. 'Ну, как поживает ваша жена?', — поинтересовался он.
'Ваше снадобье подействовало превосходно. Она все еще крепко спит!'
Лекарь забеспокоился. 'Сколько порошка вы ей дали?', — спросил он.
'Ну, — ответил Мулла, — у меня не оказалось четырехановой монеты, так что я взял четыре монеты по одной ане, насыпал на них порошка и дал жене — теперь в доме такой покой! Какое чудесное лекарство'.
Лекарство становится ядом, если вы невнимательны с дозой. Добродетель также может превратиться в яд, если не соблюдать определенные пропорции. Помните: пока добродетель остается просто делами, все хорошо. Когда же сюда вовлекается тот, кто творит эти дела, пропорция становится угрожающей. Если добрые дела совершаются для того, чтобы воспрепятствовать делам злонамеренным, все нормально. Но если добрые дела совершаются с целью завоевания либо приумножения достоинств, это опасно. Вы сможете завоевать некоторое уважение, но это все. Не подумайте, что это и есть религия.
Как-то раз я ехал с Насреддином в автобусе. Внезапно мулла встал и выкрикнул: 'Братья, никто не потерял пачку денег, перевязанную тесемкой?'. Множество людей стали кричать, что это их пачка, и пытались дотянуться до муллы, борясь друг с другом 'Тихо, тихо!', — воскликнул Мулла. — Пока что я нашел только тесемку'.
Религия подобна этой пачке банкнот; добрые дела — как та тесемка. Не следует гордиться ими. Тесемка сама по себе ничего не стоит, и только будучи обвязанной вокруг пачки рупий, она имеет цену. Сколько стоит тесемка, повязанная на камень? Когда добрые дела сочетаются с бескорыстием, они становятся той лодкой, что доставит вас на другой берег. Если же добрые дела привязаны к вашему 'эго', они превращаются в булыжник у вас на груди, который неизбежно *топит вас. Поэтому есть люди, утонувшие в своих темных делах, но есть и люди, утонувшие в делах добрых.
Вот почему часто случается так, что грешник достигает просветления быстрее отстающего праведного человека. Тому, кто поступает дурно, легче отказаться от своего 'эго', потому что он знает, что он грешник; он знает, что достичь Бога ему почти невозможно. Он убежден, что у него нет положительных качеств, зато целая кладовая отрицательных. Он и думать не смеет, что его голос когда-либо сможет достичь Его ушей. Однако в отсутствие 'эго' даже глас грешника сможет; с 'эго' же даже добродетельный человек тонет.
Таким должно быть вашему отношению. Не позволяйте гордости прокрасться внутрь сознания, стать выше самоотречения, милосердия, препятствовать делать то или иное. Не позволяйте императорской гордыне утвердиться в вас — иначе, как говорил Бодхидхарма, 'Вы будете гореть в аду'.
Я недостоин даже поклоняться Тебе. У меня нет ни права, ни возможности. Поэтому, говорит Нанак, все, что мы приобретаем, получаем мы Его милостью. Каковы наши возможности? Все истинно верующие говорят одинаково. Все, чего вы достигаете дается вам Его милостью, ибо вы неспособны достичь этого сами.
Если вы чувствуете, что способны, — это предполагает, что Он обязан одарить вас. Если Он не дает, несмотря на вашу способность, тогда у нас возникают причины для жалоб; если же Он дает нам — надо ли благодарить? Ведь вы достигли своего исключительно своими силами. Недовольство возникает в вас от того, что вы считаете себя способным на что-то, но не достигаете этого.
С другой стороны, сознание истинно верующего всегда наполнено благодарностью, поскольку он всегда чувствует себя недостойным всего того, что получил. Его мышление устроено совершенно по-другому. Пение и восхваление никого не может сделать истинно преданным Господу; для этого ваше отношение к жизни должно быть таким: Мне, недостойному, Он дал так много!' Молитвы истинно преданного всегда исполнены благодарения и признательности — и никогда роптания.
Нанак говорит: 'Я не обладаю даром, а без дара я неспособен совершать достойные поступки, так как же мне почитать Тебя? Все, что я могу, это петь хвалу Тебе, о Господи! Велика слава Твоя! Это все, что могу я сказать, Боже. Я могу лишь петь хвалы Тебе. Я недостоин, я не заслуживаю ничего. Я столь бесполезен, что могу лишь восхвалять славу Твою — и это все.'
