встала.

Я немного неловко из-за гипса натянул рубашку для поло через её голову. Едва мы водворили рубашку на место, как в комнату торопливо вошла крепкая женщина в униформе медсестры. “Что это вы делаете?” спросила она с густым багамским акцентом.

“Ухожу,” ответила Дебора.

“Вернитесь в кровать, или я позову доктора,” заявила медсестра.

“Зовите,” сказала Дебора, прыгая на одной ноге, чтобы натянуть штаны.

“Никуда вы не пойдете,” сказала медсестра. “Вы вернётесь в постель.”

Дебора предъявила свой значок. “Это – полицейская чрезвычайная ситуация,” сказала она. “Если вы будете мне мешать, я уполномочена арестовать вас за создание препятствий правосудию.”

Медсестра собиралась было сказать что-то очень серьезное, но открыла рот, посмотрела на значок, потом на Дебору, и передумала. “Я должна буду сказать доктору”

“Неважно,” ответила Дебора. “Декстер, помоги мне застегнуть штаны.” Медсестра неодобрительно наблюдала еще несколько секунд, затем развернулась и ушла по коридору.

“Действительно, Деб,” сказал я. “ Создание препятствий правосудию?”

“Идём,” рявкнула она, и вышла за дверь. Я покорно потянулся следом.

Пока мы возвращались в «Мятеж», Дебора поочередно становилась то напряженной, то сердитой. Она изжевала свою нижнюю губу, брюзжала на меня, чтобы поторопился, и стала очень тихой, когда мы подъехали к самой гостинице. Она наконец выглянула в своё окно и спросила, “На что он похож, Декс? Насколько всё плохо?”

“Прическа у него плохая, Деб. Заставляет его выглядеть довольно фантастически. На счет всего остального… Он, кажется, приспосабливается. Он просто не хочет, чтобы ты его жалела.” Она посмотрела на меня, снова жуя губу. “Он так сказал. Он хотел вернуться в Вашингтон, чтобы не выносить твою жалость.”

“Он не хочет быть обузой,” сказала она. “Я знаю его. Он должен заплатить по своему.” Она снова выглянула в окно. “Я не могу даже представить себе, как это было. Для мужчины вроде Кайла, лежать там беспомощным, как…” Она медленно покачала головой, и одинокая слеза скатилась вниз по её щеке.

По правде, я отлично мог представить себе, как это было, и уже много раз это сделал. У меня вызывала затрднения эта новая сторона Деборы. Насколько я знал она ни разу не плакала после похорон своей матери, и отца. И вот теперь она фактически затопила автомобиль из-за того, что я расценивал как безумное увлечение кем-то, едва отличающимся от чурбана. Что еще хуже, он теперь был нетрудоспособным чурбаном, из-за чего логичный человек пошел бы дальше и нашел бы кого-то другого со всеми надлежащими частями тела. Но Дебора казалась даже более заинтересованной Чацким теперь, когда он был навсегда изувечен. Это любовь? Влюбленная Дебора? Это казалось невозможным. Я знал, что теоретически она способна на это, конечно, но – в конце концов, она ведь была моей сестрой.

Гадать было бессмысленно. Я вообще ничего не знал о любви, и никогда не узнаю. По мне, не такая уж большая потеря, хотя это действительно мешает понимать популярную музыку.

Поскольку мне нечего было сказать об этом, я сменил тему. “Я должен позвонить капитану Мэтьюзу и сказать ему, что Доакс пропал?”

Дебора вытерла слезу со щеки кончиком пальца и покачала головой. “Это должен решать Кайл.”

“Да, конечно, но Дебора, при таких обстоятельствах …”

Она хлопнула кулаком по ноге, столь же бессмысленно, как и болезненно. “Проклятье, Декстер, я не могу потерять его!”

Время от времени я чувствую себя единственным, кто слышить только один канал стерео, как сейчас, например. Я понятия не имел что, ну, в общем, честно говоря, у меня даже идеи не возникло о чем она говорит. Что она имеет в виду? Какое отношение это имеет к тому, что я сказал, и почему она так яростно отреагировала? А еще как могут множество полных женщин думать, что они отлично выглядят в шортах?

Кажется, моё замешательство всё же отразилось на лице, потому что Дебора разжала кулак и глубоко вздохнула. “Кайлу необхоимо сфокусироваться на работе. Он должен быть главным, или это его прикончит.”

“Откуда ты знаешь?”

Она покачала головой. “Он всегда был лучшим, что бы ни делал. Это его всё … это кто он есть. Если он будет думать о том, что Данко с ним сделал …” Она куснула губу, и очередная слеза скатилась вниз по щеке. “Он должен остаться собой, Декстер. Или я его потеряю.”

“Хорошо,” сказал я.

“Я не могу потерять его, Декстер,” повторила она снова.

У входа в Мятеже дежурил другой швейцар, но он, казалось, узнал Дебору и просто кивнул, открыв для нас дверь. Мы молча зашли в лифт и поднялись на двенадцатый этаж.

Я всю жизнь прожил в Коконат Гроув, и отлично знал из сентиментальных газетных отчетов, что комната Чацкого была декорирована в Британском Колониальном стиле. Я никогда не понимал, почему, но в гостинице считали, что Колониальный стиль прекрасным подходит, чтобы передать окружение Коконат Гроув, хотя, насколько я знаю, здесь никогда не было британской колонии. Так что вся гостиница была выполнена в Британском Колониальном стиле. Но по моему вряд ли дизайнер интерьера или британские колонизаторы когда-либо представляли себе Чацкого, шлепнувшегося на кинг-сайз кровать пентхауса, в который привела меня Дебора.

За прошедший час его волосы не отросли, но он по крайней мере сменил оранжевый рабочий комбинезон на белый махровый халат, и лежал посреди кровати, дрожа и обливаясь потом в компании полупустой бутылки водки Скай. Дебора даже не притормозила у двери. Она направилась прямо к кровати и села около него, держа его единственную руку в своей руке. Любовь среди руин.

“Дебби?” спросил он дрожащим стариковским голосом.

“Я здесь,” ответила она. “Спи.”

“Кажется, что я не настолько хорош, как считал.”

“Спи,” повторила она, держа его за руку и устраиваясь рядом с ним.

Я оставил их вдвоём.

На следующий день я спал допоздна. В конце концов, разве я этого не заслужил? И хотя я пришел на работу около десяти часов, я был там задолго до Винса, Камиллы, или Энжела-не-родственника, которым, очевидно было смертельно плохо. Час и сорок пять минут спустя наконец появился постаревший и бледно- зеленый Винс. “Винс!” Жизнерадостно воскликнул я, он вздрогнул и прислонился к стене с закрытыми глазами. “Хочу поблагодарить тебя за эпическую вечеринку.”

“Благодари меня тише,” каркнул он.

'Спасибо,' прошептал я.

“Пожалуйста,” шепнул он в ответ, и мягко покачиваясь, убыл в свой кабинет.

Это был необычайно тихий день, в том смысле, что помимо нехватки новых случаев, область лаборатории была тиха как могила с проплывающим в тихом страдании случайным бледно-зеленым призраком. К счастью, работы сегодня было совсем немного. К пяти часам я разобрался с документами и отложил все свои карандаши. Рита зашла во время ленча, чтобы пригласить меня на обед. Я думаю, что она хотела убедиться, что я не похищен стриптизершей, так что я согласился приехать после работы. Я не получал известий от Деб, но я в них и не нуждался. Я был абсолютно уверен, что она в пентхаусе с Чацким. Но я был немного заинтересован, так как доктор Данко знал, где их найти и мог приехать, в поисках своего пропавшего проекта. С другой стороны, для игры у него был сержант Доакс, который должен заставить его напряженно и счастливо трудиться в течение нескольких дней.

Однако, просто на всякий случай, я набрал номер сотового телефона Деборы. Она ответила на четвертом гудке. «Что», спросила она.